В его голосе появилось что-то новое, да и поведение стало скромнее. Она даже почувствовала к нему невольную симпатию. И тут она поняла, как можно решить разом все проблемы и сделать счастливыми сразу четверых.
— Мы можем поговорить? — спросила Блайт.
— Конечно. Пойдем в бар, возьмем что-нибудь выпить.
Они присели за маленьким столом в углу и заказали «перрье». Напиток был приятно-прохладным и слегка пощипывал во рту.
— Блайт, когда ты задала Дервуду свой вопрос, ты, наверное, думала о Кэнди?
В тот момент она совсем не думала о Кэнди. Вопрос возник у нее спонтанно.
— Нет, — честно ответила она.
— Значит, ты не считаешь, что Кэнди помешана на сексе?
Очевидно, этот вопрос был для него важным. Ему действительно необходимо было знать все о женщине, которая ему небезразлична.
— Нет, уверяю тебя, — мягко сказала она. — Я думаю, что Кэнди пытается выглядеть сексуальной, чтобы привлечь мужчин, как некоторые девушки используют, например, чувство юмора или способность петь на вечеринках.
— Ей необходимо мужское внимание, — озабоченно проговорил Гарт.
— Всем нам оно необходимо, — уточнила Блайт.
— Но не столько, сколько Кэнди. Постоянное внимание мужчин, любых, каждого…
Блайт хотела внимания всего лишь одного мужчины, которого могла бы привлечь вкусной пищей, порядком в доме и заботой. Но она чувствовала, что Гарту необходима помощь.
— Возможно, Кэнди такое внимание более необходимо, чем многим другим женщинам. Мне кажется, ее отец многое недодал дочери. Вокруг него вечно крутились красивые молодые женщины.
Гарт улыбнулся.
— Ты должна была стать психоаналитиком.
— Это просто здравый смысл, — сказала Блайт. — Кэнди как открытая книга. А теперь поговорим о нас.
Гарт изумленно посмотрел на нее и, подумав, ответил:
— Что о нас говорить? Между нами ничего нет.
— Конечно. — Она потрепала его по руке.
— Кэнди знала, что она делает, когда пригласила меня сюда, — продолжал Гарт. — Мы очень похожи друг на друга.
— Да, — согласилась Блайт. — И вот что меня удивляет… Ты не похож на человека, готового лечь в постель с незнакомкой. Почему же ты согласился пойти на поводу у Кэнди?
К ее удивлению, он покраснел и отвел взгляд.
— Я оказался полным дураком, — смущенно засмеялся Гарт. — Сначала я подумал, что Кэнди имела в виду себя, когда заявила: «У меня есть подруга с проблемой». Я знаю Кэнди с четырех лет, а с восемнадцати лет мне все время хотелось заняться с ней любовью.
— О Гарт! — засмеялась Блайт. — Я уже давно догадалась.
— Ты догадалась?
Она улыбнулась ему.
— Каждый твой жест был направлен на то, чтобы заставить Кэнди ревновать. Я права? Ты начинал суетиться, когда она была рядом.
Гарт сердито сдвинул брови.
— Может быть, и поэтому. А может быть, потому что она меня попросила так действовать. Может быть, я пытался отвлечь тебя от Макса, потому что Кэнди хотела его заполучить. Знаешь, Блайт, хватит ей водить нас за нос и диктовать нам свои условия.
Блайт расхохоталась.
— Вот это правильно. Я чувствую себя лучше, зная, что есть человек, который любит ее со всеми ее недостатками, как я ее люблю. Ты же понимаешь, как добра она была ко мне?
— Конечно, понимаю, — согласился Гарт. — Видишь ли, мы жили по соседству, она была маленькой хулиганкой и командовала всеми детьми в округе, включая меня. В каких только переделках мы не побывали!
— Я представляю.
— Вот именно. Как-то мы играли в прятки, я спрятался за дверью, она искала меня, а нашла бродячую кошку, несчастную и голодную. Тогда ей было года четыре.
— Она не переменилась, — улыбнулась Блайт, — она и меня когда-то спасла. — Ее глаза внезапно расширились. — Я только что поняла это, Гарт. Ведь Макс для нее как потерянный ребенок, как та бродячая кошка.
Он остолбенел, на его лице отразилось полное непонимание.
— Ведь это безумие, не так ли? — пробормотал он наконец. — Когда дело касается других людей, я все хорошо понимаю, но, когда дело доходит до меня самого, просто теряюсь.
— Такое происходит со всеми, — успокоила она его. — Я очень рада, что мы поговорили. Я еще тем утром поняла, что мы можем быть друзьями.
Он улыбнулся ей.
— Друзьями навсегда. Тогда, в качестве друга, хочу тебе заметить, что пуговицы на твоем жакете застегнуты неправильно.
Взглянув на жакет, она залилась румянцем. Пустая петля выпячивалась у нее на груди. Значит, Гарт обо всем догадался.
Она расстегнула три нижних пуговицы и исправила оплошность.
— Спасибо, Гарт.
— Тебе спасибо, Блайт, ответил он.
— А не кажется тебе, — медленно заговорила она, что Кэнди пригласила тебя сюда для себя, а не для меня? Скорее всего, она преследует Макса, чтобы доказать тебе, считая, что ты ее недооцениваешь, какой желанной женщиной она стала.
— Не может быть! — воскликнул Гарт, но ей показалось, что он уже думал об этом.
Расплачиваясь с официанткой, он сказал:
— Я сниму комнату в отеле. Я чувствовал себя неловко, когда тебе пришлось спать на диване, однако…
— Я понимаю, тебе хотелось быть поближе к Кэнди, — кивнула Блайт. — Тебе не нужно сегодня снимать комнату. Я уже сняла ее для себя. — Ее щеки снова ярко вспыхнули. — Поезжай в нашу квартиру. Если тебе повезет, Кэнди вернется домой, и, может быть, вы объяснитесь.
В номер, где Блайт ждала Макса, он не вернулся. Блайт не хотелось думать, что Кэнди в конце концов уговорила его. Она решила поспать. В эту ночь, впервые за несколько последних дней, она прекрасно выспалась.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Макс пристроился с портативным компьютером на диване, а Кэнди прикорнула на его кровати. Она наотрез отказалась идти домой, заявив, что подождет, когда он закончит писать статью. Сказала, что пока посмотрит телевизор, а потом они пойдут на вечеринку.
Макс писал статью по источникам, собранным из телефонных разговоров и встреч с разными должностными лицами. Материал получился так себе, хотя и наводил на интересные размышления. Он решил, что на сей раз сойдет.
Потом он сочинил еще одну статью на первую полосу, подписавшись вымышленным именем. В этой статье подвергалась сомнению информация в предыдущей статье. Ему так понравилась эта затея, что он написал еще и письмо редактору, также от вымышленного читателя, в котором заявил, что новый политический обозреватель — просто напыщенный дурак.
Затем написал небольшой рассказ о мужчине и женщине, которые хотели быть вместе, но им мешали какие-то совершенно дурацкие препятствия.
