прикрыв глаза, с удовольствием подставило ему лицо. Хотелось абстрагироваться от навалившихся проблем и забыть о них, но мысли упрямо возвращались к словам племянницы. Маргарита чувствовала, это не пустая угроза. Ира, истосковавшаяся по заботе и поддержке мужа, в попытке найти и назначить кого-то ответственным за все свои неприятности, неожиданно сама для себя определила, что лучше всего на эту роль подходит ребенок. И теперь эта глупышка наверняка попытается что-то предпринять, чтобы вернуть расположение мужа и избавиться от источника своих бед, не понимая, что ошиблась в его определении. И ведь не объяснить ничего этой бестолковке. Как только речь заходит «о её Димочке» ум напрочь у девчонки отнимается, точь-в-точь как у матери. Хотя, что греха таить, когда-то и у нее самой, подобно ей, сердце лишь от одного его имени обмирало, и не стой у нее за спиной отец, может и сама бы она тогда в омут любви с головой бы сиганула… Проклятье, и почему у нее сил не хватило образумить и подобно отцу объяснить, что союз с таким уперто-твердолобым мужчиной, не видящим кроме своих больше ничьих интересов, ничем хорошим не закончится … Хотя понятно почему… Плевать Иринка хотела и на её объяснения и на заботу. Никто она для нее, и авторитета никакого у нее нет. Не верит племянница, что она лишь о благе её заботится и печется. На редкость закомплексованная и неблагодарная девочка, хотя причины такой стать у нее, конечно же, были… но с другой стороны, у кого их нет?
Маргарита в раздражении тряхнула головой и постаралась, заблокировав все мысли, вызвать в сознании вариационное поле, чтобы иметь возможность предсказать возможные пути развития ситуации. Однако собственная заинтересованность глушила четкость восприятия информации. А потом и вовсе ей начало казаться, что смерть еще не рожденного младенца приблизилась уже вплотную и начинает душить чувством вины за невмешательство в ситуацию. И неожиданно для себя она увидела Иру в ванне с горстью таблеток в руке. В горле мгновенно пересохло, а ноги стали ватными.
Пересиливая дурноту, Маргарита отринула картинку и ринулась в ванную комнату.
Распахнув к счастью незапертую дверь, она увидела как племянница, открыв аптечку, вытрясает из пузырька на ладонь таблетки её сильнодействующего снотворного. Не раздумывая, Маргарита ударила её по руке, и таблетки разлетелись во все стороны.
– Ах ты, дрянь! – следующий сильный удар пришелся по щеке Ирины.
Схватившись за щеку, она села на край ванны и безудержно разревелась. А потом, мешая слова с рыданиями, горестно начала причитать:
– Я не хочу рожать… мне страшно… я хочу на курорт… у меня больше нет сил… ну почему я такая несчастная? Лучше вообще умереть, чем жить так…
Выглядела племянница при этом настолько жалко и потеряно, что накативший на Маргариту гнев разом улетучился, и прижав её к себе, она стала гладить её по волосам, ласково утешая:
– Ну прекрати, прекрати, Иришка. Ну с чего такие мысли? Ведь все у тебя хорошо. Замужем за любимым человеком, сама здорова, он тоже, ребенок тоже хорошо развивается и растет и даже токсикозом тебя практически не мучает, что бывает крайне редко. Ну что ты истеришь на пустом месте? Прекращай! Не гневи Бога.
– Я хочу на курорт. У меня больше никогда не будет возможности поехать в такое красивое место…
– Все у тебя будет. Еще сотни раз на курорты поедешь. Не придумывай и не загадывай такого, не надо.
– Нет, не поеду…я чувствую, я знаю, это у меня последняя возможность хоть где-то побывать, – не унималась Ирина.
– Ты сейчас сама себе прогнозируешь безрадостное и унылое будущее. Зачем? Зачем ты это делаешь? Чтобы поспорить со мной и доказать, что я говорю тебе неправду?
– Я ничего не прогнозирую, я лишь знаю, что сейчас у меня есть возможность поехать на курорт, а этот гадкий ребенок все портит… Не хочу…. Не хочу его рожать… Меня вон мама родила и все… вся жизнь у нее закончилась… все… она кроме нашего дома и фермы своей и не видела ничего… Я не хочу так! Не хочу! – её плечи вновь затряслись от рыданий, а слезы хлынули из глаз с новой силой.
– Ир, прекрати и успокойся. Нельзя так истерить, ты портишь и свою нервную систему и ребенка.
– Вот и хорошо, что порчу… я не хочу никакого ребенка и все равно найду способ от него избавиться. Вы не заставите меня его рожать. Не заставите!
Ира попыталась вырваться из её объятий, но Маргарита не отпустила. Она вдруг ясно ощутила состояние того маленького комочка жизни, что был внутри её племянницы, и его ужас от осознания собственной нежеланности и готовности перестать бороться за жизнь и замереть. Это ощущение настолько потрясло ее, что еще крепче прижав к себе племянницу, она с чувством выдохнула ей в ухо:
– Я поеду с вами, Ира. Поеду… и ты побываешь на этом своем сказочном курорте. Но если ты когда-нибудь еще раз посмеешь сказать такое о собственном ребенке, я забуду, что ты моя родственница, и навсегда откажу вам обоим от дома… Такое можно сказать в состоянии аффекта лишь однажды… Если хоть когда-нибудь у тебя вновь появятся такие мысли, то я перестану тебя считать человеком достойным не только уважения, но даже сострадания… Ясно тебе?
– Правда, поедете, тетя?
Маргарите с тоской подумалось, что похоже из всей её чувственной тирады племянница услышала лишь это.
– Если поклянешься больше никогда не винить в собственных неприятностях своего ребенка и не желать ему смерти, то поеду.
– Конечно, тетя, – Ира радостно закивала, поспешно отирая остатки моментально высохших слез, – я обещаю.
Маргарите почему-то показалось, что потребуй она сейчас от племянницы все время прыгать на одной ноге или ходить, постоянно держа кукиш в кармане, она бы и это, не задумываясь, пообещала, совершенно не уразумев недопустимости того, что только что была готова вытворить, лишь бы добиться желаемой поездки.
«Будем надеяться, что это проявление токсикоза, и больше подобное действительно не повторится», – тяжело вздохнув, подумала она и поспешила вернуться к себе в спальню. Видеть радостную улыбку на зареванном лице Иры ей было почему-то крайне неприятно. То ли претил способ, которым племянница добилась желаемого, то ли вообще раздражал её вид после всего того, что она услышала из её уст.
***
Через неделю маленький гидросамолет, завершая их многочасовое путешествие, доставил их на небольшой островок, и они очутились на сказочно красивом пляже, омываемом лазурными океанскими волнами.
Маргарита вышла на мостки, к которым пришвартовался гидросамолет, и замерла, обозревая окрестности.
– Как
