class="p1">Виктор, среднего роста сухощавый человек в очках, ровесник своего приятеля, молча пожал Питеру руку.
— У меня, вроде, есть четвёртый… — Горелик стал глазами играть Павловского, но тот еле заметно покачал головой, отказываясь от игры. Было странно, но он стоял так, чтобы Савелий не мог его разглядеть.
— А, нет, — произнёс Питер, — нету четвёртого, не пошёл с нами.
— Ну, и ладно, — ответил игрок, — втроём пошпѝлим.
Быстро утвердили игру: «сочинка», «Сталинград», «уход без трёх»…
— Вы же понимаете, Пётр, — важно произнёс Савелий, — мы же не мальчики, чтоб по копейке играть. Давайте сыграем по 10 баксов за вист?
— Я не против, — согласился Горелик, — раздавайте.
Партия пролетела очень быстро, игроки не напрягались, часто пасовали, и Питер выиграл 380 долларов: 180 у Савелия и 200 у Виктора. Партнёры по игре незамедлительно рассчитались.
— На квит? — предложил Савелий.
— Если дама позволит, — Горелик посмотрел на Машу, та кивнула. Она сидела в кресле в непосредственной близости от стола, потягивала вино из бокала, периодически вставала, смотрела на пулю и в карты Питера. Павловский же стоял с сигаретой в нескольких шагах за спиной Савелия, и на свет не выходил. Эдакая молчаливая тень.
— Только давайте по 20 баксов за вист, — Виктор чуть ли не впервые за всю игру произнёс фразу длиннее, чем из трёх слов.
Горелик кивнул, и началась новая партия. Играли также быстро. На этот раз Питер играл ещё легкомысленнее, он просто наслаждался самим процессом. При подсчёте Савелию причиталось 680 долларов, а Виктору — 140. Горелик молча вернул выигрыш от предыдущей партии, и добавил ещё 440.
— Пожалуй, хватит на сегодня, — Питер встал и хотел было уйти. — Спасибо за игру.
— Ну, это как-то несолидно — с укоризной протянул Савелий, — а отыграться?
Горелик посмотрел на Машу, она снова кивнула.
— А давайте! — сказал Питер, усаживаясь обратно. — Только такое предложение: играем «ленинградку» до пятидесяти, и сто долларов вист. Идёт?
— А у тебя деньги-то есть? — вдруг снова прорезался Виктор.
— Витя, осади! — Савелий положил руку на руку товарища. — Молодой человек! Вы ведь можете проиграть очень внушительную сумму, а карточный долг — долг чести. Сможете рассчитаться?
— Смогу, — усмехнулся Питер, — но ведь и вы можете проиграть, не так ли?
Шпилѝ переглянулись, и Виктор приступил к раздаче.
На этот раз всё было значительно серьёзней: игроки подолгу обдумывали свои ходы, не обменивались шуточками и незначительными фразами. Горелик стал проигрывать. Павловский, до сей поры стоявший безмолвно, кашлянул, потушил сигарету и отошёл в сторону.
После очередного ремиза Питер взял паузу для похода в туалет. Зайдя в уборную, он проверил все кабинки — одна оказалась закрытой. Горелик зашёл в соседнюю, закрылся и имитировал расстёгивание брюк. За стенкой дважды кашлянули. Питер дважды кашлянул в ответ.
— Петя, это шулеры.
— Я понял, Володя.
— Они играют «на одну лапу».
— Это заметно.
— Петька, у них карты краплёные!
— Это я тоже увидел.
— Закажи кофе и, как-бы невзначай, опрокинь кружку. Замочишь колоду, у них второй нет.
— Зачем?
— Как зачем? Ты что, дурак? Они тебя разденут, как мальчишку!
— Это мы ещё посмотрим, кто кого разденет. Я не разобрался в крапе. Надо ещё пару-тройку раздач.
— Ты уверен в себе?
— Конечно. Зря, что-ли, меня отец картами по носу шлёпал?
— Ну, ладно. Как знаешь. Кстати, обрати внимание: у королей с дамами крап отличается, видимо, другой метил.
— А вот теперь — спасибо, этого я не увидел.
Тут Питер понял, что он действительно хочет в туалет, с удовольствием оправился, застегнул брюки и, помывши руки, в приподнятом настроении вернулся к столу.
Раздавал Виктор. Горелик посмотрел в свои карты — на руках был неочевидный мизер. Питер глянул на прикуп и вспомнил слова Вольдемара: на столе, рубашкой вверх, лежали король с дамой одной масти, причём совсем не той, которая ему была нужна. Его взгляда никто не заметил, и Горелик погрузился в раздумья — была его очередь открыть торги. Партнёры по игре переглядывались, Питер делал вид, что не замечает этого. Он, наконец, решился.
— Мизер.
Игроки выдохнули, Горелик вскрыл прикуп и, в расстройстве, швырнул его на стол: король и дама червей — та масть, которая «не в масть». Питер негромко ругал себя за неосмотрительность, партнёры по игре радостно записывали его карты. Горелик снёс две карты, немного подумал и сделал ход.
Шпилѝ живо принялись обсуждать свои действия — попахивало «паровозом». Они забрали взятку и сделали свой ход, Питер положил на стол злосчастную даму.
— Ой, не та карта, — Горелик попытался забрать её, но Виктор схватил его за руку.
— Нет-нет, сходил? Всё, дорогой, не будь мальчишкой. — игрок поправил очки. Давай, по-взрослому!
Горелик с видимым всем расстройством на лице забрал взятку.
— Так, значит, он снёс короля и трефу, девятку оставил. — Савелий радостно потирал руки. — На бубях проносим твои пики, выход в черву и — «паровоз»! Ну что, Пётр, на семь взяток согласны?
— Нет. — буркнул в ответ Горелик.
— Тогда — поехали.
Два выхода в буби — всё по плану. Ход в черву — Питер с улыбкой положил на стол карту другой масти, дыра была закрыта: девятку он снёс вместе с королём. Партнёры молча смотрели на стол.
— Обманул. — первым очнулся Савелий. — Вам бы, Пётр, в покер играть, знатно блефуете. Вместо семи взяли только одну. Однако.
Игра продолжалась, но эта раздача сбила шулеров с толку, они стали нервничать и ошибаться. Случились распасы, и на третьих снова раздавал Виктор. Он попытался повторить тот же трюк с мизером. Оба шпиля объявили пас, Горелик снова сделал вид, что задумался.
— Ну, чего ты, — подначивал Виктор, — в тот раз мизер не удался, зато сейчас — самое то! Удача любит смелых!
— А не буду, — ответил Питер. — Пас.
Он не взял ни одной взятки.
Ошарашенный Виктор дрожащей рукой записывал страшные цифры «в гору» себе и партнёру, и очень приятные для глаза болеющих за Питера цифры ему «в пулю». Игра перевалила за экватор. Руки у Виктора тряслись всё больше, и на его раздачах Горелик дважды сыграл «восьмерную». Очкарик совсем сдал. Снова случился круг распасов, и снова на третьих Пётр не взял ни одной.
Питер был на раздаче, тасовал колоду, положил её на стол, предложил Савелию «снять», и в этот момент Маша очень громко чихнула. Все вздрогнули и повернулись в её сторону. В этот момент Горелик настолько тонко и технично «срезал», что у Павловского от удивления глаза на лоб полезли — это было видно даже в тени.
Питер раздал, Виктор объявил игру, Савелий спасовал. Все ждали решения Горелика.
— А вот теперь
