Бросив на девушку прощальный, полный желания взгляд, ковбой прошептал себе под нос: «Дьявольщина» и вышел за дверь.
* * *
Магазин по продаже снаряжения был самым оживленным местом в Скагуэе, ведь каждый день какая-нибудь посудина привозила сотни и сотни мужчин, желающих быстро разбогатеть. Но, поскольку Мэгги накануне закупила почти все необходимое, наших путешественников не коснулась царящая в лавке суета. Чейз прямиком потащил девушку к отделу одежды и заставил купить чуть ли не все имеющиеся там теплые вещи. Так, например, были приобретены: толстые грубые джинсы, фланелевые рубашки, жакет из овечьих шкур, перчатки, два шарфа и множество шерстяных носков. К счастью, Мэгги привезла с собой из Сиэтла пару крепких дорожных сапог. К счастью, потому что во всем городе она не нашла бы себе обуви по ноге; мужчины носят больший размер, а женщины должны сидеть дома, и им ни к чему дорожные сапоги. Расплатившись за покупки теми деньгами, которые ей предоставила редакция «Сиэтл Пост-Интеллидженсер», журналистка обнаружила, что от ее финансов мало что осталось. Укладывая тонкую пачку купюр в кошелек, она вздохнула, но быстро утешилась, вспомнив, что скоро получит заработную плату за месяц и деньги за статьи. Чейз вынес купленные вещи на улицу и строго наказал:
– Стой здесь, Мэгги-детка, и не спускай со снаряжения глаз, иначе через пять минут от него не останется и половины.
Ковбой пошел было к Айс-Паласу за своими лошадьми, но тут из лавки выскочил внушительного вида детина и окликнул его:
– Минуточку, мистер, вы кое-что забыли.
– Разве? А по-моему, я вынес все, за что заплатил, – холодно ответил Чейз, он узнал в мужчине одного из приспешников Мыльника.
– Вы забыли о доле мистера Смита.
– Передай Мыльнику, что тех денег, которые он украл у меня, с лихвой хватит на покрытие не только моих расходов, но расходов всех отправляющихся на Клондайк. Твой хозяин не получит от меня ни цента, – заявил он и, насвистывая, зашагал к салуну.
Пораженный резким отпором бандит застыл на месте. Он не посмел броситься вдогонку за Макгарретом, решив, что этот парень, видимо, очень важная персона, раз не побоялся бросить вызов самому Мыльнику.
* * *
И вот наступил долгожданный день. Навьюченные лошади нетерпеливо переминались с ноги на ногу у дверей ресторана. Чейз решил взять с собой только трех, оставив одну для Расти на тот невероятный случай, если он сможет присоединиться к ним до того, как перевал станет непроходимым. А Ханне и Кейт ковбой торжественно вручил свое жалованье, с большим трудом вырванное у разъяренной Бэллы. Женщины уверили его, что этих денег вполне хватит на содержание ворчливого сержанта и голодать тот не будет.
У Мэгги тоже почти ничего не осталось, потому что в самый последний момент были куплены сани, в которые Чейз впряг одну из лошадей. В данный момент журналистка одиноко топталась у порога «Хаш-хауса», ожидая своего спутника, прощание которого с другом явно затянулось. Сама же она получила напутствие еще вчера вечером. Но вот, наконец, появился Чейз и коротко бросил ей:
– Вперед, Мэгги!
К шести часам утра, когда уже совсем рассвело, они прибыли к месту отправки. Люди и животные здесь выстроились в ровную цепочку, конец которой терялся далеко наверху. Мэгги с замиранием сердца оглядывалась кругом. Ей хотелось запомнить и впоследствии передать читателям те впечатления и ощущения, которые нахлынули на нее в этот исторический момент. В полдень путешественники добрались до подножия перевала, и журналистка торжественно вытащила блокнот и записала: 5 сентября 1897 года. Эта дата знаменовала собой новую эру. Эру эмансипации.
Первые три мили они преодолели довольно быстро, но затем накатанная колея резко сужалась и из-за снега редко где была шире двух футов. Копыта животных и прошедшие дожди сделали дорогу не только труднопроходимой, но и опасной. Кое-где лошади увязали в грязи по самый хвост, а на крутых поворотах один неверный шаг грозил срывом в пропасть. Уже затемно путники добрели до первой вершины, которую старатели называли «Горой Дьявола». Здесь и решено было сделать привал.
Прежде чем Чейз нашел ровное место и натянул палатку, прошло почти полтора часа. Мэгги не могла оказать ему почти никакой помощи, до такой степени она устала и измучилась. Присев на валун, девушка бессильно опустила руки и заснула бы прямо на камне, если бы не мучительный голод. Последний раз она ела больше суток назад и сейчас горько кляла себя за то, что не перекусила утром, хотя Ханна и Кейт настойчиво предлагали ей это. Чейз отвел лошадей с дороги и, ничуть не щадя самолюбия журналистки, сказал:
– А ведь я тебя предупреждал, солнышко. Дальше дорога станет еще хуже, так что подумай, еще не поздно вернуться.
– Нет! – упрямо воскликнула Мэгги, поднимаясь на ноги. – Ты еще увидишь, на что я способна.
И действительно, обидные слова грубого ковбоя будто подхлестнули девушку. После того как был разожжен костер, она быстро сварила кофе и зажарила бекон, использовав в качестве гарнира консервированную фасоль. Эта простая пища показалась им обоим необыкновенно вкусной. Утолив голод, Чейз потянулся и предложил:
– Снимай сапоги, дорогая, и забирайся в палатку, сегодня тебе здорово досталось. А я накормлю лошадей и тоже присоединюсь к тебе.
С кормом для животных дело обстояло очень плохо. С каждой милей растительности вдоль дороги становилось все меньше и меньше, да и у подножия перевала ее было не так уж много. Приходилось везти сено с собой в ущерб собственным продуктовым запасам. Многие старатели не брали никакой подкормки для своих животных и те, умирая от голода, из последних сил тянули тяжелые повозки. Потом их бросали умирать прямо на дороге. Чейз, конечно, не принадлежал к числу этих извергов и досыта накормил лошадей. Залезая в палатку, он шепотом спросил:
– Детка, ты спишь?
– Нет еще.
– Я вот тоже вряд ли засну сегодня, – вздохнул мужчина.
– Почему это? Разве ты не устал?
– Устал, но как я могу спать, когда ты лежишь рядом?
– Закрой глаза и забудь обо всем, – посоветовала Мэгги. Сама она так и сделала и словно в подтверждение своих слов минуту спустя уже сладко спала.
Чейз еще какое-то время ворочался с боку на бок, а затем осторожно придвинулся к Мэгги и обнял ее. Его рука легко и естественно скользнула к груди девушки и уютно устроилась там.
Подавляя желание, ковбой тяжело вздохнул и вскоре уже тоже крепко спал.
Следующий день был точным повторением предыдущего, с той лишь разницей, что дорога стала еще хуже, а Мэгги устала еще больше. Она и не представляла себе, что путешествие окажется таким трудным. Девушка все время была на ногах, не решаясь сесть на телегу и добавить к тяжелой поклаже еще и свой вес. Изможденные лошади и так спотыкались на каждом шагу, но все же тянули свою поклажу. Вторую ночь путники провели на вершине горы, а к вечеру следующего дня добрались до Верхней. Здесь располагался пост канадской королевской конной полиции. В маленькой хижине на прогалине два офицера принимали таможенную пошлину.
