Встретимся возле развилки. Запомнила, где она?
Лиска кивнула, но сделать ничего не успела. Человек внезапно остановился и, глядя на них, проговорил:
– Вот и пришли…
Тут же из, казалось бы, мёртвых заросших развалин появились вооружённые люди. Шестеро мужчин в куртках из коровьих шкур окружили скитальца и Лиску. Каждый держал хоть и потёртое, но пригодное к стрельбе ружьё. Среди лиходеев особенно выделялся молодой парень, с заплетёнными в хвост волосами. На первый взгляд ему было Зим двадцать, однако он смело командовал разбойниками постарше.
– Кого привёл, Демьян? – резко спросил главарь у хромого мужчины. Олег с Лиской остановились на месте – сопротивляться шести автоматам не было смысла.
– Они железо приволокли, меняться на него хотели. Всё так, как ты и говорил, Туровой, – отвечал провожатый.
– Ага! Ну, тогда за мной ведите! – главарь повернулся на месте и забрался в глухие заросли. Скитальца и Лиску тут же подхватили под руки. У Олега отобрали автомат и вещмешок, а у девчонки стянули с плеча сумку с богатствами. Когда спешный обыск закончился, их поволокли в кусты следом за тем, кого Демьян назвал Туровым.
– Дяденьки, отпустите! – крикнула Лиска, но в ответ получила толчок по узкой спине. Олег лихорадочно соображал, стараясь на ходу вспомнить всё, что видел в Таврите. Он уже догадался в чьих руках они оказались. Нужно было бежать раньше, как только их вывели за ворота. Знал ведь, что дело ничем хорошим не кончится!
Их протащили по зарослям, во двор сгоревшего дома. Стены чёрной избы обуглились, крыша рухнула внутрь, ограда прогнила, но дом по самую трубу зарос крапивой с малиною, и с улицы что творилось в развалинах было не разглядеть.
– Дяденьки, отпустите! – продолжала хныкать Лиска, когда их со скитальцем прижали к стене. Она сжалась ещё меньше обычного, обняла свои плечи и с мольбой в глазах смотрела на каждого из разбойников, кто только к ним подходил.
– Отпустить стукачей, которых окольничий подослал? Больше тебе ничего, шваль поганая, не надо?! Выдало тебя серебришко! – рявкнул Демьян, целясь в Лиску из автомата Олега. – Сейчас тут вас и положим. У меня от твоих разговоров аж слух заложило, да в голове зашаталось! Думали, что я вам прямо с порога поверю?! Нашли к кому подкопаться!
– Не ори, – осадил его Туровой. Главарь говорил тихо, как все остальные, но твёрдо и ясно. Олег сразу понял, что шуметь бунтовщики здесь не любят. Наверно, боялись, что их услышат или заметят с детинца, а значит ясаки готовят новое нападение.
Главарь подошёл к скитальцу, чтобы в упор рассмотреть его лицо, заросшее бородой:
– Что, мерзавец?! Не думал, что мы тебя просчитаем? А мы о планах твоего чужеяда-окольничего давно вызнали! Знаем-знаем, что подослал он к нам бродячую шавку, чтобы серебром выманить!
– Нас никто не подсылал. Я скиталец, а девчонка – моя попутчица, – попытался оправдаться Олег, но тут же получил удар кулаком под рёбра. Закашлявшись, он согнулся, а Лиска испуганно вскрикнула:
– Не бейте его! Это я виноватая!
– Заткнись! – рявкнул Демьян и ткнул ей автоматом в плечо.
– Ты что врёшь нам, чёрт мордастый? – схватил скитальца Туровой за грудки плаща. – Знаешь ты всё, по глазам твоим паскужьим вижу! Не-ет, ты шпион! Окольничий давно хочет знать, кто из ясаков металл у него приворовывает, так?
Глаза парня блестели от ярости. Олег только сейчас заметил, что они разного цвета: один карий, а другой синий. Но в разномастном взгляде парня не было никакой красоты, Турового испортила лютая ненависть. В голове у Олега мелькнула мысль, что здесь, в кустах, у сгоревшего дома, их с девочкой и расстреляют. И всё же он попытался оправдаться ещё раз:
– Я скиталец, а девушка – моя попутчица! Несём свое слово из дали, расскажем, что…
И снова жестокий удар кулаками в живот. Туровой продолжал бить, шипя через зубы:
– Врёшь, курва! Нет больше скитальцев! Окольничий тебе эту байку придумал, на большее ума не хватило?!
– Не бейте! – рванулась Лиска от Демьяна и лягнула Турового своей тонкой ногой, но её тут же схватили опять. Парень оттолкнул Олега прочь, скиталец рухнул на землю и жестоко закашлялся; из горла харкала кровь, нутро горело, как будто Олега заставили хлебнуть раскалённого олова.
– Значит, говоришь, она тебе просто попутчица? Правду сказать нам не хочешь? – посмотрел главарь на Лиску, что во всю брыкалась у Демьяна в руках. – Орёт твоя «попутчица» много – на плаху её!
Тут же из кустов к ним подкатили потемневший чурбак. Туровой поставил плаху перед Олегом, Лиску повалили на колени и прижали головой к деревяшке.
– Шуметь тут не будем, – отобрал парень у Демьяна чужой автомат и сунул ему в руки топор. Лиска вытаращилась на широкое, острое лезвие:
– Дяденьки, не рубите! Я ведь только кушать хотела! Что ж вы делаете?!
По щекам девчонки покатились горькие слезы, всё тело на чурбаке затряслось от дикого ужаса.
– Ну что, не сознаешься? – в последний раз спросил Туровой, вздёргивая Олега за шиворот. Увидев, как примеряется к шее Лиски лезвие топора, скиталец не выдержал:
– Девчонку не трогайте – она ни в чем не виновата! Я окольничего не знаю, серебро краденое, мы хотели его по-тихому на еду обменять!
Лицо главаря болезненно скорчилось, как будто его хотели облить мерзкой грязью:
