— Его нет? А что же случилось с тем ледником, которыймы обычно видели на севере?
— Его там еще нет. Мы же по-прежнему в “прошлом”.“Настоящее” наступит только через пару тысячелетий. — Он осекся. — Нувот, теперь и я стал говорить твоими словами, — он с упреком посмотрел намальчика. — Из-за этих дурацких игр со временем в голове творятся странныевещи.
Гер улыбнулся.
— В этом-то вся забава.
— По-моему, мне пока хватит этих забав, — Альталогляделся. — Присматривай, может, где увидишь зайца или сурка. У нас ссобой не так уж много еды, так что оставшуюся часть пути придется проделывать,перейдя на подножный корм.
Над далеким севером спускался вечер, и вдруг, обогнув выступскалы, впереди, в небольшой рощице из низкорослых сосен, Альтал и Гер заметиликостер.
— Нам лучше поостеречься, — предупредилАльтал. — Костер — это что-то новое. В прошлый раз его здесь не было.
Они потихоньку подкрались к костру, но поблизости никого небыло видно.
— Кто развел этот костер, Альтал? — спросилГер. — Огонь ведь не может возникнуть просто так?
Тем не менее исходивший от костра знакомый запах говорил оединственно возможном ответе.
— Ужин готов, Гер, — сказал Альталмальчику. — Нам лучше приступить к нему, пока он не остыл. Ты же знаешь,что Эмми бывает недовольна, когда мы опаздываем к ужину.
Гер озадаченно взглянул на него, а затем взгляд его сталотрешенным.
— Знаешь, Эмми иногда бывает настолько умна, что мнедаже не по себе. Она хотела дать нам знать, что следила за нашим разговором сее братом, но вместо того, чтобы прийти сюда и сказать нам это прямо в глаза,она приготовила нам ужин.
Альтал потянул носом аромат, исходящий от костра.
— Ей удалось привлечь мое внимание, — сказал он,спрыгивая наземь с коня. — Давай поедим.
— Я готов, — согласился Гер. — Есливдуматься, я готов уже очень давно.
Кто приготовил для них этот пир у одинокого костра, былоясно без вопросов, поскольку в каждом кусочке чувствовался знакомый вкусДвейиной стряпни. Кроме того, у костра стояли еще несколько больших мешков сдополнительным запасом еды. И Альтал, и Гер наелись до отвала, но ведь они ужедавно не ели приличной пищи, так что их воодушевление было вполне естественным.
Они продолжили путь и шли вдоль края мира неделю, а может ибольше, в то время как осень неумолимо клонилась к зиме. И вот однажды вечеромпосле еды Гер взглянул в сторону севера.
— Сегодня этот огонь вон там горит что-то уж слишкомярко, как по-твоему? — сказал он.
— Может, пойдем посмотрим? — предложил Альтал,вставая.
— Почему бы нет? — сказал Гер.
С началом восхода луны они вышли из своего лагеря инаправились к краю мира.
Луна мягко ласкала неясные вершины облаков далеко внизу, иони пламенели в ее лучах. Конечно, Альталу приходилось видеть такое и раньше,но здесь это было иначе. Обычно, совершая свой ночной путь, луна впитывает всекраски земли, воды и неба, но она не могла лишить Божественный огонь егокрасок, и волны радужного света в северной части неба тоже опаляли верхушкиоблаков под ними. Казалось, они играют там, в облаках, с бледным светом луны,подбивая радужные огни к любовным пляскам. В оцепенении глядя на мерцание иигру цветных огней, Альтал и Гер лежали на мягкой траве и наблюдали, как луналюбовно заигрывает с Божественным огнем.
Но вдруг далеко за горными вершинами Кагвера послышалосьсладкое пение Кинжала Элиара. Альтал улыбнулся. На сей раз все было совершенноиначе.
В ту ночь он уснул легко. Божественный огонь в северном небеи песнь Кинжала, доносившаяся из лесов, казалось, слились воедино, и всескладывалось так, как надо. Должно быть, ближе к рассвету его сны о мерцающихогнях и заунывной песне вытеснил другой сон.
Ее волосы были цвета осенних листьев, а руки и ноги имелитакие совершенные формы, что замирало сердце. Одета она была в короткую,скроенную на старинный лад тунику, а ее волосы цвета осени были тщательнозаплетены в косы. В ее безупречно спокойном лице было что-то нездешнее. Вовремя своего недавнего путешествия в цивилизованные южные земли Альтал виделстаринные статуи, и лицо его ночной гостьи больше напоминало их древние лица,нежели лица ныне живущих людей. Брови ее были широкими и прямыми, а линия носабезупречно продолжала линию лба. Ее губы были чувственными, замысловатоизогнутыми и спелыми, как вишни. Глаза — огромные и необычайно зеленые,казалось, они глядели прямо в его душу.
Тонкая улыбка тронула эти губы, и она протянула ему своюруку.
— Пойдем, — сказала она мягким голосом, —пойдем со мной. Я позабочусь о тебе.
— Хотел бы, да не могу, — неожиданно для себясказал он и прикусил язык. — Я бы с радостью пошел, но мне трудновыбраться отсюда.
— Если пойдешь со мной, то никогда больше невернешься, — сказала она ему своим волнующим голосом, — потому что мыбудем странствовать среди звезд, и фортуна никогда больше не предаст тебя. Твоидни будут полны солнечным светом, а ночи — любовью. Пойдем, пойдем со мной, мойлюбимый. Я буду о тебе заботиться.
И она поманила его и обернулась, чтобы повести за собой.
И он, в полном ошеломлении, последовал за ней, и они шлисквозь облака, а луна и Божественный огонь приветствовали их и благословляли ихлюбовь.
А когда наутро он проснулся, душа его была полна радости.
По мере того как Альтал и Гер продвигались вдоль края мирана северо-восток, дни становились короче, а ночи холоднее, и примерно черезнеделю они пришли туда, где им все казалось очень знакомым.
— Мы приближаемся к Дому, да? — однажды вечеромпосле ужина спросил Гер. Альтал кивнул.
— Мы придем туда, вероятно, завтра к полудню. Но нампридется подождать, прежде чем войти внутрь.
— Зачем?
