— У тебя никого не было после Дэна, да?
— Никого.
Натан вспоминал их первую встречу. Уже тогда он заподозрил, что эта женщина так просто ничего не отдаст. Не отпустит. Но поверить в то, что она хранила верность погибшему мужу? Если бы Натану сказали об этом неделю назад, он ни за что не поверил бы. Такая красивая и соблазнительная женщина, как Меган, и три года одна?
Но сейчас он верил ей.
— Ты боишься?
— Не тебя.
Натан облегченно вздохнул.
— Это хорошо. Я бы никогда не обидел тебя, Меган. Клянусь.
Он пытался разглядеть выражение ее глаз в сумраке спальни.
— Но я могу сделать тебе больно.
Сейчас она казалась Натану прекраснее, чем когда бы то ни было прежде.
— Я отвечаю за свои поступки.
Натан провел ладонью по ее плоскому животу, коснулся бедра, крутым изгибом обозначавшего узкую талию, затем просунул руку между бедрами.
— Если ты меня не боишься, то в чем дело?
— Я боюсь себя. Того, что со мной происходит, когда я с тобой рядом… когда ты касаешься меня.
— Со мной тоже все именно так, — с нежной улыбкой сказал он.
— Ты не понимаешь.
Она отвернулась.
— Тогда помоги мне понять.
Он водил ладонью по внутренней стороне ее бедер, затем накрыл ладонью лоно. Она замерла и приподнялась навстречу его руке.
— Это… Я чувствую себя… неверной.
Натана охватил гнев. Он не понимал, отчего почувствовал злость. Ведь он хотел помочь ей избавиться от страха. Но избавить ее от ощущения неверности? Этого он никак не ожидал.
Как мог бы он соперничать с Дэном? И вообще — хотел ли он соперничать с кем-либо?
Какой же выбор у него оставался?
Она выскользнула из его объятий, и, словно в ответ, по его телу пробежала судорога. Он крепко закрыл глаза и попытался обдумать ее слова. Затем сел, опустив ноги на пол. Замер на несколько секунд, потом встал, подошел к окну. Дождь, как он и ожидал, прекратился. Ветерок перебирал листья двух росших по соседству с домом дубов. Натан прислушался к негромкому шелесту, надеясь получить желанный ответ.
«Время бежит так быстро, — думал он. — Еще несколько недель — и он будет стоять вот так у окна и вдыхать медовый аромат жимолости, который станет приносить ему южный ветер со стороны дома Ван Херлика». Но сейчас ноздри его наполнял запах женщины.
— Натан?
Она обняла его сзади за талию. Он судорожно сглотнул.
— Пожалуйста, пойми.
В ее голосе звучала печаль, грозившая разбить его сердце.
— Я понимаю, дорогая. В том-то вся и беда. Я действительно тебя понимаю.
Обернувшись, он взял ее за руки и завел их себе за спину. Вот так. Когда она обнимает его, кажется, что все идет как надо. Притянув ее еще теснее, он поставил подбородок ей на макушку, потерся о ее волосы. Он уже привык к запаху ее волос и к их прикосновению к его коже. И черт побери, ему очень нравилось и то и другое.
— Я уважаю твои чувства, Меган. Дэн Эшвуд, должно быть, был потрясающим мужчиной.
Меган слегка подалась назад, чтобы видеть его глаза.
— Натан, — сказала она, — ты потрясающий.
— Не надо, — хрипло проговорил он. — Я хочу тебя, Меган. Я никогда никого не хотел с такой силой, но…
Он замолчал и обхватил ладонями ее лицо.
Его взгляд, как показалось Меган, проник в самые глубины ее души и сердца.
— Но что? — спросила она.
— Я уже говорил об этом. Что мое — то мое, дорогая. Каждую минуту, которую ты мне дарила и даришь, я буду лелеять как свое сокровище, как достояние, принадлежащее мне одному. Ничто не длится вечно, — с улыбкой сказал он, — но пока мы вместе, будь я неладен, если стану тебя с кем-то делить.
Меган качнулась к нему, крепко обхватила руками. Как бы она хотела объяснить ему свои истинные чувства! Но сказать Натану, что слово «неверность» плохо подходило для описания того, что она чувствовала? Скорее, она испытывала вину.
Как она могла признаться в том, что ее чувства к Натану по своей интенсивности и силе превышали все когда-либо испытанное прежде? В том числе и с Дэном. Но она не знала, что способна на такое. И с этой проблемой должна была справиться сама.
— Мне пора, — сказала она. — А тебе все равно надо проверить Рокки.
Пес мирно спал. Натан погладил собаку.
— Думаю, он поправится. Опухоль почти спала. К утру ему станет легче.
Меган знала, что сделала Натану больно. И то, что пес шел на поправку, было кстати. Она порадовалась за Натана, который явно почувствовал облегчение оттого, что жизнь Рокки вне опасности.
— Я убрала остатки ужина в холодильник, — промолвила она. — Может, пес захочет мяса, когда проснется.
— Я провожу тебя домой, а потом вернусь через пастбище.
— Нет. Не оставляй Рокки одного.
— Снотворное будет действовать до утра, а мне прогулка совсем не помешает. Мне всегда нравилось, как пахнет после грозы. К тому же я не хочу, чтобы ты одна возвращалась ночью домой.
Меган попыталась ответить улыбкой на его улыбку. Он все еще продолжал беспокоиться о ней. После всего, что она сделала. Меган поискала глазами сумочку, затем на непослушных ногах прошла к двери, оттуда через холл на крыльцо.
Натан взял ее за плечо.
— Подожди, — сказал он, заглядывая ей в глаза. — С тобой все в порядке?
— Да. А как ты?
— Буду жить, — с нерешительной улыбкой ответил он и добавил: — Пошли.
Меган испытала некоторое замешательство во время прощания. Но Натан все сгладил, чмокнув в губы на пороге ее дома, после чего тут же ушел. Страсть исчезла, но очарование страсти осталось.
Уже дома Меган прижала пыльцы к губам. Что она должна делать? Как жить дальше? Натан будил в ней нечто большее, чем страсть. Меган была откровенна с собой. Она полюбила. Впервые в жизни. В тридцать девять. Страшно и стыдно.
— Не жалеешь?
— Нет.
Меган ничуть не лукавила.
— И правильно делаешь, — сказала Барбра. — Когда ты позвонила, я не поверила, что ты и вправду решишься на такое, даже если Джек и считает, что уехать из Нью-Йорка не только лучше для здоровья, но и в твоем случае — единственно возможный выход из кризиса. Ты выглядишь просто великолепно. — Барбра порывисто обняла подругу. — Кто бы мог подумать, что сельская жизнь так тебя омолодит! Или, — подмигнув, с улыбкой спросила Барбра, — дело не только в свежем воздухе? Кстати, ты так и не сказала мне, как его зовут.
