на меня. — Извини, я просто очень удивлена.
— Что я сделал это? — спросила я, подойдя к столу и опустившись на стул рядом с ней. — Или что я рассказываю тебе об этом?
— И то, и другое. Затем она пожала плечами. — Вообще-то, я удивлена тому, что ты вообще занимаешься сексом.
— Конечно, я занимаюсь сексом, — огрызнулась я. — Я взрослая женщина, не то чтобы кто-то здесь это понимал.
— Эй, расслабься, — сказала она, погладив меня по руке. — Тебе не нужно злиться. Я рада, что ты рассказала мне. Честно говоря, я испытала облегчение. Это делает тебя человеком. Это просто сюрприз, вот и все.
— Это сюрприз, что я человек? — проскрипела я.
— Типа того. Она пожала плечами. — Ты всегда была такой маминой девочкой. Такой воспитанной и просто… хорошей. Я никогда не знала, что у тебя есть другая сторона. Ты никогда не показывала ее мне.
Я почувствовала, что на глаза наворачиваются слезы, но я боролась с ними. — Ну, я устала от того, что со мной обращаются как с маленькой девочкой, так что, думаю, мне лучше перестать вести себя так.
— Ты хорошо начала, — язвительно пробормотала она. — Итак, Мак, да?
— Мак.
Трудно поверить, что менее двадцати четырех часов назад я шептала его имя, в то время как он был внутри меня.
Хлоя покачала головой. — Хочешь услышать что-то смешное? На рождественской вечеринке в прошлом году Эйприл клялась, что между вами что-то есть.
— Правда?
— Да. Она все время видела, как вы разговариваете и смотрите друг на друга, и спросила меня, что я думаю, а я ответила, что ничего подобного не заметила. Она засмеялась. — Похоже, я была не права.
— Да, — сказала я. Я всегда была влюблена в него.
— И когда же это произошло? Хлоя снова стукнула кулаком об ладошку.
— Прошлой ночью. Я присматривала за девочками и осталась на ночь из-за погоды. После того, как девочки легли спать, одно за другим…
— Понятно. И что случилось потом? Он был придурком?
Я вытерла нос рукавом. — И да, и нет. Он сказал, что мы должны забыть о случившемся и снова стать просто друзьями — я слишком молода, я дочь босса, бла-бла-бла. Моя сестра пожала плечами. — Он не ошибся в этом, точно.
Я посмотрела на нее. — Да, Хлоя. Но я не настолько молода. И я не могу ничего поделать с тем, кто мой отец.
— Так что ты сказала ему?
— Я согласилась, потому что не хотела казаться ребенком, и потому что боялась сказать, что я действительно чувствую. Поэтому я пыталась притвориться, что мне все равно. Но это было так неловко. Я сморила нос, покачав головой. Нам пришлось отвезти детей в Кловерли, потому что из-за погоды садик и школа были закрыты, и когда он пришёл за ними, он сказал, что хочет поговорить со мной в коридоре. Потом он обвинил меня в том, что я его игнорирую.
Она закатила глаза. — Конечно. Он хочет все и сразу.
— Я перестала притворяться и сказала ему, что мои чувства задеты. Что я не могу забыть об этом так легко, как он.
Я встала и снова взяла коробку с салфетками, пытаясь вспомнить, что еще он сказал.
— Он сказал, что ему тоже было нелегко, но что он находится в безвыходной ситуации. И он сказал, что ему нечего мне предложить.
— Хм. Хлоя оперлась локтем на стол и подперла подбородок рукой. — Может быть, он прав. Я имею в виду, он только что развелся, и у него трое маленьких детей. Возможно, ему не нужна девушка.
Я высморкалась. — Не то чтобы я была требовательной. И я люблю его детей.
— Мне жаль, милая. Она с сочувствием посмотрела на меня. — Я не знаю, что сказать.
Вздохнув, я опустилась в кресло. — Мне интересно узнать о его разводе. Например, что произошло. Как ты думаешь, Сильвия может что-нибудь знать?
Сильвия и Мак вместе ходили в школу и были хорошими друзьями.
— Возможно. Они были хорошими друзьями. Но ее так долго нет. Она пожала плечами. — Ты можешь спросить у нее.
Я покачала головой. — Я не могу.
— Почему?
— Потому что мы об этом не разговариваем. Она бы подумала, что это странно.
Моя сестра села прямо и медленно кивнула. — Фрэнни, я просто собираюсь сказать это вслух, потому что я думаю об этом, и хотя я очень много лет работала над своим фильтром, я чувствую, что это то, что ты должна услышать.
— Хорошо, — сказала я нерешительно.
— Раньше я никогда не сидела здесь вот так. Сидеть с тобой, только мы вдвоем. Вести действительно личный разговор. Делиться секретами. Она наклонилась вперед. — И причина в том, что ты никогда раньше не приглашала меня.
— Ну… Я вдруг почувствовал себя неловко. — Ты всегда так занята. И я не думала, что ты захочешь поговорить со мной. Я не чувствую, что кто-то из вас хочет говорить со мной. Ты подумаешь, что это глупо, но мне кажется, что вы все состоите в этом тайном клубе сестер, а я не с вами.
— Я вовсе не думаю, что это глупо, — серьезно сказала она. — Иногда нам тоже так кажется. И во многом это происходит от того, что мы были маленькими. Мама и папа всегда так беспокоились о тебе. Они часто держали тебя отдельно от нас. Нам казалось, что ты находишься в этом пузыре, и мы все должны быть такими осторожными.
— Я ненавижу это, — сказала я, стиснув зубы. — Я знаю, что не могу злиться на то, что они так оберегали меня, но знаешь ли ты, как одиноко мне было, когда я росла вот так? Я не была близка с вами, у меня не было школьных друзей, я проводила кучу времени в больнице, где компанию мне составляли только родители и медсестры, и даже после того, как я стала совершенно здоровой, мама и папа хотели держать меня в этом пузыре. И до сих пор хотят!
— Мне очень жаль, — сказала Хлоя. — Теперь я понимаю, что тебе, наверное, было одиноко, но тогда мы все просто пытались привлечь к себе внимание, и казалось, что его не хватит на всех.
— Ты, наверное, обижалась на меня, — сказала я. Было облегчением наконец-то произнести эти слова вслух. — Ты была младшей, пока не появилась я.
Хлоя задумалась. — Это было не столько из-за того, что я больше не была младшей, сколько из-за того, что меня просто игнорировали. Мой психотерапевт считает, что именно поэтому я стала вести себя так как я вела.
Я кивнула, мои глаза наполнились
