средних классах школы, когда гормоны били в голову и совокупляться хотелось каждый день, Рома понял, что скрывается за тёмной мантией. Там таилась стройная девушка с идеальной, чертовски сексуальной фигурой. Лицо являлось эталоном красоты, но вся его поверхность была разукрашена «под череп» чёрной краской. Кожа на теле была пугающе бледной, но изгибы… изгибы этой дамы были потрясающими. И как бы соблазнительно она ни выглядела, как только ты подпускал её к себе, эта стерва вгрызалась в голову и не отцеплялась несколько часов, заставляя тебя танцевать вместе с ней на огне боли.
С тех пор такой её образ и укрепился в сознании Ромы, наверное, на всю жизнь. Мигрень — самая вредная сучка из всех, что есть на свете. Спросите об этом любого счастливчика, кому повезло иметь с ней дело.
И сейчас она, судя по всему, хотела танцевать.
Её пыл слегка остудил прохладный ночной воздух и заставил чуть потухнуть, прогоняя на второй план. Теперь вокруг не было никаких шепчущихся стен, а над головой простиралось светлеющее небо Петербурга. Они прогуливались уже более пятнадцати минут, отец что-то говорил и махал руками, но Рома его не слушал, а наслаждался порхающей вокруг свежестью. Лишь изредка им по пути попадались прохожие, что навело на мысль: четыре часа утра — самое лучшее время для маньяков-насильников в мегаполисе. Вон, например, идёт симпатичная девушка в очках. Одна. Что мешает изнасиловать её? Да ничего, кроме, разве что, возможно спрятанного в её сумочке ножичка. И зачем в такую рань она ходит одна? Ведь проще простого подойти к ней и…
— Ты меня вообще слушаешь?
— Нет. — Рома ответил честно, потому что лгать было больно. Для этого требовалось напрягать мозги, а сейчас они и так попали в тиски одной стервы, шутки с которой обычно заканчивались плачевно. — Я тебя не слушал и имею на это право. Если ты решишь спорить со мной, то я врежу тебе по зубам. Папочка — Он посмотрел на отца и улыбнулся, увидев то, что всегда замечал в глазах оппонентов на собеседованиях — мгновенную податливость. — Я хочу задать тебе лишь один вопрос. Вопрос, ответ на который мне очень интересен. Готов? Конечно, готов, зачем я спрашиваю? Так вот, — он слегка замедлил шаг, — после того, как ты впервые изменил маме, тебе было стыдно перед самим собой? Только говори честно, у меня чуйка на ложь.
— Ты даже не представляешь КАК, Ром. Я поэтому и начал пить. Не мог долго находиться в трезвом состоянии, потому что меня начинала грызть совесть. — На этом моменте Рома не сдержался и рассмеялся, на секунду сбив шаг. — Я… Я сказал что-то смешное?
— Господи, он ещё спрашивает! Ты лучше продолжай говорить, мне очень интересно слушать про угрызения твоей совести.
Какое-то время отец молчал, сверля взглядом сына, которого не видел двенадцать лет. Потом прокашлялся и всё же заговорил, но из слов его будто кто-то высосал всю энергию:
— Прости, но фигура у Алёны была в разы аппетитнее, чем у Наденьки, даже в лучшие её годы. И…понимаешь, здесь всё дело в инстинктах. Мужчину нельзя винить за измену, потому что так задумано природой. Он не моногамен, он должен оплодотворить как можно больше самок, а они, в свою очередь, родить и воспитать потомство. Это ты пока молодой и думаешь так, но потом поймёшь, что когда перед тобой женское тело, которое хочет к тебе, которое невероятно притягательно, тебя уже ничто не остановит. Тут уже ничто не поможет.
Рома перестал его слушать и снова сконцентрировался на мигрени. Уже было поздно для обезболивающего, но рановато для полного круга ада: постони, проблюйся, поспи, проблюйся, ещё раз постони, можешь отдохнуть и просыпайся с новыми силами прямо перед полуночью! Вот это да! Вот это, мать его, веселье! А с учётом нынешних обстоятельств можно было завершить танго с мигренью только к полудню, что сбивало весь режим напрочь. Да и какой, к чёрту, режим? Тут вот какие гости, искавшие дорого в нашу студию аж целых двенадцать лет! Бог ты мой, да ещё с такими вестями! С такими чудесными, что хочется заткнуть себе уши и залить их кипятком, лишь бы не слышать тот поток дерьма, что льётся изо рта любимого папочки.
Но как бы то ни было, мигрень продолжала постукивать по правому глазу, время от времени давя на него своим потрясающим, мертвецки-бледным телом.
Рома посмотрел вперёд и увидел то, что и ожидал увидеть — поворот в узкий проём между зданиями справа от него. За то время, что он крутился в мире бизнеса, Рома уяснил очень простое правило: если можешь организовать переговоры на прогулке, делай именно так! Эта аксиома гласила, что при ходьбе человек более расслаблен, нежели в сидячем положении, когда тело скованно мыслями. Разговоры шли легче и, естественно, было намного проще манипулировать чужим мозгом. И именно умение убеждать делало простых бизнесменов великими бизнесменами. Никакой магии, мистер, лишь ловкость языка. Пара шагов по улицам, и вы уже согласились на наше предложение. Два стаканчика отменного кофе, и ваши акции уже наши акции. О, у вас отличный галстук! Как раз под цвет моего нового спорткара!
От этой мысли Рому пробрал смех и на этот раз куда сильнее, чем в прошлый. Отец тоже остановился и, тоже смеясь, продолжил говорить:
— Да, и я подумал, что это смешно! Так Алёна мне ещё и говорит: «Эй! Ты чего» Я не…»
— Да успокойся ты, я не над этим смеюсь. — Добив последние смешинки, Рома продолжил идти, но уже куда медленнее, чтобы оттянуть время до поворота. — Рассказывай, я слушаю.
И отец продолжил рассказывать, но он не слушал. Снова окунулся в свои мысли, ведь плавание в них ослабевало мигрень.
Прогулки сильно помогали в сделках и налаживанию контактов. А связи в нашем мире играют очень большую роль. Всем абсолютно плевать на твою задницу, но как только они узнают, что за этой задницей стоит ещё большая, серьёзная задница, тогда двери перед тобой начинают открываться сами по себе. И выжить в мире бизнеса можно было только отличной постройкой мостов между людьми. Пардон, между полезными людьми.
Но одна прогулка не являлась козырем в колоде. Ментальное доминирование — вот это настоящий зверь. Будь доброжелателен, но незаметно, совсем потихонечку устанавливай свои правила, чтобы не спугнуть жертву. Всё просто: иди чуть впереди, если нужно вправо, аккуратненько дави в ту сторону и как можно больше широких касаний. Человеческая психология во всей своей красе, дамы и господа. Ничего
