Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 49
— Добро пожаловать в мое поместье. Однажды оно затмит красотой все окрестные владения, — сказал Крис, загоняя овец в ограду. — Пойдемте, познакомлю вас со своей матерью, леди Ивейн.
— Может, хоть она тебе скажет, что ты выглядишь как чокнутый, — проворчал Илья себе под нос.
В доме все было деревянное, словно они и правда попали в фэнтези-книжку. Женщина с распущенными волосами, одетая в длинное платье, расставляла что-то на столе.
— Добро пожаловать домой, мой лорд. Вижу, ты привел гостей, — весело сказала она. — Откуда эти школьники пожаловали?
— Мам, «школьники» — это не в стиле.
— Прости, милый. Откуда эти благородные дети взялись? Ладно, разговоры потом. Вы явно проделали долгий путь, так что идите мойтесь, душ во дворе. А вашу одежду я постираю — ей это явно не повредит. Крис, дай им пока свою.
— Крис? — вытаращил глаза Илья, но Паша уже тащил его на улицу.
Душ оказался деревянной будкой с большим баллоном воды на крыше.
— Вода холодная, — произнес Паша, и это был не вопрос.
— Раз в неделю мы топим баню, — жизнерадостно сказал Крис. — А когда-нибудь я устрою душ в доме. Но вообще она слегка теплая — день был погожий. Кто первый?
— Он, — тут же сказал Илья, и Паше пришлось согласиться, чтобы не выглядеть слабаком.
Паша взял у Криса ворох одежды и полотенце, закрыл за собой дверь, постарался не смотреть на паука в углу и облился водой, изо всех сил стараясь не кричать.
— А геля для душа нет? Что за мыло такое странное? — дрожащим голосом спросил он Криса, который неподалеку гремел ведрами.
— Дегтярное! Традиции предков.
— Традиции предков? Может, тебе сделать это девизом своего поместья? — крикнул Паша, намыливаясь. — Будешь под таким брендом молоко продавать.
— Слушай, а это мысль! Или можно еще «Сила предков в каждом литре». Или, может, молоко для героев? Завтрак для мастеров? Пища лордов?
Паша с трудом заставил себя облиться водой еще раз, а потом надел то, что ему дал Крис: бесформенную рубаху и холщовые штаны, которые были велики ему размера на четыре. К счастью, вместе с одеждой Крис дал еще и веревку, так что, когда он вышел из душа, штаны с него хотя бы не падали.
— Иди, вода просто отличная! — крикнул Паша Илье, который сидел на скамейке и пытался погладить Максимилиана, но пес явно был на это не согласен. — Она, пожалуй, почти горячая.
Илья хмыкнул, глядя на его дурацкий наряд, зашел в душ и храбро открыл воду. Из душевой раздался пронзительный вопль. Паша мстительно улыбнулся.
Ужин оказался просто высший класс: жареная картошка с луком и хлеб с вареньем. Они с Ильей были такие голодные, что даже ничего не говорили — только ели: как они сюда попали, рассказал матери Крис, украсив историю такими цветистыми подробностями, каких Паша и сам бы не придумал. Крис то говорил, как все люди, то переходил на словечки вроде «удел», «путники» и «пристанище». Когда он отошел покормить Максимилиана, Илья спросил у леди Ивейн — свое настоящее имя она тоже не сказала:
— Вам не кажется, что он странный?
Паша от его бестактности чуть не подавился, но мать Криса только рассмеялась: Паша еще никогда не слышал, чтобы взрослые женщины так весело хохотали.
— Он не странный — просто ему так легче. А кому, если не родителям, делать так, чтобы детям было легче? Любое дело он превращает в приключение, и у него все получится. А если ему веселее, когда я в таком наряде, буду ходить так хоть всю жизнь.
Паша взглянул на Илью и прочел на его лице те же мысли, что бродили в его собственной голове. Фраза «Хорошо иметь такую маму» — вертелась на языке, но ее никто не произнес.
После ужина Крис с матерью долго обсуждали какую-то Брунгильду, но у Паши так слипались глаза, что он едва слушал. Понял только, что она болеет, и ей надо к врачу. Наверное, сестра или подружка Криса: похоже, красивые имена он раздал всем вокруг.
— Эй, — Крис потряс его за плечо. — Пошли, привяжу к деревьям ваши спальные места.
Это прозвучало зловеще, но оказалось, что он имел в виду обычные гамаки.
— Лишних кроватей у нас в доме нет, вы уж извините, — Крис покачался в обоих гамаках, проверяя, крепко ли они привязаны. — Но я и сам иногда в гамаке сплю: ночи сейчас теплые — красота!
Он натаскал из дома подушек и спальных мешков, разложил их по гамакам.
— Доброй ночи, юные странники. Дайте отдых своим утомленным костям, а утром я вас разбужу и посмотрим, на что вы способны, — Крис улыбнулся во весь рот и ушел в дом.
Ночь и правда была теплая, а небо — ясное, темно-синее. Паша раскачивал гамак, отталкиваясь ногой от земли, и смотрел вверх. Он никогда не видел таких огромных звезд — они были как на картине Ван Гога, украшавшей майку Ильи. Паша повернул голову, чтоб сказать об этом, но Илья уже спал.
И тут Паша кое-что вспомнил. Он выбрался из гамака, подкрался к телефону Ильи, лежавшему на скамейке, и проверил сообщения. Телефон стоял на беззвучном режиме, но Паша весь день слышал, как он вибрирует у Ильи в кармане.
Пропущенных вызовов были десятки, сообщений — семь. Паша знал, что читать чужие письма плохо, но тут его будто подталкивали.
Пять сообщений было от мамы, во всех одно и то же: пожалуйста, напиши мне, я волнуюсь, где ты и когда вернешься. Илья ответил дважды и оба раза написал: «Все ок».
Два послания были от какой-то Лены — наверное, от сестры: «ТЫ УРОД» и «Ненавижу тебя». На них Илья не ответил.
Для начала Паша написал матери Ильи: «Прости, что заставил волноваться, у меня все хорошо — просто другу очень нужна помощь, и я не могу сейчас уехать. Все правда в порядке! Напишу тебе, когда поеду обратно. Пожалуйста, не волнуйся. Обнимаю».
Потом ответил сестре: «Лен, я в норме. Присмотри за мамой. Я скоро вернусь».
Он отправил оба сообщения и удалил их из отправленных, чтобы Илья не нашел. Потом залез обратно в гамак и уже собирался заснуть, но тут над ухом у него зазвенел комар. Паша долго отмахивался, а тот упорно возвращался, будто поставил себе задачу не дать ему заснуть. Потом комар, кажется, позвал своих родичей: теперь они зудели хором. Паша застонал, выполз из гамака и, зажав спальник под мышкой, тихо пробрался в дом.
Там было не заперто, и он понял почему, когда в прихожей споткнулся о Максимилиана. Тот поднял голову и заворчал: дальше, мол, не ходи. Но усталость победила даже страх перед собаками. Повторяя себе, что Максимилиан — умная и добрая собачка, которая умеет пасти овец, Паша уложил спальник перед дверью и растянулся на нем. Максимилиан недоуменно ткнул его носом, но потом, очевидно, решил, что все в порядке, прижался к нему боком и затих. Пес мерно, уютно дышал, бок у него был пушистый и теплый, и Паша сам не заметил, как уснул.
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 49
