него до станции?
– Где-то столько же и шли. Только тогда мы так не боялись, – спокойным голосом ответил Лёша. Он лучше переносил быструю ходьбу.
– Ну и где тогда он?
– Откуда я-то знаю?! – неожиданно зло выкрикнул Лёша. – Здесь где-то должен быть!
– А мы точно в ту сторону пошли?
– Точно, точно.
– Ну, хорошо. А почему мы не видели замурованной двери?
– Потому что нам сейчас лучше смотреть вперёд, чем по сторонам!
Андрей понял, что больше не слышит позади странного звука, похожего на эхо шагов, и на всякий случай снова посветил назад фонариком. Он делал это с интервалом в десять секунд, и каждый раз ему казалось, что в эти десять секунд темноты что-то подкрадывается всё ближе и ближе, сливаясь со стеной на то мгновение, когда слабый свет фонарика устремляется назад. Там никого не было, но отделаться от этого неприятного ощущения не предоставлялось никакой возможности. «Если ты не видишь позади себя чудовищ, – сказал сам себе Андрей, – это ещё не значит, что их там нет».
– Вагонетка! – воскликнула вдруг Света.
– Наконец-то! – обрадовался Лёша.
– А почему она перевернута? – удивился Андрей, вглядываясь в глубину тоннеля, туда, где виднелась вагонетка.
– Чего?
– Сам посмотри! Её кто-то с рельсов сбросил! Компания ускорила шаг.
– Тут что, кто-то был? – шёпотом спросила Света. Вагонетка становилась всё ближе. – Кто мог её перевернуть, пока нас не было?
– Это вообще не то, – так же шёпотом ответил Андрей. – Мы шли мимо целого поезда, а тут всего один вагончик…
Одинокая вагонетка была завалена на бок. Колёса торчали в проход. Два небольших деревянных ящика, видимо, разбились при падении, и из них высыпались какие-то маленькие металлические цилиндрики.
– И замурованная дверь. – мрачно сказал Лёша, направив луч чуть дальше.
Да, здесь, в пяти метрах от вагонетки, была небольшая платформа, похожая на ту, с которой началось их путешествие по подземному миру. Различие заключалось в том, что вместо двери была большая серая бетонная заплата, сверху над которой чёрными буквами значилось «А-3505». Чуть менее аккуратными, написанными не по трафарету буквами, прямо поверх заплаты шла длинная надпись.
Лёша прошёлся лучом по периметру замурованной двери, а потом посветил вниз, на платформу.
– Гильзы, – произнёс он отрывисто. – Пистолетные. Восемь штук. Столько, сколько в магазине пистолета. Ах ты ж чёрт!..
– Ну и что здесь было? – задалась вопросом Таня. – И почему мы тут оказались? Мы что, перепутали стороны тоннеля?
– Хорошо, если бы так, – медленно пробормотал Андрей, глядя на гильзы, поблескивающие в свете фонарика.
– В смысле?
– Ну, в том плане, что это самый лучший вариант.
– А какой ещё есть вариант?
– Да какой угодно! – неожиданно для себя рассердился Андрей. Страх, перетёкший в его душу из темноты тоннеля, пытался превратиться в злобу.
– Так, без паники! – резко оборвал Лёша. – Без паники. Всё нормально, никого тут нет, никто на нас не нападает.
Андрею показалось, что Лёша сказал это не очень уверенным тоном.
– Или ты про эту надпись? – продолжил Лёша. – Света, что здесь написано?
– Ничего полезного, – сказала Света, подсвечивая телефоном и вчитываясь в немецкие буквы. – По крайней мере, ничего полезного для нас. «Категорически запрещается пытаться открыть. В случае малейших сомнений обращайся к гарнизонному врачу».
– Врачу, – повторила за ней Таня. – Почему к врачу?
– Может быть, они тут создавали психотронное оружие? – предположила Света.
– Судя по всему, оно им не особенно помогло, – заключил Андрей.
– Или, наоборот, даже слишком помогло, – возразила Таня.
– Похоже, мы всё-таки ошиблись направлением, – озабоченно сказал Лёша, озираясь. – Пошли направо, а не налево. Хотя не понимаю, как это возможно. Как можно заблудиться в тоннеле? Наверное, нам всё-таки нужно идти назад. Ничего не понимаю…
Четвёрка переглянулась. Происходящее начинало откровенно давить на нервы.
Лёша шагнул назад, к опрокинутой вагонетке, и поднял один из металлических цилиндриков.
– Что бы это могло быть? – спросил он, подкинув поднятый цилиндрик на ладони и постучав им о стену. – Тяжёлый, прямо свинец… Пули, что ли? Какой-то большой у них калибр. И форма странная. Не бывает таких…
Андрей посмотрел на кусочек металла в Лёшиных руках. Тусклый тёмно-серый металл.
– Лёша, – осторожно начал Андрей, – я так понял, у них тут где-то был склад тяжёлой воды, а где есть тяжёлая вода, может быть и уран.
Лёша брезгливо отбросил цилиндрик.
– Какая гадость! – скривился он, вытянув руку с растопыренными пальцами.
Света протянула ему влажную салфетку.
– Вот, держи.
– Может быть, это всё-таки не уран? – спросила Таня. – Раз тут ничего не взорвалось.
Лёша торопливо вытер ладонь салфеткой.
– Пойдёмте-ка назад, – резко скомандовал он, поворачивая. – Думаю, я рискну и попробую полезть по тем скобам в шахте возле штаба. Выберусь наверх и позвоню папе, чтобы он за нами приехал…
* * *
Андрей, Таня, Лёша и Света быстро шли по тоннелю, тяжело дыша, но не сбавляя хода. Во всех внезапно проснулась какая-то сила, такая же старая, как страх темноты. Это было желание действовать, делать что угодно перед лицом незримой угрозы.
Андрей внезапно почувствовал, что если на них сзади (он всё так же исправно оглядывался каждые десять секунд) вдруг набросится непонятное чудовище, обитающее во мраке немецких катакомб, то он вступит с ним в бой, даже не имея под рукой никакого оружия.
– Жаль, нет гранат, – посетовал он, вспомнив вагонетки с боеприпасами.
Лёша проворчал в темноте:
– Какие ещё гранаты в тоннеле? Тут замкнутое пространство. Нас же первыми положит.
– Что-то уж очень замкнутое пространство…
– Да не говори.
– А это было, когда мы шли сюда? – внезапно спросила Света. Её голос звучал крайне неуверенно.
Метрах в десяти впереди на стене тоннеля белели большие неровные буквы:
MCMLV
AUSGANG VERBOTEN
UNBEKANNTE GEFAHR
И – грубо нарисованный, непропорциональный человеческий силуэт с кругами вместо глаз, безо рта, с длинными, до колен руками, на каждой из которых было по четыре пальца. Рядом – неровная, вытянутая белая стрелка, указывающая вперёд, в сторону штаба, туда, куда как раз сейчас направлялись ребята.
– М-да… – сказал Лёша. – Как будто веником рисовали.
Если все встреченные до этого момента надписи были выведены аккуратно, ровно и чёрным цветом, то неожиданно появившееся на стене послание представляло собой полную противоположность. Кривые белые буквы наклонялись в разные стороны; из-за подтёков краски они выглядели неровно и пугающе. Андрей вспомнил, что таким шрифтом – с «подтекающими» буквами – обычно оформляют комиксы ужасов. При взгляде же на непропорциональный человеческий силуэт по коже пробежал мороз. Почему-то воображение нарисовало Андрею картинку: неизвестное порождение тьмы, дождавшись, когда друзья пройдут по тоннелю, торопливо пишет на стенах предупреждающее послание; поскольку света нет, буквы и получаются такими
