Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 116
жилка, что-то между талантом художницы и даром провидицы. В эстетических мечтаниях Дани могла заходить далеко, иногда делая небольшие предсказания. И вне зависимости от того, могла ли Дани в самом деле заглянуть в будущее, ее пророчества казались абсолютно правдоподобными благодаря тому энтузиазму, с которым она их оглашала.
– А каким цветом были бы вы, тетушка Дани? – поинтересовалась Лилия.
– А я знаю, – выпалила Яшма прежде, чем успела ответить Дани. – Она – царственная весенняя роза.
И, будто по команде, девочки взялись за руки и закружились вокруг Дани с криками «Королева Роза! Королева Роза!», остановившись, только когда тетушка рассмеялась во весь голос. Но даже в моменты наивысшего веселья Яшма ощущала вину. Луна все еще отказывалась молвить хоть слово. Казалось, что ничего не могло заставить ее заговорить, улыбнуться или разозлиться и отчитать младших девочек.
Луна нарушила продолжавшийся не один месяц обет молчания одним неприметным днем в самом начале осени. Мягкий дождь окрасил округу в оттенки сине-фиолетового. После обеда все три девочки забрались в кровати и просто лежали, вслушиваясь в меланхоличные звуки ливня за стеной. Яшма упросила горничную Хисун рассказать им о своем детстве, проведенном на Чеджудо – окутанном волшебными легендами острове на юге, где, как поговаривали, росли деревья совсем без ветвей и где дикие кони свободно гуляли у подножия укрытой шапкой снега горы. По словам Хисун, ее мать и четыре сестры ходили в море и ныряли за морскими ушками. Под водой они могли продержаться целых две минуты зараз.
– Ну это невозможно, ты все придумываешь! – захихикала Лилия.
– Нет-нет, чистая правда. Женщины с Чеджудо продолжают нырять и во время беременности. Мама чуть не родила меня в море, но успела выплыть, и я появилась на свет уже на берегу. Мама подхватила меня и протерла водорослями, – заверила Хисун.
От горничной всегда можно было услышать невероятные истории такого рода: о горах, дышащих огнем и льдом, птицах с длинными крыльями, которые гнездовались прямо на морских волнах… Прикрывая глаза, Яшма почти что наяву видела женщин, обращающихся в рыб при соприкосновении с водой, и малышей на мелководье в сплетенных из водорослей колыбельках, которые нежно баюкал прибой.
Как раз когда они собирались обрушить новый ворох вопросов на горничную, в дверях появилась Дани, изобразившая глубокое удивление при виде праздности, которой они предавались.
– Да, на дворе сегодня дождь, но нельзя же целый день валяться в постели. В ваши годы я была самой сообразительной ученицей в школе. Даже английский выучила! Пойдемте вниз, научу вас кое-чему.
Когда девочки спустились в гостиную, диван уже был отодвинут к стене, а Дани возилась с грампластинкой – тонким, как бумага, отполированным черным диском, который восхитительно блистал в мерцании свечей. Грампластинка медленно закрутилась на проигрывателе, и комната заполнилась теплыми звуками струн и труб. Яшма вновь закрыла глаза, давая волне звука унести ее далеко в воображаемое море.
– Разве не замечательно звучит? Это называется «фокстрот», – доложила им радостно Дани. – Хотелось бы мне уметь его танцевать, но нас в школе ему не учили. Подождите, поставлю вальс, и поучим его.
Вскоре все они – Дани, Луна, Яшма, Лилия и даже Хисун – на цыпочках кружили по гостиной и хохотали во весь голос. Яшма заметила, что впервые за многие месяцы лицо Луны осветила улыбка.
– Идите ко мне в комнату, девочки, – сказала Дани. – Разрешаю померить мои наряды.
Ее слова произвели желанный эффект, вызвав новый виток оживления. Яшма и Лилия радостно вскрикнули, и даже Луна не могла устоять перед соблазном облачиться и покружиться в платье, украшенном роскошной вышивкой. Утомившись от танцев, они улеглись на пол грудой цветных шелковых юбок. Их покой прервал только скрежет колес, прокладывавших себе дорогу вниз по улице, превратившейся от ливня в болотную жижу. Хисун сбегала к воротам. Служанка вернулась, дрожа от дождя, и объявила:
– Госпожа, это его честь.
– А он предупреждал о визите? – спросила Дани, хмуря брови. Она сразу же поднялась и начала поправлять платье. Хисун бросилась прибирать комнату, а ключница поспешила собрать девочек и отослать их наверх.
Яшма чуть отстала от остальных. Как раз в тот миг, когда она заворачивала за угол лестничной площадки, девочка повернулась и мельком увидела, как Дани приветствует седовласого мужчину. Тот держался молодцом, несмотря на преклонный возраст, однако в нем уже можно было разглядеть признаки немощности, которая бы овладела им лет через пять-шесть. Яшме представлялось, что не такой человек – с тусклой кожей и мягким голосом – должен был составить пару ее миловидной, но неукротимой тетушке, которая, кажется, могла заставить любого мужчину послушно сесть у ее ног. А посему следовал вывод: Дани не менее прагматична, чем остальные люди, и ставит деньги превыше чувств. Яшма ощутила укол разочарования: Дани все же оказалась вполне земным созданием.
Следующий день начался с уроков музыки и танца. Лилия всегда мучилась с этими двумя предметами, когда ее наставляла мать. Под руководством Дани же девочка приобрела достаточно уверенности, чтобы впервые в жизни обнаружить в себе восхитительный голос, который звучал будто бы не из горла, а исходил от всего ее естества. Луна посвятила себя изучению английского языка, который учили исключительно женщины благородных кровей из самых прогрессивных семейств. Яшма же приноровилась к танцам с тем же воодушевлением, как пристрастилась к поэзии. Оказалось, что оба увлечения имели один и тот же неизведанный источник. Яшме удавалось повторить любое движение с первой попытки, а ко второй или третьей попытке сделать его полностью своим, добавляя небольшой изгиб тела, наклон подбородка или даже просто вдох там, где всего этого не было. Покуда остальные девочки в танце по-прежнему оставались девочками, почти что незаметные детали обращали Яшму в журавля, эпическую героиню, время года, мимолетную идею. Когда это происходило, Дани, подперев подбородок рукой, щурила глаза, что придавало ее лицу выражение полной серьезности. Яшма никак не могла распознать, означало ли это одобрение или досаду.
С наступлением октября Дани сообщила девочкам, что у них планируется важный выезд. «Мёнвольгван» – новый ресторан, который ангажировал Дани практически каждый вечер вот уже полмесяца, – обратился к ней и другим куртизанкам из гильдии с просьбой помочь с рекламой заведения в районе Чонно. Дани решила взять с собой младших девочек. Луна не могла присоединиться к ним в ее состоянии. Для Яшмы и Лилии были заказаны новые одежды, а по вечерам девочки отрабатывали свой выход перед сном. После каждой репетиции Яшма думала, сколь несправедливо вынуждать ее спать, когда столько всего еще предстоит сделать и обдумать. Но, полностью измученная
Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 116
