носит тебя на своих плечах из одной комнаты в другую, — вмешался недотепа.
— Теперь по порядку один из вас может мне объяснить, что произошло за то время, когда мой разум спокойно отдыхал от моего тела?
— Все очень сложно, — начала Вея. — Ты очнулся намного позже других. Укусы насекомых — это всего лишь наше воображение, можно сказать, черная магия подчинила себе наше сознание. Демон не смог подчинить себе наши души, но почти все жители города попали в его власть. Город перестал быть убежищем, теперь это громадная тюрьма, не имеющая пощады и жалости. Войнар проник вовнутрь Вольномира, не потеряв ни единого воина, и подчинил себе души местных жителей.
— Но каким образом нас спас картежник? — бурчащий дед с любопытством посмотрел на своего спасителя.
— Просто удача, — начал он. — Убегая от мелких убийц, я забежал в этот дом и после того, как я закрыл за собой дверь, настигающий меня рой насекомых просто растворился в легком полумраке.
Вспомнив, что дым отпугивает всяких летающих тварей, мне пришла идея пустить дым этим малявкам в глаза. Большое обилие трав, висящих на потолке, удачно пригодилось для большой коптилки. Собрав несколько больших охапок, я вынес их на улицу и поджег, постепенно передвигая дымящие кучи в разные стороны. Осы постепенно стали исчезать в пахучем тумане, но всадник продолжал кружить возле вас, не реагируя на дым.
— Значит, каким-то образом всадник не смог найти нас? — перебил картежника старик.
— Это не совсем так, — продолжил Кузьма. — Он чувствовал вас. Кружа над вашими телами, его конь постепенно стал приходить в ярость, вставая на дыбы и разбивая копытами воздух. Дикое ржание и испепеляющий жар из его ноздрей вырывались, как только конь вплотную приближался к вашим телам.
— И все же, нам благоволят боги, — продолжила Вея, немного прикусив нижнюю губу и посмотрев на Кузьму нехарактерным для нее взглядом. — Демоны или духи не могут нас убить. В их власти подчинить наш разум или душу, но для этого нужно сильно постараться. Кто бы то ни был, он очень старался добраться до вас.
Вокруг лежали или катались люди, громко моля о пощаде, не переставая отмахиваться от несуществующих насекомых. От продолжающегося кошмара время будто тянулось вечно, и вдруг в какой-то момент все замерло. Еще немного покружив на месте, демон стал растворяться и произносить нечеловеческим голосом отрывистые слова.
— Пока я занимался кострами, — продолжил везунчик, — обессилевшая Вея несла в мою сторону корзину с малышом, и только потом я увидел сквозь дым, как несколько обезумевших человек стараются нагнать ее. Мне ничего не оставалось делать, как броситься к ней на помощь. По пути я налетел на бессознательное тело Добрыни.
Кузьма обиженно покосился на здоровяка и почесал свой истрепанный затылок.
— Ну еще раз извини, прости. Что мне еще сказать? — начал извиняться скромный верзила. — Ну непривычно мне, когда меня бьют.
— Опять идут, — Вея быстро затушила огонь и разбросала по полу пряные травы.
— Можешь идти? — спросил колдуна Добрыня, готовясь вновь закинуть его на свои плечи.
— Нормально, — колдун потихоньку зашагал вслед за остальными.
В соседней комнате колдун заметно растерялся, его глаза не привыкли к такой темени. Несколько лучиков света проникали в темную комнату сквозь узкие щели, давая возможность разглядеть узкий лаз, ловко спрятанный жильцами данного дома. До обоняния старика стали доноситься посторонние запахи, пробившиеся сквозь обилие ароматов трав, напоминая о неожиданно проснувшемся здоровом аппетите. Чем ближе он подходил к лазу, тем больше до слуха рядом идущих доносилось бурчание его живота.
— Вы хотите, чтобы мой желудок переварился сам собой, — с некой застенчивостью произнес колдун. — Это издевательство над старым, больным и немощным человеком.
— Не пыхти, старый, — немного раздражительно рявкнула Вея. — Сейчас в погребке утолишь свой голод.
Возле лаза колдун остановился и стал нашептывать разные непонятные слова вперемешку с различными жестами рук. Посмотрев вниз, он плюнул через левое плечо три раза и стал спускаться по лестнице, стараясь не зацепиться потрепанной рубахой. Добравшись до пола, старик вновь начал нашептывать про себя разные словосочетания вперемешку с жестами.
— Отходи быстрее, — стала подгонять старика Вея. — Кстати, справа от лестницы, сверху, свисают несколько копченых окороков.
Вея за последнее время стала относиться к жизни более осторожно, пресекая малейшую возможность подвергнуть себя и других опасности. За эти несколько дней приключений девушка поняла, насколько она нужна со своими знаниями окружающим ее людям. Жизненный опыт грамотно раздавать четкие распоряжения и конкретные указания выдавали в ней некоторую скрытую тайну, глубоко хранящуюся в ее личности.
Странным было другое: непонятное чувство закралось в ее сердце, как только она увидела побитого недотепу. Все всплывающие образы близких мужчин смешивались в один единый неповторимый силуэт случайно попавшего в их компанию незнакомца. В голове все шло вверх дном, осознавать здравым умом свой выбор было нереально, попытки выбросить чудака из мыслей терпели крах и сводились к нулю. Даже сложившиеся обстоятельства не давали покоя ее чувствам, глаза не переставали выискивать Кузьку в темном помещении, стараясь найти хоть малейшие знакомые очертания.
— Благая, тебе не тяжело спускаться? Может помочь? — заботливо спросил Добрыня, видя неторопливо спускающуюся старушку.
По небольшой деревянной лестнице мог слезть один человек и не более, сырость и грибок поистрепали скрипучую конструкцию, не давая возможности спускаться всем одновременно. Время поджимало, голоса кухарок становились громче с каждой секундой, предупреждая о нежелательных гостях. Закрыв за собой деревянную крышку, Вея услышала, как открывается тяжелая дубовая дверь. Под ее тяжестью дверные косяки издавали мало-мальски слышимый скрип, возможно говорящий о их слабости под этим монстром.
— Что за неряшливый народ?
— Каждый раз приходим и видим одно и то же. Бардак на полу.
— Чем вы здесь занимаетесь, грязные шкуры?
Несколько грубых мужских голосов прервали стоявшую тишину.
— Мы вечерами выходим в сад и собираем для нашего покровителя пряные травы, чтобы блюда были более изысканными. На улице может пойти дождь, в подвале сыро, на чердаке места нет. Приходится раскидывать здесь, затем связываем в пучки и развешиваем под потолком, — дрожащим голосом оправдывалась женщина. — Вы ведь своими глазами видели, что почти весь наш запас сгорел.
Голоса становились громе и напряженнее.
— Ну что вы хотите от нас? — измученно спрашивала одна из женщин, та, что была посмелее. — К следующему вашему приходу все будет чисто.
На несколько минут голоса затихли, только звуки из живота старика разбавляли образовавшуюся тишину.
— Старый, съешь уже что-нибудь, — тихим, но раздражительным голосом попросила Вея.
Бурчание в животе преклонного деда становилось громче, не давая покоя окружающим.
— Я же тебе говорила, над тобой вяленое мясо висит, — продолжила Вея.
