особенно о Китае. Мистер Френч сам проехал «Цветочное Королевство» и настоятельно предупреждал меня о живом интересе ко мне во время моего вторжения в эту страну, да еще и с таким странным и непостижимым для Поднебесной объектом, как велосипед. Среди прочих интересных вещей, этот опытный джентльмен рассказал мне, что однажды, когда он только только заснул, чуть ли не впервые за последнюю неделю, в его покои проломили дверь и ввалились чуть не пятьсот поднебесных жителей. Однако, вместо того, чтобы защищать себя силой, как это принято у англосаксов, он проявил мудрость, подобно Соломону и принял незваных гостей со всей подобающей китайской учтивостью и ситуация, которая могла привести к катастрофическим последствиям для него самого, была исчерпана. Он даже получил извинения за ночное вторжение. В общении с китайцами нужно проявлять более дипломатии, чем доблести.
В полдень, 19 апреля, мы добрались до Ливерпуля, где меня ждало письмо от А. Дж. Уилсона ( Фейда), с просьбой чтобы я позвонил в Пауэрскрофт-хаус, Лондон и предложением сопровождать меня через запутанные лабиринты Вест Инда. Так же он спрашивал, будет ли это приемлемо, если он проводит меня с другими своими товарищами от Лондона до южного побережья. Против такой программы я, разумеется, не возражал.
Когда таможенный офицер выгружал с борта коробку с моим американским велосипедом, несколько моих попутчиков собрались вокруг. Им не терпелось взглянуть на машину, на которой я намерен объехать вокруг мира. Одна милая леди, увидев никелированные вилки воскликнула: «Какой ужас, что они ломают коробку, теперь легко повредить велосипед.» Однако, взгляда в коробку через одну оторванную доску офицеру оказалось достаточно, чтобы выполнить долг перед британским правительством и опасения добросердечной дамы успешно развеялись.
Через пару часов после прибытия, велосипед благополучно перекочевал в недра Железнодорожной Компании Ливерпуль анд Нордвестерн. И еще через два часа, я быстро еду в Лондон через поля, луга, парки с такой интенсивной зеленью, какая только может быть на Британских Островах. О чем мои соседи по купе — коренные американцы, впервые попавшие в Англию, выражают свое неподдельное восхищение словами подлинных янки.
По прибытии в Лондон, мне не пришлось терять время на поиски мистера Болтона, к которому я имел рекомендательные письма и, который на велосипеде путешествовал по континенту, так же много, как и по Англии. Во второй половине понедельника мы вместе с ним безжалостно вторгаемся в святилища ведущих велосипедных газет Лондона.
Затем приходит время заявления на получение паспорта. И неприятное чувство от того, что каждый полицейский и детектив подозревает, что американец прибыл только для того, что бы пронести динамит в правительственное здание и взорвать это место.
Во вторник я наношу официальный визит в посольство Китая для возможности проложить маршрут через Цветочное Королевство, Верхнюю Бирму, Гонконг или Шанхай. Тут я узнал от доктора Маккарти, переводчика из посольства, а так же от мистера Френча, что я должен ожидать, как правило дикое время, чтобы получить разрешение проехать через Катай на велосипеде. Доктор уверен, что я могу предвосхитить удовольствие от того, как я пробираюсь через унылую, дикую землю, пронзая Поднебесную с одного края страны до другого. Он считает, что главной опасностью для меня будет даже не отвращение китайцев к проникновению «внешнего варвара» в их святые земли, а постоянные толпы, которые я буду к себе привлекать, их любопытство и к всаднику и к велосипеду и невольные действия иностранца, которые могут глубоко оскорбить укоренившиеся представления китайцев о приличии. Легко увидеть, что любой поступок может быть щекотливым, если человек окружен толпами в лазурных рубашках и со свисающими свиными хвостами и расположенными сделать что-либо настолько неприятное, насколько это возможно.
Мой собственный опыт, в последствии, докажет тот вид приема, который можно встретить среди них. Но, если они воздержатся от того, чтобы наколоть меня на бамбук во время их варварского и очень изобретательного обычая, то мне даже трудно предположить, что они могут иметь в запасе.
По мере взросления, человек спокойнее относится к проектам, в отличие от детства, когда каждая перспектива окаймлена самыми радужными ожиданиями неопытного духа. Вдумчивый человек всегда должен провести черту, к которой он непременно придет.
Единственное, что я хотел от китайских властей, не чинить мне непреодолимых препятствий, чтобы я мог проехать по стране, а там уж, как получится.
Однако, пока Китай был от меня на много и много оборотов моего пятидесядюймового колеса на восток. И все предположения и рассуждения на этот счет были преждевременны.
Вскоре, после прибытия в Лондон я получил несказанное удовольствие от знакомства с Фейдом, джентльменом, велосипедный энтузиазм которого, был так силен, что, как говориться, он не мог скрывать своих чувств. И это короткое знакомство лишь подтвердило его невероятный интерес к крутящимся колесам.
Когда я представился в Пауэрскрофт-Хаусе, Фейд с крутился между тремя трициклами, явно пытаясь охватить своим вниманием все три механизма сразу. Добавляло картину наличие упаковочных коробок от велосипедов, создавая ощущения агенства по продаже трициклов. Это было так явно, что совершенно случайный пожилой прохожий остановился осведомиться о цене велосипедов.
Наша совместная поездка по Вест-Энду была отложена на неопределенное время. Я был очень ограничен во времени и потом я был без велосипеда. Мистер Уилсон рад был бы мне одолжить трицикл, но не представлял, как я поеду на таком непривычном мне велосипеде в хаотичном движении мегаполиса и опасался, что моё «кругосветное путешествие» может завершиться в самом начале пути.
Во время прогулки по Парламент стрит моё внимание привлек еще один почтенный господин на трицикле, который весьма резво двигался в потоке многочисленных транспортных средств. Мне сообщили, что это майор Нокс Холмс, энергичный юноша семидесяти восьми лет, который совсем недавно установил рекорд, проехав сто четырнадцать миль за десять часов. Для почти восьмидесятилетнего господина это действительно выдающееся достижение и нет сомнений, что когда галантный майор станет несколько старше, скажем столетним, то он превратиться в настоящего гения дорог!
Получив паспорт, я нанес визит в Султанские владения турецкого консульства. А также, получил у Фейда в свое пользование пачку карт, которые он щедро и добровольно передал мне, так как они мне понадобятся в тех странах, которые я планировал проехать.
30 апреля я вернулся в Ливерпуль, откуда должно было начаться теперь уже официальное путешествие через Англию. 2 мая, в четыре часа пополудни, от церкви Эйдж Хилла было назначено место и время, где я должен был встретится с мистером Доуренсом, Флетчером из Энфилд Байсикле Клаб и некоторыми другими Ливерпульскими путешественниками, которые вызвались сопровождать меня некоторое расстояние
