На всякий случай он накинул на Клару Луз и одеяло, на котором лежали его фотопринадлежности, и приобняв ее за плечо, повел к тенту с горячим чаем.
Кадры получились отменные, но, не такие живые как если бы он сфотографировал Флор на сендборде с едва задравшейся юбкой. Хотя, такой кадр мог бы попасть и в Плейбой.
Варя прогуливалась по пляжу, радуясь, что ощущает ледяную воду на своих ногах. Ей хотелось запомнить это ощущение, как и любое другое – подтвержение того, что она все еще здесь, на земле. Под босыми ногами то и дело встречались красивые ракушки, и Варя невольно вспомнила, как в детстве могла часами бродить вдоль берега Азовского моря, отыскивая самые-самые красивые ракушки, которые были подобны кладу. Как ругала ее мама за то, что она, вместо того, чтобы носить панаму на голове, использует ее как сумку для несметных сокровищ – ракушек, стеклышек и камушков. Но ее не увлекали игры в мяч или ковыряние в песке с ведром и лопатой. Ее звал неизведанный и волшебный мир, в котором столько всего интересного можно было найти прямо под ногами.
И сейчас точно так же ей захотелось поднять закрученную ракушку, но что-то остановило ее. В такой раний час она думала, что будет одна на пляже, но вдалеке заметила влюбленную пару. Парень поцеловал свою девушку и заботливо накинул на нее полотенце.
«Должно быть, он без ума от нее», – с печальной завистью подумала она.
Как жаль, что Варя Сладковская не имела возможности испытать это счастье, как жаль, что ее расползшееся тело не познало мужской страсти. Не познало пылких прикосновений, «жарких», как пишут в романах, поцелуев. Нет, в ее жизни были поцелуи, но все они были какие-то неловкие, пьяные или же отчаянные. Но никак ни жаркие. Ни один мужчина не хотел становиться героем ее романа. И, возможно, никогда не стал бы, проживи она хоть до ста трех лет.
Пройдя еще несколко метров, Варя смогла разглядеь в парне Лео. А девушка была просто неземной красоты. Длинные светлые волосы ловили солнечные блики, а кожа, несмотря на тяжелый для ранего утра макияж, как говорят в рекламах, излучала энергию и молодость. Огромные раскосые глаза смотрели с любовью на Лео. В позе ее идеального тела, хоть и закутанного в полотенце, в том, как она держала голову – во всем читалось чувство собственного достоинства. Да, эта девушка знала себе цену. А ценой был Лео, который в одну минуту оказался для Вари чужим. Он даже не почувствовал ее присутствия – настолько был увлечен.
Лео наклонился и взял с песка одеяло и какие-то сумки. Он так нежно накинул его на девушку и так по-мужски приобнял ее за плечи, что у Вари упало сердце.
Она уже успела привыкнуть к нему, к тому, что он всегда рядом, что он поддержит, что она может свалить на него все свои проблемы, и позволить ему решать, что делать дальше. Без него она сейчас не могла сделать и шага. Но оказывается, она ничего не знает о его жизни. Разве он не говорил, что у него никого нет? Зачем ему было врать? Может, Лео ограждал любимую от сумасшедшей?
«О, Господи, с ума можно сойти, если искать ответы на все вопросы». К горлу подступила тошнота, а от острого чувства одиночества захотелось выть.
Варя сперва села, а потом и легла на непокрытый лежак. Отсутствие сна и бесконечные вопросы дали о себе знать, и уже спустя пару минут она крепко заснула под убаюкивающий шум волн.
– Эй, красотка…Просыпайся! Открой хоть один глаз, ну же!
Варя приоткрыла глаза, и тут же закрыла их от слепящего солнца.
– Где я? Кто..Кто тут? – спросила она по-русски.
– Так, давай придем в себя, и начнем говорить на любом понятном мне языке, ладно? – знакомый низкий голос раздавался где-то рядом с ухом. Он не шептал, но и говорил достаточно тихо, чтобы понять кто это.
– Я заснула, – констатировала Варя, садясь на лежак и по-детски потирая глаза.
Каждый раз, когда она просыпалась, ей с трудом давалась реальность – поскольку эта реальность была слишком уж нереальной. И каждый раз она оглядывала себя – ожидая увидеть привычное пухловатой, покрытое множественными рыжеватыми крапинками тело. Но нет – тонкие запястья загорелых рук, уже в который раз говорили о том, что это не сон.
– Послушай, если тебе охота позагорать, то это делать стоит в бекини, а не в длином сарафане до самых пят. Хотя, если хочешь знать мое мнение, я терпеть не могу дам, которые проводят дни напролет валяясь на песке без дела.
Варя нахмурилась, не совсем понимая, что несет Але. Единственное, что она понимала, что перед ней был именно он. При свете яркого солнца его слегка небритое лицо выглядело очень мужественным и безумно притягательным. Кудрявые волосы были мастерски уложены, как и у большинства мужчин в этой удивительной стране. У Вари заныло сердце от желания прикоснуться губами к этому мужчине. При каждом его движении от белой льняной рубашки исходил едва уловимый мускусно-ванильный аромат.
Пляж уже был заполнен людьми, одни сидели на раскладных креслах и потягивали мате, другие прятались в тени арендованных тентов, внутри которых от изобилия всяческих вещей не было места даже самим отдыхающим. Подростки играли в какую-то странную игру, кидая деревянные бляшки и то и дело споря о ходе игры. Дети визжали и плюхались в огромных теплых лужах, образовавшихся во время прилива, и теперь уже нагревшихся до ванной температуры. По краю берега пробегали мужчины, женщины, старушки и старики. А над водой кружили белые чайки.
– Пойдем со мной?
Але улыбнулся сверкающей и заразительной улыбкой, так что Варя не удержалась и тоже улыбнулась ему в ответ.
– А почему бы нет? – как-то неловко скокетничала она, и мысленно выругала себя за неуместное поведение.
Уголок рта Але едва заметно натянулся в ухмылке, а рука приобняла Варю за талию, подталкивая ее в сторону уже открывшегося пляжного кафе.
Глава четырнадцатая
– Что будете, босс?
– Как обычно, принеси графин. И два бокала. – Але подмигнул официанту, одетому в обычную футболку и пляжные шорты.
– Босс? Похоже, ты здесь завсегдятый?
– Смеешься? Он так назвал меня, потому что я и есть босс, хоть и немного раздолбанный. Но ребята молодцы, я им доверяю на все сто. Они сами все делают, и иногда даже не спрашивают меня. Но и я им позволяю слишком много вольностей – они могут закатить здесь вечеринку, но ровно в десять утра на следующий день они здесь как штык.
– Значит, ты хозяин бара? – Варю почему-то приятно удивила эта новость. Ей нравилось, когда люди не зацикливаются на своих делах.
Она критически огрядела открытую веранду с большими навесами, покрытыми пальмовыми листьями, великолепные деревянные резные стулья с соломенными сиденьями, вставать с которых совсем не хотелось. На улицу были вынесены динамики, из которых лилась расслабляющая лаундж-музыка. Все было продумано до мелочей. Все, до посуды, в которой им подали севиче и тяжелого вспотевшего стекляного графина, наполненного каким-то напитком с плавающими в нем фруктами.
