к концу, она пожелала, чтобы молодой господин оправился вместе с ней.
— В качестве кого? — спросила Мона, которой все меньше и меньше нравился рассказ Лаэра.
— Постельной игрушки, — пожал плечами Лаэр. — Брэнин тогда едва достиг возраста, когда эльфы переживают свой первый любовный опыт. Он заупрямился, но эта особа не привыкла получать отказы. В гневе она заявила его родителям, что они пригрели на груди змею, что их сын навеки проклят и навлечет на Дом неисчислимые беды, если они не изгонят его, как злого духа. Она сказала, что ей было Видение.
— А разве родители не догадывались о ее истинных намерениях?
— Конечно, догадывались, но никто не хотел ссориться с влиятельным лицом. Они сочли, что Таэль как послушный сын мог бы пойти навстречу желаниям гостьи, и тогда Дом сохранил лицо. Но брэнин не покорился. Был громкий скандал, его отлучили от Дома и всех сопутствующих благ, и нас вместе с ним как неотчуждаемое имущество. Нам позволили взять с собой только пять повозок с домашним скарбом, личные вещи и верхового коня господина. Мы шли много дней, избегая больших дорог, пока не выбились из сил… Вот, собственно, и вся история, брэни. С тех пор мы живем на ничейной земле. Формально она принадлежит королеве, так что это поселение не имеет законного статуса.
Мона как-то странно посмотрела на Лаэра.
— А вы знаете, в чем заключается весь ужас ситуации? Вашему господину пришлось зарабатывать необходимые средства именно тем способом, от которого он тогда отказался.
Взгляд эльфа не дрогнул.
— Я знаю, брэни, и утешает меня лишь то, что господин делал это сознательно, по собственному выбору. Я тоже хотел отправиться на заработки, но брэнин мне не позволил.
— И правильно сделал. Выходит, что ваше изгнание никак не связано с той меткой у него на шее?
Если слова волшебницы удивили эльфа, он не подал виду.
— Нет, не думаю. Просто его родители воспользовались случаем, чтобы сбыть с рук меченого сына.
— А вы сами видели этих черных людей, Лаэр?
— Видел, брэни, но не мог ни двигаться, ни говорить, пока они были в доме. Все тогда словно оцепенели. После их ухода малыш спал так долго, что я даже начал опасаться за его жизнь.
Волшебница, наконец, опустилась на стул и глубоко задумалась.
Глава 3
Сидя у небольшого окошка, Мона рассеянно наблюдала за тем, как жители поселка занимаются повседневными делами. Она так и не смогла понять, почему муж скрывал от нее существование маленькой общины. Ведь эти эльфы вовсе не бремя, наоборот — они просто спасение! В ее голове сам собой сложился нехитрый план, но привести его в исполнение следовало как можно быстрее.
Волшебница взяла с подноса изящную чашку без ручки, которая исходила ароматным паром. Эльфийский чай, заваренный для нее Лаэром, оказался таким восхитительным, что Мона выпила его залпом. Она с сожалением заглянула внутрь опустевшей чашки и решительно поднялась.
— Спасибо, было очень вкусно
— Хотите еще, брэни?
— Нет, в другой раз, — Мона нетерпеливо побарабанила пальчиками по столу. — Послушайте, Лаэр, вы не могли бы одолжить мне на время ваших сэйдиур?
— Прежде всего, они служат вам, брэни.
Эльф вышел за дверь и через некоторое время вернулся с двумя воинами, от присутствия которых и без того маленькая комната стала казаться просто крошечной.
— Кто-нибудь из вас знает, где живет особа, которая называет себя Предсказательницей? — сэйдиур переглянулись и один из них утвердительно кивнул. — Лаэр, вы сможете какое-то время охранять поселок своими силами?
— Конечно, брэни.
— Очень хорошо, — Мона повернулась к сэйдиур. — Седлайте коней и приведите Бео, мы отправляемся в дорогу немедленно.
Когда воины вышли, Лаэр тоже повернулся к двери.
— Я немедленно пошлю за господином.
— Нет, не нужно. Передайте моему мужу, что я отправилась восстанавливать справедливость и надеюсь вернуться дня через два-три, — волшебница мысленно пробежалась по перечню предстоящих дел и кивнула сама себе. — Да, думаю, этого времени будет достаточно. Вы прекрасно справляетесь со своими обязанностями, Лаэр, поэтому я очень рассчитываю на вашу помощь в будущем.
Мона похлопала растерянного наставника по руке, открыла портал и исчезла.
Таэль стремительно вошел в комнату и сразу направился к сундуку под окном, чтобы убрать в него седельные сумки. Он торопился, как мог, но Мона, наверное, уже успела пообедать без него.
— Госпожа отдыхает, Лаэр?
— В ее положении действительно нужно больше отдыхать, — эльф с грохотом уронил поклажу на пол, а его наставник воздел руки в выразительном жесте, который означал непонимание и сожаление. — Я не знаю, почему истина была укрыта от вас, брэнин, но Боги свидетели, такого на моей памяти еще не случалось.
— Что означают твои слова?
— Брэнин, ваша жена носит эльфийское дитя, и срок уже немалый.
Таэль похолодел. Все время, что ему рассказывали о состоянии дел в маленькой общине, он мучительно искал нужные слова, которые разрушили бы стену непонимания между ним и Моной, а оказалось, что все намного, намного хуже…
— Я должен немедленно поговорить с госпожой, проследи, чтобы нам не мешали.
— Брэнин, вашей жены здесь нет.
— А где же она? Все еще в гончарной мастерской?
Не дойдя до двери, Таэль нетерпеливо обернулся, и его наставник до боли сцепил пальцы за спиной.
— Нет, брэнин, госпожа ушла. Просто сделала шаг и пропала, вот здесь, где вы стоите.
На мгновение Таэлю показалось, что пол ушел у него из-под ног. Все краски покинули его лицо, даже губы побелели.
— Ушла… — тихо и как-то невыразительно произнес он. — Почему же ты меня не позвал?
— Я хотел послать за вами, но брэни мне не позволила.
Эльф закрыл глаза, ощущая жгучую боль в груди.
— Все верно, она решила оставить меня.
— Вовсе нет! Госпожа сказала, что вернется дня через три, как только выполнит некую миссию.
Аметистовые глаза распахнулись и впились взглядом в лицо наставника.
— Какую миссию?
— Она сказала, что хочет восстановить справедливость.
Казалось, это невозможно, но эльф побледнел еще сильнее.
— Боги, ты ей все рассказал!
— Она хотела знать, кто мы такие и как здесь оказались. Вам следовало самому это сделать, чтобы избежать непонимания.
Таэль резко отвернулся и уперся руками в низкий подоконник.
— Да, следовало, но я был уверен, что погибну, поэтому се необходимые распоряжения оставил Томасу. Не знаю, о какой справедливости идет речь, но она там одна среди эльфов…
— Она не одна, брэнин, с ней двое сэйдиур. Все, что от нас требуется, это дождаться возвращения госпожи. Скоро будет готов обед, и я накрою вам, как всегда, в беседке.
— Я не буду есть.
С трудом переставляя ноги, Таэль
