В глазах Кристы одновременно плескались мольба, восторг и предвкушение, и Еления сдалась, тяжело вздохнув:
— Ох уж эти традиции. Как я могу отказать тебе?
Криста повисла на смеющейся подруге, вереща от радости, а дальше всю дорогу с удовольствием рассказывала, как будет проходить одна свадьба, потом вторая, а Еля шла, слушая подругу краем уха, и думала о том, что услышала от неё у водопада.
Но Роланда Варниуса невозможно освободить. Какое тогда примут решение семьи Данери и Огдэн?
Мысль о том, что никто из них ничего не собирается предпринимать, Елению даже не посетила, поскольку она знала свою приёмную семью. Ради неё они свернут горы, нарушат законы и даже объявят войну. Клан фурий никогда и никому не даст её в обиду, а бабушка Бердайн, Верховная Фурия клана, любого порвёт на ленточки собственными страшными огромными когтями Фурии, а Мадлен ей поможет.
Но вытащить жестокого убийцу из Тюрьмы Пустоши?..
Наверное, бабушке Бердайн, королеве Фурий, и это станет под силу, только вот Еля никогда на это не согласится, — преступник должен сидеть в тюрьме, особенно такой опасный и жестокий, как бывший принц Ровении Роланд Варниус.
На то, что ей пока не рассказали о встрече Эдварда Данери с Оливаром Варниусом, Еления не обижалась, — она понимала: после тяжёлой болезни, когда все сильно перепугались за неё, близкие хотели оградить её от сильных волнений. Предложение же учёного Елю не сильно удивило, — тот оказался верен себе: добивается своего любым путём и способом, и неважно противоречат эти способы человеческим законам или нет.
Глава 15
Криста с шумом вбежала в комнату подруги. Еления с удивлением подняла голову от книги, с сожалением покосившись на старые пожелтевшие страницы. «История Земли Фурий» оказалась очень увлекательной и познавательной. Ранее Еля прочитала уже три тома, теперь очередь дошла до последней книги.
— Анатоль приехал! С матерью-графиней! — возбуждённо сообщила фурия с радостной улыбкой до ушей.
Криста выглядела такой счастливой, сияющей и по-детски взволнованной, что Еления невольно залюбовалась подругой, которая за три прошедших года выросла во взрослую и очень красивую статную девушку, как и все женщины из клана Огдэн.
— Я очень рада за тебя, — мягко и искренне улыбнулась землянка.
— Анатоль приехал с другом, который путешествует инкогнито! — загадочно добавила фурия, изящно опускаясь на небольшой диванчик в комнате Ели, пронзая девушку острым выжидательным взглядом.
— Инкогнито? — удивилась Еления, заметив странный взгляд Кристы и почувствовав из-за него беспокойство. — И кто же он? — осторожно поинтересовалась она, закрывая книгу и отодвигая от себя, положив сверху аккуратной стопочки таких же старых и пожелтевших книг на столе. Почитать сейчас точно не получится.
— А ты не догадываешься? — выразительно выгнула бровь интриганка.
Еления на секунду задумалась, удивлённая вопросом, и вдруг, словно вспышка, внезапная догадка осенила её, и она в искреннем изумлении уставилась на подругу, замершую в нетерпеливом ожидании.
— Ты хочешь сказать, что приехал... — медленно начала Еления, — Майстрим Данери? — почему-то имя императора Еля произнесла почти шёпотом.
— Именно! Но не как император, а как некий ровен Анери, — сообщила Криста, заметно довольная произошедшим.
Еления застыла с озадаченным видом. Сердце почему-то испуганно встрепенулось и бешено забилось.
После той встречи, когда Май признался, что болен ею, они больше с ним не виделись. Как только главный целитель императорского двора Анатоль Мароу посчитал, что её жизни больше ничего не угрожает, по крайней мере на тот момент, и разрешил увезти Елению в Землю Фурий, её сразу увезли под крылышко Верховной Фурии Бердайн Огдэн, где Еля уже окончательно и довольно долго восстанавливалась под присмотром Ордайн Огдэн, главной целительницы фурий и сестры Верховной.
Еля знала, что Мадлен ежедневно связывалась по фоннору с Майстримом и отчитывалась тому о её здоровье, но сама ни разу с ним не разговаривала. Майстрим же с ней никак не связывался, и если бы она не знала о ежедневных отчётах приёмной матери, то подумала бы, что он совсем забыл о ней.
Подобно Рональду Аверину, который уехал на Север и не давал о себе знать уже достаточно долгое время. И даже ни разу не справился о её самочувствии, хотя знал о болезни, знал, как связаться с ней, но, видимо, решил совсем вычеркнуть её из своей жизни.
Еля сразу постаралась не думать о Роне, отбросить грустные мысли. В глубине души она понимала, что так, как сложились их отношения на данном этапе, будет лучше для всех. Для неё, для него, для его маленькой дочки. Но всё равно было больно и неприятно.
Обидно, в конце концов. Он теперь даже другом её не считает? Сложно справиться о её здоровье? А ведь она очень серьёзно болела, вся Ровения гудела, кто-то переживал, кто-то злорадствовал.
Да, между ними много чего произошло, но она никогда не думала, что Рон или она сама смогут полностью вычеркнуть другого из своей жизни.
— Зачем приехал Майстрим? — девушка с усилием отогнала мысли о Рональде и с подозрением посмотрела на очень довольную фурию.
— Ой, и, действительно, зачем? — насмешливо ухмыльнулась Криста, выразительно закатив красивые глаза. — Наверное, по нашей бабушке соскучился, приехал поболтать. Она же такая милая и душевная старушка, а они очень давно не виделись.
Еления невольно хмыкнула над шуткой подруги, смешок вышел нервным. Девушка быстро вновь посерьёзнела и теперь уже с тревогой смотрела на довольную фурию.
— Криста, чему ты так радуешься? — упрекнула она. — Я рассказывала тебе, что произошло, я не хочу повторения постороннего вмешательства в сознание. Без магии я постоянно становлюсь чьей-то марионеткой, я от этого устала и совершенно не хочу воевать с самим генералом Данери, которому совершенно не нравлюсь, не хочу, чтобы бабушка Бердайн в это вмешивалась, не хочу ссор и раздоров.
Криста пораженно смотрела на ту, которую искренне считала сестрой, на строгое, почти суровое девичье лицо, на крепко сжатые в тонкую линию губы, на твёрдый взгляд.
— Сейчас мое сердце молчит, понимаешь? — тихо, с надрывом проговорила Еления. — И пусть молчит. Так будет лучше для всех. Пока нам лучше с Маем не видеться и, желательно, больше не разговаривать.
— Для кого будет лучше?! Для тебя?! — недовольно вспылила фурия.
— Особенно для меня, — горько усмехнулась девушка. — Несколько лет я металась... между Майстримом и Рональдом. Меня тянуло то к одному, то к другому, часто я не понимала, почему снова становился безразличен один или другой, копалась в себе, считая себя испорченной и легкомысленной. Дурной. Потом словно забывала обо всем, краешком сознания понимая, что со мной что-то не так, сердцем чувствуя беспокойство, но я держала всё в себе, было стыдно кому-то рассказать о своих метаниях... — нервно выговаривалась Еления.
