ребенок. Держись от нее на расстоянии пяти футов ради закона.
Зак Сан:
И еще на десять футов ради Иисуса.
Олли:
Хорошо, что мой член расширяется.
Ромео Коста покинул чат.
Олли:
Я что-то сказал плохое?
Олли:
Подожди… @ЗакСан, ты вернулся?
Олли:
Эй?
12
ФЭРРОУ
— Lazits, Фэр (пер. с венгерского Сосредоточься). Точность требует ясного ума и очищенной души. — Лицо Андраша закрывала фехтовальная маска. — Ты находишься в своей голове, а это не самое лучшее место. Сосредоточься. Mérd fel a távolságot.
Проверь свою дистанцию.
Мой уровень владения венгерским языком был где-то выше плода и ниже ребенка, но Андраш повторял одни и те же команды достаточно часто, чтобы я запомнила их все.
Он похлопал меня по икрам своей саблей.
— Ты стоишь слишком далеко. Ты показываешь мне свою слабость. Я чую ее отсюда.
Каждое наставление звучало все жестче в его формальной, лишенной сокращений манере речи.
Я лишь наполовину следила за его быстрой работой ног, когда он завершал балестру, прокручивая в голове вчерашнюю разборку с Заком.
Его насмешка отдавалась в висках.
Я не хотела испортить сюрприз.
Если мне повезет, сюрприз окажется хуже, чем наказание, которого я едва избежала.
Я отступила от Андраша, едва не споткнувшись, когда он бросился на меня.
— Отступаем. — Он направил острие своей сабли на мое лицо в маске. — Как, по-твоему, я буду готовить тебя к Олимпиаде, если ты потеряешь концентрацию на такой простой тренировке?
Я не ждала, что он возьмет меня на Олимпиаду.
Не после того, как я уже один раз попыталась и провалила все самым впечатляющим образом.
Было бы не так обидно, если бы из-за моих недостатков как фехтовальщика я лишилась места в реестре.
Нет. Я сама виновата в своей гибели.
Какая-то часть меня — большая часть — понимала, что я не заслуживаю второго шанса после того, что сделала.
Я отдала саблю, переключив внимание на своего пятидесятичетырехлетнего тренера.
— Черт, я виновата.
— Nyasgem (пер. Проваливай). — Он дополнил свое ругательство ворчанием отвращения. — В следующий раз, когда ты переведешь взгляд с моей сабли, я проткну тебя ею.
Сосредоточься, Фэрроу.
Пока он не сделал из тебя решето.
Сегодня мы сменили тренировку, используя сабли, чтобы поработать над скоростью моих ног. Я долгое время обходилась без тренировок, благодаря своей новой шестидесятичасовой рабочей неделе.
Но благодаря моему дьяволу в сияющих доспехах все скоро изменится. Работа на Зака высвободила больше времени для фехтования.
Я усмехнулась под маской.
— Не моргай.
Не щадя себя, я пошла вперед, пользуясь разницей в размерах.
Моя очередь.
Я нацелилась на голову Андраша, когда он парировал, направив удар в мое плечо. Но я была быстрее пули.
Я сместилась, зацепив острием меча его лицо в маске. Таймер пронесся по комнате, добавив счет на моей половине табло.
Мне не нужны были электрические провода, чтобы сказать, что я заработала очко.
За мечом ты просто знал.
Андраш сорвал с лица маску и бросил ее к своим ногам, потрясая кулаком в перчатке.
— Где ты была весь матч? Ты ожила за двадцать секунд до конца.
Я сняла маску и пожала плечами.
— Двадцать секунд — это все, что мне нужно для победы.
После "Инцидента" я потеряла всякое право на высокомерие, но с Андрашом я могла.
Он никогда не оценивал ничего, кроме техники и усилий. Он никогда не заставлял меня чувствовать себя неполноценным человеком за то, что я совершила эту ошибку.
Я положила маску на скамейку за пределами трассы и слушала его жалобы. Я заслужила все оскорбления в свой адрес.
К счастью, большинство из них были на венгерском, так что я ничего не поняла.
Андраш любезно согласился перестроить свой график под меня. Он тренировал меня в шесть утра три раза в неделю.
Он заслуживал стопроцентной отдачи от меня.
Андраш следил за мной, пока я пробиралась к оранжевому холодильнику.
— Ты выглядишь как новичок, который посмотрел "Ловушку для родителей" и решил заняться фехтованием. Стыдливый любитель.
Я поднесла губы к крану и глотнула ледяной воды.
— Больше такого не повторится.
Он шел за мной хвостом, пока я направлялась к раздевалке.
— Конечно, не повторится. Если ты появишься в четверг в таком состоянии, я отстраняю тебя от работы в качестве инструктора.
Это заставило меня замереть на месте.
Я крутанулась посреди коридора. Два фехтовальщика-любителя столкнулись со мной, но быстро извинились, хотя это была моя вина.
Я покачала головой.
— Ты не можешь так поступить.
Андраш сжал кулаки на поясе.
Раньше меня пугало, когда его светло-голубые, почти полупрозрачные глаза буравили меня. Теперь же я находила в них утешение.
Когда отца не стало, больше никому не было дела до того, чтобы вот так смотреть на меня.
Морщины на широком лбу Андраша складывались, как блоки "Дженга". Невысокий и широкий, он не обладал идеальными данными для фехтовальщика.
И все же мир считал его лучшим инструктором, когда-либо занимавшимся этим видом спорта.
Четвертый мышелов.
Живая легенда.
Люди протискивались мимо нас, спеша на занятия с инструкторами. Загородный клуб "Потомак Хиллз" предлагал профессиональное фехтование олимпийского уровня.
Если ты можешь себе это позволить.
Или если твоим тренером был Андраш Хорват.
Огромные цифровые часы, закрепленные на дальней стене, напомнили мне, что скоро прибудет мой ученик. Мне нужно было подготовиться.
Он не ценил опозданий.
Я понизила голос до шепота и обвела глазами клуб.
— Мне нужны деньги.
Не совсем так.
Мне нужен был клиент.
Но не дай бог какой-нибудь засранец подслушает наш разговор и передаст его Вере. Для такой лентяйки и аллергика на математику, как моя мачеха, она точно следила за моими финансами.
— Моя академия, мои правила. — Андраш подался вперед, и наши носы почти соприкоснулись. В животе у меня заклокотало от страха. — Я здесь не для того, чтобы помогать тебе поддерживать твое хобби. Я здесь за золотой медалью, и ты — мой лучший шанс. Ты самый талантливый ученик под этой крышей. Если у нас не будет одной цели, одной дисциплины, ты знаешь, что тебе пора уходить.
О, Фэр.
Как же ты заблуждалась, называя этот прямо-таки кубриковский взгляд ласковым.
Такие глупые человеческие эмоции не могли проникнуть в густое облако одностороннего разума Андраша.
Он жил и дышал фехтованием.
Для него не имело значения ничего, кроме олимпийского золота.
Я сглотнула горький ком, застрявший в горле. Я многое хотела сказать.
Что у меня не было времени.
Что иногда он двоился в моих глазах, когда мы дуэлировались, и
