Торн взглянул на море.
— Если будете меня слушаться, я, возможно, соглашусь доставить вас до Чарлстона, это Южная Каролина, но оттуда до Филадельфии вам придется добираться самим. А до тех пор держите эту женщину там, где она должна быть. Уверен, она привыкла всегда добиваться своего, но я не потерплю, чтобы мои приказы не исполнялись. Скажите ей это.
Бриттани уставилась на капитана Стоддарда сквозь сетку чадры. Казалось, вся голубизна моря отражается в глазах этого американца. Она поймала себя на том, что ей хочется протянуть руку и коснуться его гладко выбритой щеки. Но она заставила себя отвернуться и пошла через палубу, чувствуя себя потерянной и одинокой. Бриттани еще не сталкивалась с подобным отношением к себе, и ей было горько и обидно.
В течение дня жара усиливалась. Поскольку Бриттани привыкла мыться каждый день, она больше не могла пользоваться тазиком с водой, который ей приносили. Она отправила Ахмеда к капитану с просьбой передать свои требования о большой лохани и достаточном количестве воды, чтобы принять ванну.
* * *
И вот Ахмед стоял перед капитаном, широко расставив ноги, скрестив руки на груди и призывая на помощь всю свою смелость.
— Моя госпожа спрашивает, нельзя ли ей принять ванну. Она не привыкла к такой жаре и всегда совершает ежедневные омовения.
Торн гневно воззрился на евнуха.
— А больше она ничего не хочет? — иронично поинтересовался он.
— Ой, конечно, — отозвался Ахмед, не чувствуя иронии капитана. — Поскольку мы остановимся на островах, я подумал, не могли бы мы приобрести шелковое постельное белье для моей госпожи? Кожа у нее слишком нежная, и грубые простыни на кровати царапают ее.
Торн смотрел на мужчину, совершенно не понимая его преданности такой испорченной и изнеженной особе.
— Скажи своей госпоже, что ей придется довольствоваться тем, что есть. Что до ванны, то это невозможно до тех пор, пока мы не запасемся свежей водой.
— Моей госпоже это не понравится. Чистота очень важна для нее.
— Тебе никогда не надоедает исполнять малейшие капризы этой женщины?
— Я не нахожу их неоправданными. Она не привыкла к лишениям.
— Должен ли я напомнить тебе, что я капитан этого корабля? — лениво протянул Торн. — Твоей госпоже следовало подумать о неудобствах, с которыми она столкнется, до того как тайком пробираться на судно. Во дворце великого визиря с ней, возможно, и обращались как с принцессой, — продолжал Торн, — но на борту моего корабля она всего лишь пассажир, к тому же нежеланный. Так и передай своей госпоже.
— Не могу, капитан. Она здесь не по своей воле. — Ахмед поклонился. — Я сообщу своей госпоже о вашем решении.
* * *
После того как Ахмед вернулся с ответом капитана, Бриттани так разозлилась, что, не помня себя, выскочила из своей каморки и ринулась к каюте капитана. Не дожидаясь ответа на стук, распахнула дверь и увидела, что капитан Стоддард сидит за своим столом. Когда он вскинул на нее глаза, на лице у него отразилось потрясение, но он быстро замаскировал его гневом.
Бриттани подлетела к столу и встала, уперев руки в бедра.
— Капитан Стоддард, мне сказали, что я не могу принять ванну. Я от многого отказалась, чтобы попасть на этот корабль, но от чистоты — ни за что.
Он вздрогнул не только от того, что она говорит по-английски, но и от того, что произношение у нее безупречное, как у истинной леди.
— К вашему сведению, мисс, правила на корабле диктуются не столько вашими удобствами, сколько вашей безопасностью и безопасностью моих людей.
— Все, о чем я прошу, — это простая любезность. Я бы животное не держала в такой тесноте и духоте, в какой вы поместили меня. Я приму ванну, даже если для этого мне придется прыгнуть в океан.
Чуть заметная улыбка приподняла уголки его губ.
— До Турции вплавь далековато, мисс.
— Вы отвратительный человек и совершенно мне не нравитесь.
— А вы, мадам, испорченная и изнеженная. В прошлом, я уверен, вы всегда получали то, что хотели. На борту «Победоносца» этого не будет.
Она наклонилась над столом, опершись ладонями о гладкую поверхность.
— Вы надменный и несносный, капитан Стоддард. Полагаю, вы вините меня за сражение с турецким флотом.
Изящность ее рук привлекла его внимание, и он заметил, какая темная у нее кожа. До него дошло, что она гораздо моложе, чем он полагал. Хотя лица ее он не видел, но чувствовал, как она мечет в него молнии из-под своей чадры.
Глаза его сузились.
— Вы и есть причина того сражения, причем знаете это. Я встречал таких женщин, как вы, которые считаются только с собственными желаниями и не задумываются о том, какое влияние их поступки могут оказать на жизнь других людей.
— Я благодарна вам за то, что вы спасли меня, капитан. Но мне не нравится, что, хотя мы не знакомы, вы заранее составили свое мнение обо мне.
— Я видел вас достаточно, чтобы понять, что вы собой представляете.
— О, вы великий знаток женщин, капитан Стоддард?
— Да, я знаю таких, как вы! — прорычал он. Затем взгляд его внезапно омрачился. — К сожалению.
Она выпрямилась и отступила на шаг, не понимая злости в его голосе. Но он смотрел не на нее, а скорее сквозь нее.
— Вы… позволите мне принять ванну? — осмелилась она снова спросить.
Он встал, возвышаясь над ней, глаза закрыты.
— Скажите «пожалуйста».
— Никогда!
— Разве «пожалуйста» такое трудное для вас слово? Вы никогда раньше не произносили его?
— Я скорее увижу вас в аду, чем стану о чем-то умолять вас, капитан.
Его смех был полон веселья, а глаза искрились.
— Вполне возможно, мадам, вполне возможно. Поразмыслив, я решил быть великодушным и позволить вам помыться. Идите к себе в каюту и пришлите ко мне вашего раба. Я дам ему все, что требуется.
Она дошла до двери и обернулась. Они оба сознавали, что она отнюдь не одержала победу над ним.
— Ахмед не мой раб, — горячо возразила она.
— Значит, он ваш верный пес?
— Вы отвратительный человек, капитан, и вы мне совсем не нравитесь!
— Вы это уже говорили. Но, уверяю вас, я не зачахну и не умру от отсутствия расположения с вашей стороны.
Она повернулась и выскочила за дверь, не желая находиться рядом с этим человеком ни секундой дольше, чем это необходимо. Он самый надменный, самоуверенный и противный мужчина на свете.
Вернувшись в крохотную каюту, Бриттани распаковала саквояж и оглядела свои скудные пожитки: несколько халатов и покрывал, танцевальный костюм, который, должно быть, положила одна из женщин гарема, а также три ее платья, три пары туфель и нижнее белье.
