— Все это нам знать необязательно, — оборвал его посланник Высокого Престола.
В узких окошках каменных домов кое-где дрожал тусклый свет, но большинство стояли темными, с плотно закрытыми ставнями; и хотя, стоило им въехать в деревню, во дворах начали заходиться лаем собаки, никто так и не выглянул посмотреть, в чем дело. И на самой улице не было ни души, разве что…
— Вон, глядите, — негромко сказал Каэрден. — Там за деревом кто-то есть. Кажется, ребенок. Направлялся к дому, третьему слева, увидел нас и спрятался.
— Испугался? — предположила Леу.
— Позови его. Скажи, чтобы указал дорогу к дому здешнего врачевателя или как они тут называются. Пусть не боится, его никто не тронет.
Она приподнялась в седле и помахала рукой.
— Эй! Эй, ты! Подойди пожалуйста.
Из-за ствола дерева осторожно появилась невысокая темная фигура. Сделала несколько шагов, нерешительно замерла на месте, потом все-таки приблизилась. Каэрден был прав, действительно ребенок — пухлощекий темноволосый мальчуган в добротной одежде, на вид — Леу мысленно попыталась перевести лунные круги в человеческие года — лет восьми или девяти. Он настороженно стрелял глазами, и вообще всем видом показывал, что готов в любой момент пуститься наутек.
— Не нужно бояться, — сказала Леу. Она старалась говорить как можно спокойней и ласковей. — Хорошо? Как тебя зовут?
— Раян, — неохотно ответил тот.
— Я Кира, — соврала она. — А это…
— Вы разбойники? — перебил Раян. — Отец говорит, в такое время все порядочные люди дома сидят.
Мальчуган произнес это с такой серьезной важностью, Леу невольно улыбнулась.
— Нет, мы не разбойники. Просто едем на север, а мой друг упал с коня и расшибся. У вас здесь есть лекарь?
Раян посопел носом и искоса взглянул на нее.
— Может и есть.
— Дорогу покажешь?
— Да он, наверное, уже спать лег, — протянул он. — И мне домой пора вообще-то, а то отец заругает…
— А если так? — Леу, покопавшись в висевшем на поясе кошельке, протянула ему монету. Раян схватил ее обеими руками, и Леу даже в темноте заметила, как вспыхнули его глаза.
— Ух, целое солнце! Конечно, миледи, покажу дорогу, и проводить могу, если хотите! А если Серлас спит уже, так я его вмиг растолкаю, будьте уверены…
Дом лекаря оказался совсем рядом, в конце улицы. Будить его тоже не пришлось — Раян громко постучал в дверь, внутри послышались шаркающие шаги, и на пороге появился подслеповато щурящий глаза человек с седой козлиной бородкой и с лучиной в руке.
— Ну чего? — недовольно поинтересовался он. — Что, отец снова животом мается? Я же в прошлый раз говорил… — и осекся, выкатил глаза на стоящих за спиной Раяна Леу, Мартина и королевского посланника. Леу показалось, что взгляд лекаря задержался на ней на долю мгновения дольше, чем на остальных. Сердце тревожно кольнуло, но мальчик уже тянул ее за рукав, спрашивал, не позволит ли ему миледи идти домой, а то ведь уже поздно и отец точно станет ругаться.
— Да, конечно, — рассеяно кивнула Леу. Потом спохватилась, отвела Раяна в сторону и попросила держать язык за зубами.
— Мы не разбойники, — добавила она. — Просто не стоит зря пугать людей. Знаешь, могут подумать разное…
— Ох, да конечно, миледи, конечно! Что я, дурак, что ли? Ни одной живой душе о вас не скажу, не бойтесь!
Он бегом припустил по улице, а обернувшись, Леу увидела, как лекарь, кланяясь и суетливо кивая, приглашает Мартина и Каэрдена внутрь.
— Проходите, господа, проходите… Ох, честь-то какая… Только небом прошу, не серчайте, у меня тут бедно, грязно…
Леу перешагнула порог последней и аккуратно прикрыла за собой дверь. Лекарь бегал по дому, зажигал лучины и свечи, и в их неярком свете она разглядела пучки высушенных трав на покрытых побелкой стенах, полки с какими-то коробочками и плошками, среди которых затесались даже две-три книги, большой деревянный стол, котел, булькающим над огнем в очаге. Жилище лекаря казалось довольно опрятным и совсем не бедным.
— Честь-то какая, — продолжал бормотать тот, подбросив дерева в очаг. — Ох, и не расскажешь ведь никому, так ведь, благородные господа? Да вы садитесь, юноша, садитесь, сейчас я вами займусь!
Леу почувствовала легкую тревогу.
— Не расскажешь? Ты к чему клонишь?
Лекарь всплеснул руками.
— Так ведь не каждый день ко мне эльфы заглядывают, госпожа. Но вы не волнуйтесь, я никому, я могила…
— Почему ты решил, что это эльфы? — подал голос Мартин. Он осторожно присел за стол и теперь баюкал искалеченную ногу.
— Да вы-то не эльф, юноша, это я сразу понял, а только… ох, небо, благородные господа, вы только не превращайте меня ни во что, но вот у молодой госпожи прическа немного того…
Леу провела рукой по волосам. Ну конечно — сбились назад, обнажив уши. Ну что ты будешь делать! Она тяжело вздохнула. Перевела взгляд на Каэрдена, который застыл у дверей, скрестив руки на груди. Он хотя и не понимал слов лекаря, но общий смысл уловил — покачал головой и откинул капюшон с лица.
— Ой-ой, вовремя вы заглянули, — продолжал Серлас скороговоркой. Он осматривал руки Мартина, хмурился и цокал языком. — Еще немного, и зараза бы пошла. И что, говорите, еще, колено вывихнуто? Все сделаю в лучшем виде, будете как новый… и неба ради, прошу, не нужно мне знать, что с вашим другом стряслось, госпожа, — она замахал на Леу руками, увидев, что та собирается сказать что-то. — Пожалуйста! Я не спрашиваю, вы не рассказываете, все целее будем.
Он снова принялся возиться с Мартином, бормоча себе под нос: «Что ж я, не понимаю ничего? Все понимаю, не зря я в молодости в городе практику держал. Таких людей лечил, господа, таких людей…»
Леу тем временем тихонько переводил Каэрдену их разговор. Тот, к
