Весь стол чуть не лопнул от смеха. За дверью в кухню один из официантов перевел разговор поварам. Раздался взрыв дикого хохота.
– Мы увидим акул? – спросил Сэмми Рэй.
– Больших, – ответил Икс-Ней. – Но они только пососут вам.
– Черт, парни, поехали прямо сейчас, – заржал Сэмми Рэй.
Вино подействовало, и я чуть не совершил фатальную ошибку: засмеялся, жуя морковку.
В следующую секунду я уже не мог продохнуть. И говорить, соответственно, тоже. Все по-прежнему смеялись над Сэмми Рэем, который принялся изображать акулу. Никто не заметил, что меня насмерть душил овощ.
Я встал со стула, словно Франкенштейн, но все подумали, что я тоже что-то изображаю. Перед глазами поплыли пятна, и я уже отдавал концы, когда кто-то резко меня повернул и заглянул мне прямо в глаза. Лицо показалось знакомым, но в панике я никак не мог помножить два на два.
– Можешь говорить? – спокойно спросил человек.
Я только захрипел. Человек обхватил меня за талию и со всего размаху засадил мне сжатыми кулаками прямо в живот.
Морковка выскочила и, перелетев через стол, капсулой «Аполло» свалилась в бокал Сэмми Рэя.
Ловя ртом воздух, я ощупью вернулся к стулу. Только теперь все сообразили, что со мной что-то не так.
– Теперь ты можешь говорить? – спросил знакомый голос.
– Да, – прохрипел я.
Дыхание вернулось в норму, и голова потихоньку прояснялась. Я взглянул на своего спасителя и уже собирался поблагодарить его, как в моем мозгу наконец-то зажегся свет.
– Вилли Сингер, – прошептал я, не веря своим глазам.
– Привет, Ковбой. Как поживает твоя лошадка?
Дель Мундо оказал мне первую помощь в виде полного бокала вина. Я только что проделал невероятное путешествие ко вратам царства мертвых и обратно к ужину и, вернувшись, к своему дикому удивлению оказался сидящим рядом с Вилли Сингером.
Вилли отлично помнил нашу первую встречу на острове Тортуга, где мы обменяли морского окуня на автографы. Он сказал мне, что даже сочинил песню о том вечере и записал ее для своего нового альбома, который делал на Тринидаде с сонмом певцов калипсо старой школы.
Вилли, как выяснилось, был родом с Миссисипи и приходился дальним родственником Сэмми Рэю Кокоцу. Они даже вместе писали песни, когда Сэмми Рэй еще активно занимался музыкальным бизнесом. Один из пилотов Сэмми заболел, и он позвонил Вилли, чтобы узнать, не хочет ли тот съездить на рыбалку и заодно – выручить родственничка. Тот, как выяснилось, и сам планировал поехать на Юкатан. Так что все срослось просто великолепно. Вилли должен был занять место пилота в самолете Сэмми, и пока тот и Донна Кей рыбачат, слетать в Мерилу, где у него было кое-какое дельце.
Мне срочно требовалось выпить. Я чуть не умер, а женщина, которую я надул, появилась вместе с одним из моих вечных героев, не говоря уж о Сэмми Рэе. Травить байки, судя по всему, было в их семейных традициях, и Сэмми Рэй и Вилли принялись перекидываться возмутительно веселыми историями со скоростью молнии. Скоро мы все уже рыдали от смеха.
Разумеется, Сэмми Рэй тоже вложил деньги в охоту за сокровищами Жемчужного Пути. Когда Баки спросил, сколько им удалось на этом заработать, Вилли просто пожал плечами и сказал:
– Достаточно, чтобы продолжать искать.
Сэмми Рэй вмешался и заявил, что они сорвали на двоих тридцать миллионов. Это было слишком невероятно, и все мы хотели услышать подробности. Сэмми подстрекал Вилли рассказать нам о его последнем приключении, и тот сдался.
Вилли купил новый самолет. То есть на самом деле это был старый самолет и, как и все старые самолеты, имел свою историю. Вилли в то время работал на звукозаписывающей студии в Сосалито. Однажды он взял выходной и на машине отправился в винную долину. Извечный туман, обволакивающий Залив Сан-Франциско, отступил с побережья. Вилли заблудился и в итоге оказался аж на полуострове Тибурон. Пытаясь сообразить, где он находится, Вилли, как и большинство людей, отказывался спросить прохожих. Поколесив по дорогам еще полчаса, снова и снова натыкаясь на один и тот же старый заброшенный маяк, Вилли наконец-то решил остановиться и поискать помощи.
У дороги к маяку в земле сидел огромный ржавый якорь. Висевший на цепи знак гласил: «ЭКВАТОРИАЛЬНЫЕ АВИАЛИНИИ. ВЪЕЗД ВОСПРЕЩЕН».
Вилли скользнул за ограждение. Все вокруг выглядело таким заброшенным, что он ни капли не удивился бы, водись тут привидения. Но из здания позади башни доносилась музыка. Это была «Нитка жемчуга» Гленна Миллера.[45]Вилли завернул за угол и… остолбенел. В заброшенном шлюпочном ангаре стоял самолет.
За столом рядом с воздушной машиной какой-то полуголый старик корпел над моделью самолета. Его кожа походила на дубленую шкуру и вся пестрела выцветшими татуировками. Он носил пару крошечных проволочных очков и вылинявший военный берет. Из уголка его рта торчала сигарета.
Вилли окликнул его, но старик даже не поднял глаз, с головой увлекшись крошечными деталями.
Подойдя ближе, Вилли увидел, что модель состоит из бамбуковых палочек и спичек и является точной копией древнего гидроплана, стоявшего в поле.
Наконец старик поднял голову.
– Заблудился? – спросил он Вилли.
– Ага.
– Как и все остальные, – сказал старик. – Присаживайся.
Оказалось, что старика зовут Берт Браун и что он владелец самолета и недвижимости, которую превратил в авиамузей. Он рассказал Вилли свою историю – как летал на клиперах «Пан Америкэн» через Тихий океан, а после войны удалился в округ Сонома и стал виноделом.
– Я искал романтики, но виноделие оказалось простым фермерством. Летать было веселее, – признался он Вилли.
Он купил на Аляске старый гидроплан «Де Хэвилленд Бивер» и занялся предпринимательством, устроив оперативную базу в эллинге к северу от Сосалито.
Примерно в это время Соному охватил настоящий винный бум, и Барт крайне выгодно продал свои виноградники. Он понятия не имел, что делать со всеми этими деньгами и перво-наперво улетел на Гавайи. Там он прочел в газете о том, что местная контора отказывается от летающих лодок и переходит на обычные самолеты.
Вышедшим в отставку гидропланом оказался гражданский «Эс-43», чуть меньше четырехдвигательных летательных аппаратов «Эс-42», на которых старик бороздил Тихий океан. Он сказал, что их называли «бэби-клиперами».
Первоначально этот самолет купил Говард Хьюз,[46]намереваясь совершить на нем кругосветное путешествие. Он модифицировал его, установив мощные двигатели и большие топливные баки, сделал роскошную отделку внутри. Но во время пробного полета над Лейк-Мид в Неваде гидроплан чуть не разбился, и Хьюз переключился на обычный самолет. «Эс-43» продали авиакомпании в Гонолулу. В итоге самолет пошел с аукциона.
