— Ничего страшного. В следующий раз как-нибудь. Может быть…
— Ну да. Потом...
На более светлой кухне, повертев в руках невзрачную упаковку, Алиса вчиталась и опешила так, что плед слетел с плеч. Стало вдруг жарко.
— Это что такое?
— Подарок, — невозмутимо повторил Пашка.
— Подарок?
— Да.
— Охренеть. Прикольно.
— Ну… — он пожал плечами. Проследил, как преподнесенный им сюрприз недооцененно небрежно шмякнулся на стол. — Я подумал, мало ли…
Да уж! Алиса за минуту успела и покраснеть, и снова побледнеть, и покрыться испариной. Зато внешний вид от испытанного шока ее внезапно перестал волновать.
«Шутник, блин. Дед Мороз недоделанный», — мысленно чертыхнулась Алиса.
Хотя, какие тут могли быть шутки? Она покосилась на так мило презентованный ей тест на беременность. Вообще-то, подумать про «мало ли» Павлик мог на полном основании. И тут не до смеха становилось.
Позапрошлой ночью все произошло настолько спонтанно с хмельной непростительной беспечностью, что времени и мозгов на обсуждение у них просто не нашлось. Они, абсолютно не задумываясь, под кайфом взяли и смешались друг в друге всем чем смогли: эмоциями, слюнями, по́том, немножко даже кровью из покусанных в экстазе губ, ну и, само собой, тем, из чего получаются дети. И теперь, результат того их усердного старания предстояло выяснить с помощью заботливо принесенной Пашкой лакмусовой бумажки.
Все это так. Все правильно. Так-то разумный презент он ей преподнес.
Вот только, во-первых, слегка рановато пока еще что-то определять. Два дня — не срок, тест ничего не покажет. Во-вторых, вероятность, вообще-то, почти нулевая. Алиса, конечно, безбашенная, но не настолько. Нелепый залёт — это случай для Анфиски, но не для неё. И, в-третьих, в самых главных и важных, это замечательно, что в конечном итоге ответом на вопрос однозначно окажется: «нет». А если бы «да»? Что он тут ей притащил? Что? Готовность разделить проблемы? Спонсировать аборт? Или геройски взвалить на себя отцовство?
Алиса оценивающе посмотрела на Павлика. Бывший шкет реально вымахал мощный. Но рост, сила и даже умение доводить девочек до оргазма — это вообще не показатель взрослости. Если Данька с его более старшим возрастом, серьезностью и целеустремленностью еще морально не дорос до детей, то что взять с этого балбеса.
Она усмехнулась. Возмущение вдруг улеглось, даже появилась веселость. Все же переживать было не с чего. А Павлик был умилительно смешон в своем благородном порыве.
— Ну и что ты с этим будешь делать, когда узнаешь? — Алиса кивнула на тест, игриво приподняла бровь. «Будьте уверены» оптимистично заявлял отпечатанный на коробке слоган.
Пашкина бравада вдруг куда-то испарилась. Он в растерянной беспомощности уставился на принесенный им же проблемный подарок — задумался. А потом пожал плечами:
— Не знаю, — сказал честно. Мотнул головой. — Не знаю. — Занервничал, потому что вдруг начал играться розжигом на газовой плите, попавшим ему под руку. — Я так понимаю — это вопрос с подвохом, — взглянул исподлобья.
— С подвохом? — не поняла Алиса.
— Ну. Мне всегда плохо удавались задачи на смекалку. Боюсь, отвечу неправильно.
Она открыла рот, хотела успокоить и заверить, что вообще ничего от него не ждет, ни признаний, ни предложений и, вообще-то, сама не маленькая, умеет разбираться с такого рода проблемами. Пусть расслабится и отомрет, но он ее перебил.
— Нет. Подожди, я все-таки скажу. Отвечу. Я вчера тебе звонил — ты не взяла трубку.
— Ну. Мне не до разговоров было, — Алиса попробовала оправдаться. Ведь реально так и было — не до болтовни ей. Да и при чем тут звонки?
— Да неважно. — он отмахнулся и в запале быстро заговорил. — Я не об этом, вообще-то. Потом я заходил, а ты, оказывается, уже уехала к себе. И я знаю, так бывает. Ночью все было круто и офигенно, но утром - вон там дверь. Адьес. Я сам так делал не раз. Всё понятно. Ты вернулась к нему. Я все понял. Но ведь сейчас ты ушла и от него. Так?
— Так, — согласилась она. Всё именно так. Ушла. Понятия не имеет, конечно, правильно поступила или нет, но вот такой итог. Ушла.
— Ты теперь одна, — продолжил свою мысль Пашка. — И я подумал, что мы могли бы попробовать. Я и ты. Может же получиться? Почему бы и нет? Так ведь? Просто попробуем. Поэтому я здесь. Чтобы предложить.
Он подошел к ней вплотную, зажав между столом и собой. Навис. Ее очередь теперь пришла растеряться.
Он предложил попытаться быть вместе. А это как? Вот так прям совсем жить? Вдвоем засыпать и просыпаться. Совместно завтракать и ужинать. Уходить на работу, возвращаться. Вечером провожать его в ночную смену, утром ждать с нее. В выходные гулять, ходить в гости, иметь общих друзей. И все, все, все вокруг будут знать, что они теперь вместе. Пробуют стать одним целым. Она и Пашка.
Ее родители, конечно, от такой новости теперь уже вряд ли шок получат. Просто останутся все в том же недоумении. А вот его родные как отреагируют? Как посмотрят на такой эксперимент? А Анфиска? Она точно засмеет. Снова дурой назовет, потому что несмотря на абсурд Алисе не казалось таким уж ужасным и смешным предложение Павлика. Может быть, друзья, гости и прочее афиширование — это лишнее, но прижаться прямо сейчас к его груди ей очень хотелось. Почувствовать тепло, уверенность, защиту. Да и не только. После той ночи при луне гормоны Алисы неожиданно взбунтовались. Очень беспокойно стали относиться к близости некогда совсем ей безразличного парня. Один раз распробовали и всё, сразу съехали как безумные с катушек. Теперь снова требовали повторения, бесстыдного и развратного.
Воздух от нахлынувших греховных мыслей вдруг превратился в вязкую субстанцию, которую не вдохнуть. Липкую и очень сладкую. Такую приторную, что пришлось даже облизать губы, языком огладить нёбо и сглотнуть.
— Ну, что скажешь? — Пашка продолжал напирать все ближе и ближе, разглядывая ее глаза, губы, искал в них ответ. — Ты же мне говорила, я славный, – напомнил, как аргумент. — Разве нет? И тебе со мной нравится, — коснулся губ легким поцелуем.
Сердце зашлось как сумасшедшее.
Конечно, говорила. Именно в таком же состоянии притупления и говорила, когда плыла мозгами и слюной порока захлебывалась. А потом любовалась результатом: ловила губами довольные улыбки, заражалась счастливым смехом и купалась, нежилась в завидной, присущей Павлику, жизнерадостной легкости.
Он действительно был славный и ей нравился. Это правда. И, кажется, очень сильно. Во всяком случае, когда вот так стоял совсем близко. Попробовать нырнуть с ним в омут с головой очень заманчиво. А там будь, что будет. И пусть не мог он тоже, как и Данька, сейчас исполнить ее мечту о семье, доме и детях, но авантюра все же неудержимо манила. Что она теряет? Все равно не повстречался ей пока джин из бутылки, способный выполнить ее нехитрые желания. Так почему бы и не “да”?
