о рабочих буднях. Мне сейчас не до этого, нужно в кротчайшие сроки найти место, где можно отоспаться и набраться силами для пятницы.
На телефон приходит сообщение. Вчитываюсь, боюсь написать гневную тираду на заявление подруги: «Если ты не начнёшь с ним диалог, я расскажу ему об Артёме!». Зачем мне с ним разговаривать при всех свидетелях, если можно остаться вдвоём и попросить прощения за тот же приставленный к брюкам ножик?
«Живо!» — еще одно отправленное сообщение и Диана, увидев мой взбешённый взгляд, сунула наушники в уши, делая музыку ещё громче.
Поговорю с Даней, поговорю. Но вот как?! Наши дружеские отношения медленно и плавно перетекают в любовно-романтические. Разговаривать с ним насчёт футбола, кто как сыграл, хлопая в приветственном жесте не получится. Он не любит этот вид спорта, ему проще подраться на арене боёв без правил, нежели сидеть на диване и глядеть на бегающих с мячом людей.
— Как ты себя чувствуешь? — Даниил прервал наше с ним молчание вопросом о моём самочувствии.
Моя истерзанная рука перевязана найденными в автомобильной аптечке бинтами. Облив перед этим остатками найденной под передним сиденьем бутылкой воды, смывая всю прилипшую грязь с засохшей кровью, Даня, сумев вспомнить школьные уроки по основам безопасности жизнедеятельности, обмотал рану.
— Все хорошо, — отвечаю, улыбаясь уголком губ. — Спасибо…
— За что? — завернув на незнакомой улице влево, сменяясь со своим навигатором в телефоне, Даня спокойно поинтересовался.
— За спасение, — отвечаю, — если бы Диана тебе не позвонила, то остались ночевать под открытым небом.
Очень странно, что позвонила именно ему с просьбой помочь. Можно было вызвать такси и попросить отвезти в более дешёвое место для отдыха, где мы могли поспать, а с утра встать, позавтракать, пойти решать проблемы.
Что-то здесь не чисто. Они не могли так быстро сдружиться после ссоры на лестничной площадке, заняв статус корешей. Явно произошла серьёзная стычка, которая посодействовала друг другу.
Или это Дианка напридумывала, решив отблагодарить таким щедрым жестом спасителя из лап бывшего директора её компании? Узнай всю информацию по-подробнее и обоим не поздоровится. Одна хороших тумаков получит за скрытые мотивы, второй разодранную до крови спину.
— Ты так и не ответил на вопрос, — решаюсь поднять старую тему, — как это получилось, что Диана позвонила тебе и попросила помочь? И откуда у вас есть номера?
— Легко и просто, — улыбаются, проявляя свою добрую натуру, — мы ещё вовремя первого приключения обменялись номерами, надеясь на дальнейшее сотрудничество. А так… при её звонке, на несколько секунд побывал в шкуре Владимира Константиновича, которого очень сильно умоляли помочь.
Ясно. Позвонила автоматом на первый номер исходящих либо пропущенных звонков, второпях рассказывая обо всем на свете. И не важно, взял трубку сотрудник банка или я. Бывшая пожилая мадам, у которой брали интервью за заслугу лет.
— А как ты так быстро приехал? — стараюсь по меньшей задавать вопросов, понимая всю красоту уставшего мужского лица. — Наверняка ты уже спал.
— Увы, — карий взгляд проникает через зеркало заднего вида, заставляя вспомнить его во всех красках. Непроизвольно прижимаю нижнюю губу к зубам, слегка закусывая её. Этот жест видят и, дернув своим кадыком, Даня прибавил скорости. — Вместо сна у меня бессонница, вызванная работой до четырёх утра.
Понимаю. Сама порой работой до самого утра, смиряясь с просьбой заказчиков на тот или иной дизайн будущего интерьера. Бывают такие случаи, когда все сделано на самый высший балл, готово к сдаче, и тут заказчику хочется изменить выше предложенную идею на новое. Приходится переделывать, ругаясь бранными словами.
Наша поездка закончилась возле трехзвездочного отеля, работавшего даже в такое позднее время. Заехав машиной на свободное парковочное место, пододвинувшись ближе к прилегающей дорожке, Даня не спешил выключать автомобильный аккумулятор. Он продолжает бренчать, подавая сигналы машине: направлять тёплые потоки воздуха, передавать через встроенные колонки тихую музыку. Впервые минуты, я даже не услышала, как было включено дорожное радио.
— Я не представляю, как мы будем везти их до кроватей. — хихикаю, замечая на заднем сиденье два спящих комочка. Будет слишком стыдно будить двух сопящих солнышек ради регистрации на трёхдневное заселение.
Смотрю на Даниила, тот на спящего сына. Стараюсь не дышать вести себя тихо и аккуратно, боясь нарушить всю атмосферу. За такое короткое время все могли догадаться, кто кому приходит по родственной линии. У Устинова очень хорошо развита интуиция, может быстро догадаться обо всем, принимая во внимание все новоявленные детали.
Да и догадываться не нужно. Подойди к любому прохожему, представь им взрослую и младшую копию, спроси: похожи будут или нет? Все будут согласованно кивать, подтверждая вопрос.
Нужно решиться на самый главный в моей жизни поступок — рассказать Дане всю правду. Мы не живём в фильмах о любви, не живём в параллельной вселенной. Пора прекратить себя вести эгоистично по отношению к любимым людям, особенно к нашему сыну. Артёму.
Я не хочу больше убегать от прошлого…
— Даня, — его имя непроизвольно вылетает из уст. — Выйдем?
Намёк понят. Выйдя из машины, прикрыв до щелчка дверь, мужчина, обойдя капот, открыл мне дверь. Предложенная в помощь ладонь спасла от очередного падения на земь. Пропущенный автомобильный порог запомнится на всю оставшуюся жизнь, оставив последние остатки ума в объятиях Устинова.
Боже, что я творю? Веду себя точно также, как несовершеннолетние подростки: краснею, бледнею, не могу скомпоновать свои мысли, агрессирую на любые виды неприязни или обиды со стороны мужского пола. У меня были отношения после Даниила, мимолётные и более порочные, так почему с ним я ощущаю той самой пятнадцатилетней Варей Ильиной?
— Расстеряшка, — чувственная насмешка послышалась рядом с моим ухом.
— Знаю. — сконфуженно отвечаю, пряча свой взгляд под выпавшими прядями волос.
Закрыв за собой дверцу джипа, посмотрев сквозь стекло на умиротворенное лицо спящего сына, направилась в сторону отеля. Наш путь остановился вблизи небольшого парка с припрятанной за гущей деревьев беседки. Перекрашенное несколько раз сооружение встретило нас оставленными пивными банками.
Отбросив пяткой кроссовка в сторону, Даня позволил подняться по двум перекорёженным за долгое время ступенькам внутрь. Садиться на перепачканные лавочки не стала, прислонилась к одной из перегородок.
— Прости меня, — вырывается первым прежде, чем Даниил успевает подойти ко мне ближе. — За тот день с ножом.
Я не понимала своих эмоций, двигающих моё подсознание к одному из самых страшных поступков. Был страшный испуг, жадное желание жить, воспитать Артёма достойным мужчиной.
— Тебе не за что просить прощения. Вместо тебя на этом месте должен быть я — мужчина, который позабыл какого это ухаживать за женским полом. — узнаю своего старого доброго Даниила Устинова, который в
