— Я только что пришел.
— Но ты не виделся с ней сегодня после обеда?
— Нет.
— Она искала тебя. Хотела поблагодарить за тросточку.
— Наверняка вы решили, что это совершенно дурацкий подарок.
— Да, — согласилась миссис Лоуэр со своей обычной прямотой. — Но все равно особенный. Кристабель не просто счастлива, она глубоко тронута. Положить тебе картофелину с маслом? Может, две?
— Вы ей не сказали? О чем мы говорили сегодня утром?
— Ну конечно не сказала. Как насчет мясного рулета?
— Я не хочу, чтобы она знала.
— Конечно, — сказала миссис Лоуэр, — ты не хочешь.
Через открытую дверь она увидела Кристабель и Найджела. Он обнимал ее за плечи, и ее дивные волосы блестели в свете свечей.
— Найджел — прекрасный юноша. Ей очень повезло.
Сэм поднял глаза, заметил, что она смотрит ему через плечо, и оглянулся. Найджел наклонился и поцеловал Кристабель в макушку. Кто-то из гостей пошутил, несколько человек рассмеялись. Секунду Сэм стоял неподвижно, а потом развернулся назад к столу и сказал, обращаясь к ней:
— И еще, пожалуйста, майонез. Обожаю, как Фелисити его готовит.
Позднее, заглянув под руку с сыном в комнату, где устроили дискотеку, миссис Лоуэр увидела, как Кристабель танцует с Сэмом. Все остальные плясали сами по себе, извиваясь под грохочущую музыку, — гротескные фигуры в мелькании стробоскопов. Только Сэм с Кристабель казались настоящей парой. Они двигались вместе, обняв друг друга руками, и голова Кристабель лежала у Сэма на плече.
Миссис Лоуэр не хотелось, чтобы ее сын это заметил. Она похлопала его по руке и сказала:
— Тут такой шум, оглохнуть можно. Будь так добр, отведи меня в гардеробную, — и он послушно вывел ее за дверь. Однако на пороге миссис Лоуэр оглянулась. Ей достаточно было одного беглого взгляда, чтобы понять, что Сэм и Кристабель исчезли.
Вскоре после этого она отправилась домой. Выскользнула из дверей незамеченной, ни с кем не попрощавшись. Шаль привычно согревала ей плечи, пока она шагала вниз по холму. Звуки музыки и оживленные голоса постепенно затихали у нее за спиной, тая в тишине сельской ночи. Сентябрь. Ее любимый месяц.
Все это страшная ошибка. Она выходит не за того мужчину.
Ее дом, маленький, темный и молчаливый, показался ей уютной гаванью. Она вынула Люси из корзинки и отнесла ее в сад, вскипятила себе кружку молока, впустила Люси обратно и вместе с кружкой пошла наверх. Там она не спеша разделась и улеглась в постель. Через открытое окно был виден тоненький месяц, висящий высоко в небе. С улицы доносились негромкие ночные шорохи. Она погрузилась в сон.
В четыре часа ее разбудил странный перестук: кто-то бросал камешки ей в окно. Сначала она подумала, что это ей приснилось, однако камешек снова стукнул о стекло. Потом послышался громкий шепот:
— Бабуля!
Она вылезла из постели, набросила халат и завязала поясок. Подошла к открытому окну. В саду под окном маячило белое пятно. Казалось, будто ее посетило привидение.
— Бабуля!
— Кристабель! Что ты здесь делаешь?
— Мне надо с тобой поговорить.
Она спустилась по лестнице, включив по дороге свет. Открыла дверь, и Кристабель вошла в дом, ежась от холода. Подол белого платья был весь в грязи.
— А как же вечеринка?
— Она почти закончилась. Мне очень нужно тебе кое-что сказать. Все думают, что я уже легла.
— Где Найджел?
— Уселся за поздний ужин.
— А Сэм?
— Уехал домой.
Миссис Лоуэр молча поглядела внучке в глаза. В них стояли слезы.
— Поднимайся наверх, — скомандовала она.
Они вошли в ее спальню, нарядную и женственную. Миссис Лоуэр легла назад в постель, и Кристабель шмыгнула под одеяло следом за ней: руки у внучки были ледяные, под тоненькими ребрами колотилось сердце.
Кристабель сказала:
— Я боюсь.
— Чего же.
— Всего. Боюсь выходить замуж. Боюсь оказаться в ловушке. Боюсь, что за мной захлопнется дверь.
— В этом и заключается суть брака, — отвечала миссис Лоуэр. — Ты оказываешься взаперти. Главное — оказаться взаперти с нужным человеком.
— Бабуля, ну почему все так сложно?
— Да, жизнь непростая штука, — согласилась миссис Лоуэр. Ладонью она погладила Кристабель по плечу. — Нелегко рождаться. Нелегко взрослеть. Выходить замуж тоже нелегко. Роды порой бывают смертной мукой. Да и стареть ничуть не легче.
— Мне кажется… мне кажется, я не хочу выходить за Найджела.
— Почему?
— Сама не знаю.
— Ты не влюблена в него?
— Была влюблена. По уши. Честное слово… А теперь… я не знаю. Я не хочу жить в Лондоне. Мне не нравится сидеть в квартире. Все равно что быть запертой в коробке. И еще… есть одна вещь. Мне не нравятся его друзья. У меня нет с ними ничего общего. По-твоему, это имеет значение? Это важно?
— Да, — сказала миссис Лоуэр. — По-моему, важно.
— Может, у меня просто предсвадебный мандраж?
— Может и так.
— И от этого все мои тревоги?
Миссис Лоуэр ответила вопросом на вопрос:
— Куда вы ходили с Сэмом?
— В сад. Просто вышли на улицу, посидели под буком. Все было совершенно невинно.
— А потом ты пожелала ему спокойной ночи и вернулась в дом?
— Да.
— Он любит тебя. Ты ведь знаешь это, не так ли?
— Я надеялась, что он мне признается. Но он ничего не сказал.
— Он считает, что ничего не может тебе предложить. Он очень гордый.
— Почему он не поговорил со мной?
— О, Кристабель! Ну как ты не понимаешь!
— Я ничего не имею против того, чтобы быть бедной. Я с радостью буду помогать ему на ферме. Я согласна поселиться в его холодном маленьком коттедже — я знаю, что сумею сделать его теплым и уютным. Я горы смогу свернуть, если Сэм будет рядом.
— Тебе придется объяснить это ему.
— Но бабуля, а как же свадьба? Шатер, и все приготовления, и приглашения, и подарки? За все это заплачены большие деньги и…
— Свадьбу можно отменить, — твердо сказала миссис Лоуэр. — Твои мама и папа никогда не допустили бы, чтобы ты вышла за человека, которого не любишь по-настоящему. Если ты любишь Сэма, иди и скажи ему об этом. Скажи то, что сказала только что мне, — что согласна быть бедной и много работать, и жить в его крошечном домике. Скажи, что он — единственный мужчина, которого ты когда-нибудь по-настоящему любила.
