– Выходи.
Я осталась сидеть, тогда он за руку выдернул меня из автомобиля.
Подтолкнул меня к капоту, также резко усадил на него.
– Помнишь Аспида? – спросил холодно.
Да, я помню этого утырка. 20 изнасилованных и задушенных молодых мальчишек от 16 до 18 лет.
Но вслух ничего не ответила. А он тем временем продолжил:
– И он тебя помнит. И нет – он не в тюрьме. А твоя дочь сейчас возвращается с тренировки, идет по улице и не знает, что может случиться с маленькими девочками, которые поздно возвращаются домой одни. А следом за ней идет плохой дядя Аспид. Ты догадываешься, что может случиться?
Мне захотелось закричать, что это неправда. Но вот его глаза... Он не врал.
Между тем Сергей помолчав, добавил:
– А за Аспидом идет Анатолий Воропаев. И чтобы все закончилось хорошо, мне нужно только позвонить.
– Так мне звонить?
Чтобы он сейчас не захотел, я сделаю все, потому что знаю, что случится с моим ребенком. Поэтому попыталась выговорить краткое "да", но губы не слушались, во рту все пересохло и из меня вырвался лишь какой-то хрип.
А он все безжалостно требовал ответа:
– Что, я не слышу?
Наконец мне удалось произнести:
– Да.
Он, правда, берет в руку телефон и звонит:
– Толя, проследи, чтобы девочка без приключений добралась домой.
Потом обратился ко мне:
– Раздевайся.
Я не могла не послушаться. Вдруг с Еленкой что-то случится? Что-то страшное и непоправимое.
Поэтому слезла с капота, сняла плащ, стянула через голову легкую водолазку, расстегнула и сняла лифчик, потом юбку, колготки и трусы. Даже не обратила внимания, куда побросала вещи.
Сергей внимательно наблюдал за мной.
– Ложись спиной на капот, ноги согни в коленях и разведи в стороны.
Я сделала, как он говорит. Он поправил мое тело, двигая его к краю капота. Металл холодный. Мне неприятно так лежать.
– Руки положи на грудь, сожми их.
Выполнила и это. Внутри все заныло от предвкушения.
Он смотрел на меня, я смотрела на него. Источник света – включенные фары автомобиля. Он расстегнул ремень, пуговицу брюк, ширинку, стянул брюки и трусы, выпуская на свободу торчащий член. Действовал, не торопясь. Потом руками схватил меня за бедра, дернул на себя, рукой направил член в мою дырку, затем первый бешеный толчок, от которого я выгнулась дугой и вскрикнула. А он выдыхнул сквозь стиснутые зубы со свистом воздух, вывел член почти до конца и снова вогнал его внутрь меня со шлепком мошонки о мою промежность. И так бессчетное количество раз, царапая мою спину о металл машины, одной рукой удерживая меня за бедра, второй сминая мои груди по очереди до боли, а потом выкручивая соски, заставляя мое тело снова и снова выгибаться дугой.
При этом на жестких толчках он говорил:
– Не будет никакой Испании.
– Не будет других мужиков.
– Твое место подо мной.
– И ты научишься меня слушаться.
– Ты сама этого хочешь.
Меня закрутили волны оргазма, а он всё наращивал темп. Потом и он кончил, вытащив член из меня и залив весь лобок спермой.
Я сама себе противна. Он мне ненавистен. Но как же секс с ним – это сладко. Я хотела еще.
Сергей за руки притянул меня к себе. Он начал меня целовать, делал это долго. Потом прекратил, ухмыльнулся и спросил:
– Ты ведь никому после меня не давала?
– Нет.
– Вот и умница. Если я узнаю про другого мужика, я его убью, да и тебя, скорее всего, тоже. Не доводи меня.
Он обнял меня и так некоторое время стоял. Потом, когда я уже ощутила, что его член начал снова твердеть, сказал:
– Я бы конечно мог тебя драть здесь всю ночь, но сейчас мы поедем к тебе. Ты скажешь Матвею, что я его папа.
Сергей поправил на себе одежду, принес из машины влажные салфетки. Сначала помог мне вытереться, потом одеться.
– Поехали.
Мы доехали до моего дома. У подъезда, остановившись, Сергей положил руку мне на ногу, провел ей до лобка и по-хозяйски его чуть сжал.
– Дина, я хочу, чтобы ты меня послушала. Сейчас все нормально. Аспида схватили и отправили назад. Детям ничего не угрожает. Но я хочу, чтобы ты понимала, не надо меня так бесить. У нас с тобой все может быть в порядке. Нет ничего постыдного в том, что ты меня хочешь. Что тебе хорошо, когда я тебя трахаю. Так и должно быть. И я не хочу, чтобы ты придумывала разную ерунду. Лучше просто спросить.
После этого, забрал с заднего сиденья какие-то пакеты, взял меня за руку, и мы пошли вместе в квартиру
В квартире "хозяина мира" ждало разочарование. Матвей уже спит.
Еленка на кухне захлопала длинными ресницами и долго переводила взгляд с меня на Давлатова и обратно.
Он ее тоже разглядывал.
Еленке нужны разъяснения, поэтому Давлатову прилетело в лоб:
– И надолго Вы к нам?
Она всегда говорит то, что думает, и не любит притворяться.
– Нет, – ответил он ей односложно.
– Это хорошо, а то я уже испугалась, что Вы разорились.
Сергей смотрел на Еленку заинтересованно, но так, как смотрят на диковинное блюдо по принципу – "как же это съесть".
– Нет, потому что завтра вы переезжаете ко мне.
Сообщив эту новость, от которой я подвисла, а Лена осталась стоять, открыв рот, Сергей ушел в комнату Матвея. Что там делал? Просто сидел в кресле и наблюдал за спящим мальчиком. Может, у монстров тоже есть чувства?
Еленка возмущенно спросила:
– Мама, какой переезд?
Ответила честно:
– Не знаю, но я с ним поговорю.
Она покачала головой:
– То ли я сошла с ума, то ли мир сошел с ума. Пойду я лучше спать. Утро вечера мудренее.
И ушла к себе в комнату. Я посмотрела ей вслед. Очень умная девочка.
Я тоже ушла к себе. Сергея не трогала. Сходила в душ, переоделась в пижаму, легла в кровать, но сон не приходил.
Вместо него явился Давлатов. Разделся догола, лег в постель. Он практически возбужден.
– Сними это, – то ли попросил, то ли приказал, имея в виду пижаму.
Смысла спорить я не видела. Стянула одежду, сбрасила ее с кровати
– Давай раком.
Секунду спустя я уже стояла на коленях задом к нему с опорой на локти. Ткань постельного белья царапала соски, возбуждая меня еще сильнее. Вход во влагалище пульсирует, внутри все сжимается, ожидая очередного вторжения. Он пристроился сзади, водя головкой члена от ануса до влагалища. А потом заполнил меня собой, делая это медленно, растягивая меня под себя. Держал меня обеими руками за бедра и начал долбить. Только проговорил:
