ГЛАВА ПЕРВАЯ
— Все это — мерзкое и низкое надувательство!
Она прибавила к этому крепкое нецензурное ругательство, еще точнее выражавшее то, что она чувствовала.
— Как ты сказала? — Блайт Пэджет с интересом взглянула на свою подругу. — Ты мягко выразилась, Кэнди. В прошлый раз у тебя нашлись выражения покрепче.
— Теперь еще этот Барт! — фыркнула Кэнди.
Кэнди была высокой блондинкой с язвительным и острым как бритва языком, от которого уже многим не поздоровилось. Экзотичная цветистость ее словарного запаса была одной из причин того, что ее статьи нужно было постоянно редактировать и даже переписывать. Этим обычно занималась Блайт, и всякий раз ей приходилось делать это в последний момент.
Кэнди была хорошо знакома со всеми деталями жизни Блайт. За семь лет их постоянного общения это не могло быть для нее тайной.
Офисы издательства «Нью-Йорк телеграф» занимали три этажа большого серого здания на Таймс-сквер. Редактор раздела городских новостей Барт Клемп с командой репортеров и других сотрудников занимал весь пятый этаж — огромное помещение с высокими потолками, дубовым паркетным полом и большими окнами, впрочем довольно грязными.
Продолжая разговор с подругой, Кэнди сползла с края ее стола, где сидела, и начала широкими шагами мерить крохотное помещение. Высокие и тонкие каблуки застучали по паркету.
— Если не прекратишь задаваться, то никогда не найдешь себе другого… — она помедлила, — дружка.
Блайт подозревала, какое слово вертелось на языке Кэнди.
— Сама посуди, — продолжала Кэнди, размахивая перед носом Блайт рукой с перламутровыми ногтями, — пока не найдешь себе нового парня, ты не сможешь отделаться от мыслей о Торе. Не можешь же ты всю оставшуюся жизнь считать, что никто тебя не полюбит, потому что…
— Его зовут не Тор, а Свен, — пробормотала Блайт.
— Тор, Свен… Какая разница? Мерзкий самец! Вся проблема в чем? В том, что он был до одури накачан стероидами, из-за этого так и не смог…
— Кэнди! — укорила ее Блайт, мстительно вычеркивая колоритное выражение и заменяя его другим. Первая редакция статьи Кэнди была завершена, теперь оставалось лишь окончательно подчистить текст.
— Я советую тебе переспать с кем-нибудь. Неважно, с кем, — уверенно продолжала Кэнди. — И все пройдет! Ну, ты уже закончила?
Кэнди и Блайт начали работать в издательстве «Нью-Йорк телеграф» сразу после окончания колледжа. Года через три Кэнди стала ведущим репортером отдела криминальных новостей, и у нее появилась надежда перейти в такое почтенное издательство, как «Таймс». А Блайт как была, так и осталась обработчиком чужих сочинений. Редактор отдела городских новостей Барт Клемп как-то сказал: «Блайт Пэджет чертовски хорошо пишет, но у нее совершенно отсутствует нюх на новости».
В статье Кэнди, которая лежала сейчас перед ней, речь шла о притоне наркоманов, обосновавшемся в прежде тихом районе города. После обработки Блайт статью можно было отдавать в печать.
Несмотря на свой строптивый нрав и острый язык, Кэнди была доброй девушкой. В годы учебы она часто приглашала сироту Блайт к себе в гости на каникулы. Джейкобсены были богаты, но многие считали их странной семьей. Для Блайт же эта семья стала родной.
— У меня есть для тебя подходящий парень, — заметила Кэнди.
— Ты кого-то опять нашла? Кто же это?
— Мы выросли в одном дворе, — продолжала Кэнди, — и я знаю, что он по крайней мере не убийца и не разбойник.
— Чудесно! Это мои главные требования. Я его когда-нибудь видела прежде?
— Нет, ты его никогда не видела, — ответила Кэнди. — Его родители давно переехали, но я не теряла его из виду. Сейчас он живет в Бостоне. Не знаю, как тебе объяснить… Мне он всегда нравился, но был для меня как старший брат. Он довольно привлекательный внешне, деликатный и чуткий, во всяком случае для мужчины. По профессии он психоаналитик, а психоаналитикам положено быть чуткими. За это ему платят неплохие бабки. Ты можешь какое-то время встречаться с ним, а потом видно будет, природа сама подскажет. Я предчувствую, что стоит вам увидеть друг друга, как природа возьмет свое и он поймет, какая ты горячая, кипучая и сексуальная.
Кэнди с любовью потрепала Блайт по огненно-рыжим волосам, но та не могла сдержать раздражение. Вот еще! Горячим и кипучим может быть только блюдо в монгольском ресторане.
— Прекрати, — фыркнула она, вычеркивая очередные неудачные сравнения в статье. — Этот твой старый друг может мне и не понравиться.
— А почему он должен тебе обязательно нравиться? Тебе нужен секс — вот и пользуйся случаем. — Кэнди схватила со стола Блайт стопку бумаги и начала энергично обмахиваться. Во второй половине дня в середине августа в Нью-Йорке было душно и жарко. Кондиционеры в здании довоенной постройки не справлялись с жарой.
— С какой это радости я лягу в постель с незнакомым человеком? — возмутилась Блайт. — Особенно если он мне не понравится.
Но лицо Кэнди приняло уже мечтательное выражение.
— Вот так я когда-то лишилась девственности, — сказала она. — А то все не решалась, ведь мама учила меня, что я должна сохранить себя невинной для хорошего человека. — Слова Кэнди звучали по-матерински покровительственно. — Подходящий человек мне еще ни разу не встретился, — продолжала она. — Тогда я поняла, что зря теряю время. Вот я и решила сама подойти к одному парню. Не то чтобы я его раньше не знала, мы просто никогда не разговаривали. Думаю, что он бы не заговорил со мной первым никогда.
— Сколько тебе тогда было? — спросила Блайт.
— Пятнадцать.
— Пятнадцать! — воскликнула Блайт, вычеркивая последнюю ненужную запятую из текста Кэнди. — Неудивительно, что ты так запаниковала. Наверное, ты теперь жалеешь, что тогда так страдала из-за этого «правого защитника» из средней школы.
— Я жалею? Да никогда! Именно поэтому я стала выносливой в постели как лошадь. О-го-го! Я до сих пор млею при воспоминании об этом парне.
— Как зовут твоего приятеля?
— Я ему тоже о тебе рассказала.
— Зачем?
— Захотела — и рассказала, — разозлилась Кэнди.
— Что ты ему обо мне рассказала? — Зная фантазии Кэнди, Блайт заволновалась.
— Я заверила его, что вы прекрасно подойдете друг другу. И самое потрясающее, что он как раз сегодня приезжает в Нью-Йорк на конференцию.
— Когда?!
— Сегодня, а что?
— Очень мило. Уверена, что во время конференции ему будет не до меня. Может быть, когда-нибудь в будущем…
— Сегодня вечером, — объявила Кэнди.
