для вас, – ответила девочка и, помахав рукой, отправилась к себе, пожелав спокойной ночи.
Катя с волнением уставилась на Артура. И что дальше? Кроме комнаты, которую для себя выбрала Злата, в квартире была главная спальня и гостиная. Интересно, как они расположатся? Артур устроится на диване, а ей предложит главную спальню?
Нет, остатком разума она понимала, что лучше уже им поскорей сблизиться, чтобы понять – смогут они быть вместе или нет, но пойти на этот шаг было почему-то очень страшно.
Наверное, потому, что девушка немного съежилась, Артур спросил:
– Ты меня боишься?
Туманова замотала головой и сделала удивленные глаза:
– С чего ты взял?
– Просто ты смотришь на меня как затравленный зверек, которого скоро будут убивать.
Катя закатила глаза:
– Не выдумывай. Я пойду, приму душ?
– Да, конечно, спальня полностью в твоем распоряжении. Я буду спать тут, на диване.
У Тумановой прямо отлегло от сердца:
– Спасибо! – улыбнулась она, счастливая.
– Ну вот, говорю же – ты меня боишься.
Катя вскочила и помчалась в ванную, чтобы больше не обсуждать эту тему. Приняв душ и переодевшись в домашнее, она заглянула в гостиную, пожелала хозяину дома спокойной ночи и быстро нырнула в спальню.
Постель оказалась сказочной: большой матрас, качественное белое и приятно пахнущее белье.
Едва коснувшись подушки, она моментально заснула, а проснулась от поцелуев.
Сердце забилось как бешеное, когда она поняла, что Артур пришел к ней в спальню и сейчас так нежно целует ее в шею. Отказывать ему не хотелось. Вернее, себе не хотелось.
Она повернулась к нему, обвила руками крепкую шею мужчины и прижалась своей разгоревшейся румянцем щекой к его лицу.
Артур никуда не спешил и был очень нежен. Избавив от одежды, он ласкал ее до тех пор, пока ее губы со вздохом не открылись, впуская его язык, чтобы можно было насладиться их нежностью и мягкостью. Углубив поцелуй, Катя почувствовала себя на вершине блаженства. Тело покалывало от возбуждения, по венам бежала горячая кровь, заставляя отзываться невыносимым томлением внизу живота. Кровь прилила к лицу, и стало не то, что тепло, а горячо, как в печи! Все чувства обострились, и желание с головой накрыло ее.
Только когда все закончилось, в ее голове пронеслась мысль, что теперь они вместе.
Она лежала к нему спиной, а он все гладил ее плечи и руки и целовал в затылок и в спину, вызывая мурашки и нескончаемое счастье.
Глава 29
Артур не мог поверить в то, что был первым мужчиной у Кати. Ну как так? Она же тогда, восемь лет назад, была готова отдаться ему. И ведь не именно ему, а просто первому встречному! А потом что, закрылась от всех? Неужели та их встреча так сильно повлияла на нее?
Девушка лежала к нему спиной, а он все не мог заснуть: гладил ее плечи, обнимал, целовал в спинку. Такая нежность разливалась у него в груди, что хотелось плакать. Никогда такого чувства он не испытывал.
Утром Катя разбудила его, погладив по лицу. Он перехватил ее руку, перевернул на спину, навалившись сверху, но она замотала головой:
– Злата через пятнадцать минут проснется. Пожалуйста, перейди на диван. Я не хочу, чтобы она видела тебя в моей постели.
Артур был категорически с ней не согласен:
– Катюш, наша дочка не по годам взрослая и уже все понимает. К тому же ты ведь очень скоро скажешь мне “да”, и мы поженимся.
– Вот когда скажу, тогда и расскажем Злате про нас. А пока, пожалуйста, иди на диван в гостиную. Я стараюсь воспитывать дочь своим примером.
Пришлось согласиться. Воспитывать своим примером всегда тяжело, но, кажется, очень действенно.
Злата действительно пришла в гостиную через пятнадцать минут, пожелала доброго утра и, плюхнувшись рядом с ним, спросила:
– Чем мы сегодня будем заниматься?
– Предлагаю покататься на ватрушках.
– Ой, нет, это мы каждую неделю делаем в “Снежной долине”. Давай займемся тем, что есть только в Москве.
– Например? – Артур подвинулся, и девочка расположилась на его подушке.
Такая маленькая, ласковая, она так и льнула к отцу. Он ее аккуратно приобнял и улыбнулся.
– Я хочу сходить в музей Бородино. И еще ты говорил про какой-то Пушкинский музей, где Боги на Олимпе живут.
– Да, точно! Тогда прямо туда с утра и отправимся, да?
Злата помотала головой.
– Я есть хочу.
– Сейчас мама проснется, и мы сразу пойдем в кафе, оно внизу, прямо под нашими окнами.
Артур сказал слово “мама” на автомате, потому что именно Катю он считал мамой своей дочки. Девочка немного нахмурилась, и мужчина уже пожалел о необдуманных словах, как Злата тихо сказала:
– Я тоже хочу назвать ее мамой, но… вдруг ей не понравится?
Артур покачал головой:
– Что ты, такое не может не понравиться. Она будет безумно рада, даже не сомневайся.
Девочка устроилась еще ближе к отцу и призналась:
– Я так рада, что ты у меня появился.
Славинский пригладил дочке волосы и снова растрогался.
Эти девочки превращали его в сентиментального тюфяка. И ведь он даже ничего не хотел с этим делать! Оказалось, что плясать под их дудку очень даже интересно и, главное, приятно!
В комнату зашла Катя: она уже умылась, заплела волосы в косу и даже подкрасила губы.
– Доброе утро, – стараясь не смотреть на Артура, сказала она.
Славинский еле сдержался, чтобы не вскочить и не обнять ее. А еще лучше – бросить на диван: чтобы он, она и между ними Злата, в тёплом повизгивающем комке.
Пришлось просто встать и начать собираться.
Весь день провели на ногах: побывали в двух музеях, трех ресторанах и, когда стемнело, вернулись в квартиру, купив на десерт небольшой тортик.
Устроив всех возле телевизора, Артур принес чашки, блюдца и заварил чай, Катя разрезала торт и положила каждому на тарелочку.
– У-у-у, – недовольно скривилась Злата, откусив кусочек, – крем жирный, одно сплошное масло!
– Это же “Наполеон”, и должен быть заварной крем.
Катя ковырнула вилкой кусочек и посмотрела на него со всех сторон, обнюхивая.
Артур не удержался и рассмеялся:
– Ну, девчонки, вы даете! Вы каждый чужой десерт под лупой рассматриваете?
Злата закатила глаза:
– Через месяц и ты будешь таким!
– С чего это? – не понял мужчина.
– Когда начнешь пробовать мамины тортики, все остальные вовсе не захочешь есть!
Да, она сказала слово “мамины”, и Артур увидел, как замерла Катя.
Она, кажется, даже дышать перестала, а потом резко обняла дочку и сказала:
– Я так тебя люблю!
Девочка прильнула к ней:
– И я тебя.
Славинский сидел как завороженный и все никак не мог поверить, что ему так повезло. Ведь если бы он не полетел на Новый год в их маленький городишко, то точно никогда бы не был счастлив, как сейчас.
Через час Катя вдруг сказала, что устала, прихватила с собой лэптоп и пошла отдыхать. Артур разложил диван, еще немного поболтал с дочкой, та, в отличие от Кати была взбудораженной и без умолку делилась впечатлениями от музеев, и около десяти потушил
