нитка, забирается в ботинок, прокалывает кожу, впрыскивает в кровоток нейротоксин вперемешку с пищеварительными ферментами. Сейчас каждая травинка в этом городе против них. Следующий. Ещё. И ещё один. Тела шлёпаются на землю одно за другим, расширяя безопасный радиус. Но этого недостаточно. Важно, чтобы не успело подойти подкрепление, пока я разбираюсь со взрывчаткой.
Где-то в двухстах метрах под очередным военным ботиком лопается еле заметный грибок. Такие сейчас выползли на поверхность повсеместно. В каждой контрольной точке, образовав систему биологической сигнализации. Из сплюснувшейся шляпки в воздух поднимается неуловимое облачко спор и феромонов. Вояка оборачивается. Он что-то услышал. Это шаги, хотя совсем не похоже на них. Нарастающий шелестящий шум от сотен маленьких ножек.
Волна маленьких пауков набрасывается на ошарашенного бойца, валит с ног, облепляет со всех сторон, забивает рот, не давая даже пикнуть и параллельно объедая изнутри и снаружи. Маленькие создания, только при первом взгляде напоминающие пауков, устроены куда проще, но гениальнее. Звёздчатая симметрия тела позволяет видеть на 360 градусов и мгновенно менять направление. Круглый рот, находящийся в пересечении восьми ног под самым центром брюха безостановочно поглощает всё, что может. И как только наступает критический момент через тельце по любой из восьми осей симметрии проходит перетяжка. Митоз, запустившийся внутри нескольких центральных клеток, захватывает собой весь организм, удваивая клетки, ткани, органы… Один паучок на глазах превращается в двух. Два — в четырёх. Четыре — в восемь. Захватывающее зрелище и упражнение в математике. Если забыть, что оно окончится для неудачливого наблюдателя смертью.
Поглотив человеческую плоть и увеличив численность, многоногая армия так же стремительно рассредоточивается по земле в поисках новой цели. Дольше всего смертоносные твари хозяйничают в школьном спортзале, где противник обустроил импровизированные казармы. Двери и окна постепенно затягиваются чёрной паутиной. Весь фасад вскоре становится похож на гигантский кокон. Тех, кто успел из него вырваться, настигают щупальца, лезущие уже буквально отовсюду.
Биомасса бурлит. Закрывает собой весь город. Порождает всё более крупные и впечатляющие смертоносные биоформы. «Цветы зла», «гроздья гнева», «колья Дракулы», «елдак Сатоны» — Агния придумала массу разных затейливых названий. Не менее затейливых, чем то, что все они творят с человеком.
В небе появляется дрон Холдинга. Спешит запечатлеть картины эпического побоища. «Теперь в формате 360 и разрешении 8К. Полное погружение!»— как гласит рекламный баннер на платформе видеохостинга. Не рановато ли? Надеюсь, республиканские войска не сунутся сюда раньше времени. Работа ещё не закончена.
Я восстаю на том месте, где был переварен первый караульный. Интегрирую в себя его кости, чтобы ускорить процесс. К этому времени ризома уже справилась с бочками горючего и взрывчаткой. Чёрными щупальцами растащила всё в разные стороны. Подальше от проклятого грузовика. Я несколько раз сжимаю кисть, расправляя человеческие пальцы. Смотрю на часы, доставшиеся от убитого вояки. Теперь они на моей руке. Как и его окровавленная форма — на мне. Срываю с плеча вражеский шеврон. Теперь порядок. Снова смотрю на часы. Почему-то время откладывается в моём сознании всегда только со второго раза. К этому моменту Агния уже должна была зачистить радиус и тоже подтянуть свою биомассу к центру. Опаздывает… И это плохо. Не на свидании же! Возможно, что-то пошло не по плану. Неужели опять снайперы с вирусным оружием? И почему я снова волнуюсь за неё? Пора бы перестать.
Впрочем, мои опасения развеиваются, когда бесформенная масса через центральные ворота вползает на территорию склада. Из глубины растекающейся чёрной жижи на поверхность поднимается оскалившийся белесый череп. Нити ризомы торопливо набрасывают на него шмотки новой человеческой ткани. В глазницах раздуваются зелёные человеческие глаза. Их быстро прикрывают полоски век. Лоб, скулы и носовой хрящ покрываются кожей. Рот обрамляется парой чуть пухловатых губ. Они вздрагивают. Продолжая вытягивать шею, Агния открывает глаза. Игриво улыбается.
«Добрый ранок, пане командир!»
Девушка расправляет плечи и глубоко вздыхает человеческими лёгкими. С таким объёмом контролируемой биомассы она демонстрирует поистине феноменальную скорость регенерации.
«Зачистку закончила?»
«Отож… Город наш».
Уже не особенно торопясь, мы пешком направляемся к центру. Сейчас на улицах как никогда тихо. Только отдельные биоформы ризомы продолжают поглощать недоеденные тела, чтобы после тут же распасться, превратиться в тонкие чёрные ручейки, образовать потоки побольше, слиться воедино, чтобы принести нам новые запасы энергии.
«Выбилась из графика… Были проблемы?»
«Та не… Просто Ленина поставила».
«Чего?»
«На место вернула,— поясняет Агния, но я уже и сам вижу, что на постаменте перед городской администрацией стоит знакомый Ильич, собранный из кусков.— Ну, порядок шоб был… Я же всё-таки женщина. Вот. Навела… Мы ведь за порядок в целом?»
«Мы за порядок,— подтверждаю я, продолжая рассматривать монумент, но меня прерывает пальба, доносящаяся откуда-то со стороны пятиэтажек.— А вот это уже не порядок!»
* * *
Как всё компактно в этих маленьких ПГТ. Тем обиднее, что мы кого-то упустили. Рассуждаю я, бегом преодолевая расстояние от центра до небольшого спального района. Наивно было полагать, что «воины добра» в самый последний момент не прикроются мирняком. Начать зачистку с жилого сектора? Рискованно. И потеря времени. Предотвратить детонацию было первичной целью. А теперь фашиствующие недобитки точно заняли верхние этажи. Придётся дочищать их по старой схеме. Громко зайти. Эффектно выйти. Сверху раздаются первые автоматные выстрелы. А я ощущаю, как внутри активизируется ризома. Торопится вновь лишить человеческого облика. Эх… Не люблю выходить из себя.
Возле подъезда старого советского дворика несколько окровавленных тел. Мне некогда их рассматривать. Кажется, какие-то бабки. Но глаз всё равно цепляется за мужичка в вытянутых трениках, привалившегося у стенки. Рядом пустое ведро. Наверное, вышел выбросить мусор и остановился покурить. Курение убивает. В кого его записали? В ждуны? В представителей враждебного русского мира? В пособников оккупанта? Уже не важно. Выстрел поставил точку. Как в плохом водевиле. Ну, что ж… Жизнь — это кабарэ, друг мой. Добро пожаловать в кабарэ.
Трансформация начинается, едва я успеваю заскочить в подъезд. Щупальца, вырвавшись из шеи, рук и живота, оставляют человеческую часть и устремляются наверх прямиком по перилам. Используя переизбыток запасённой в клетках энергии, ризома разрастается взрывным образом. Стучится в каждую дверь. Проникает в каждое отверстие. Обшаривает каждый закоулок. Меньше чем за минуту достигает пятого этажа. Под огневые точки заняты квартиры с окнами на разные стороны дома. Очевидно, бойцы решили держать круговую оборону. Даже притащили с собой ПТУР. Идиоты… До подхода танков вы не доживёте.
Скручивающиеся винтом отростки, влетают в помещение. Вкручиваются кому-то прямо в пузо. Выворачивая наружу внутренние
