станет местной, ведь капучино после обеда пьют исключительно туристы. Молоко после сытного обеда, спагетти или мяса, нежный желудок итальянцев не выдерживал, максимум, что они могли попросить – это маккьято. «Запятнать кофе молоком» (пятно – маккья). У итальянцев существовала масса нюансов и тонкостей по поводу еды.
А сколько видов кофе готовили в местных барах! Невероятное количество. Например, здесь, в Тоскане, пили сafe al vetro – обыкновенный кофе, но в стеклянной чашечке. Говорят, что так вкуснее. Это «так вкуснее» было главным итальянским девизом. Поэтому паста альденте, поэтому к моцарелле бычьи помидоры, а в салат – те, что из Сардинии. Был кофе не просто маккьято, а скьюмато, это когда молоко сначала превращали в пенку, а только потом добавляли в кофе. Потому что так вкуснее.
Полина шла на обед к Грации, когда раздался звонок.
– Аморе, пообедаешь с мамой? Звонила мне – что-то она хандрит.
– Прости, Лоренцо, но я иду на обед к Грации…
– А… то есть она важнее?
Полина нахмурилась.
– При чём здесь это, просто я уже договорилась.
– Ладно, увидимся вечером.
У Грации за столиком снаружи уже сидели хозяйка отеля и Франческа.
– Привет, девочки! – Полина расцеловала всех в щёки и уселась за стол.
– О, невеста, как дела, как твой итальянский жених, хорошо себя ведёт? Быстро он тебе предложение сделал, прямо нехарактерно для итальянца. Знакома с его мамой, синьорой Кроче, никому бы не пожелала такую свекровь, – и Франческа помахала кистью руки, как если бы обожглась.
Все засмеялись, Полина подвигала плечами и грустно сказала:
– Она к нам переехала…
– О мадонна миа! – всплеснула руками Грация.
Хозяйка отеля закатила глаза, Франческа подняла брови.
– No-o-o non è vero…
– К сожалению, это так, – сокрушенно покачала головой Полина.
– Ну и mammone же твой Лоренцо, – бросила Грация, ставя на стол тарелки с пастой.
– Да, точно, – кивнула хозяйка отеля.
– И не говорите, – подтвердила Франческа.
– Это что за слово такое?
– Маменькин сынок, – улыбнулась Грация. – Итальянцы – маменькины сынки. Потому что мамочки их обожают и балуют с детства, правда, Франческа? – и Грация подмигнула.
Франческа пожала плечами, она была мамой двух мальчуганов.
– Ну, не все такие, ладно вам… Но что правда, то правда – воспитание сыновей и дочерей в Италии отличается. Уж не знаю, как это объяснить, но есть что-то болезненное в отношении мамы к сыну и наоборот, – согласилась Франческа.
– Но, девочки, не все мужчины такие, мой муж никогда mammone не был, это всё же зависит от семьи, – возразила хозяйка отеля.
– Что же мне делать? – пробормотала Полина.
– А что тут сделаешь? Только переехать, выстроить, так сказать, личные границы. По-другому никак. Иначе она всегда будет или у вас в доме, или по соседству. Помяните моё слово. Это не лечится, – высказалась Грация.
– Кстати, – сменила тему Франческа, – моя дочка идёт на день рождения к подруге той Адели Мартинелли. Похоже, у них и правда было кафе на виа Сан-Паолино… Не знаю, та ли это семья. Как только узнаю, куда переехало кафе, дам тебе знать…
Вернувшись домой, Полина вышла на террасу и обнаружила, что исчез её холст с картиной собора Сан-Мартино.
– Синьора Кроче, вы не видели мою картину?
– Нет, не видела никакой картины, – Синьора Кроче складывала бельё в гостиной.
Брала кухонные полотенце, гладила их рукой, складывала вдвое, проходилась по ним горячим утюгом, потом складывала вчетверо.
– Странно, – пробормотала Полина, оглядываясь по углам, – я оставила сушиться холст на балконе…
– А это не тот пятнистый лист бумаги?
Полина нахмурилась.
– Ну, это как посмотреть, там разная градация цветов…
– Не знаю, сегодня я делала уборку, выкинула какую-то пёструю бумагу, думала, это мусор.
– Вы что? – Полина покраснела, вспомнив, сколько раз переделывала картину. – Вы не могли спросить?
Полина стиснула зубы до боли в челюсти. Не сказав ни слова, она выдохнула, потёрла браслет и ушла в спальню. На кровати лежала стопка выглаженного белья, сложенного по цвету. Она открыла шкаф: её обычная куча рассортирована по полкам. Полине не хватало воздуха, она распахнула окна спальни. С наружной стороны окон пестрели новые цветочные горшки. В этом доме не осталось ни одного угла, куда бы синьора Кроче не сунула свой острый нос.
Полина сжала кулаки, в ней накопилось столько злости, что она могла поджечь дом, город и всю Тоскану. Да что Тоскану, всю Италию. Полина зашла на кухню выпить холодной воды.
Синьора Кроче закончила с полотенцами и начала сервировку стола.
– Дорогая, не сходишь за вином в погреб? Возьми две бутылки, те, что справа, – попросила она, показав на ключи у двери.
Обычно за вином ходил Лоренцо.
Полина молча взяла ключи и спустилась на самый нижний этаж, открыла дверь, включила свет и осмотрелась. В тесном сыром помещении дышалось с трудом. Полина быстро нашла две бутылки вина и выбежала наружу. Выдохнула и почувствовала лёгкое головокружение.
Когда Лоренцо вернулся с работы, они сели ужинать.
– Мама, это новый сервиз? – Лоренцо рассматривал тарелки.
– Какой же ты внимательный, мой мальчик. Да, новый, купила на антикварном рынке, это редкая коллекция старинной фарфоровой мастерской Marbelli.
Нежно-голубую середину тарелки опоясывал серебряный круг, поделенный на знаки зодиака. А в центре какой-то воинственный герой на колеснице с запряженными в нее лошадьми.
– Очень красиво, мама, у тебя такой изысканный вкус, – улыбнулся Лоренцо. – И тема астрологическая, – подмигнул он Полине.
Синьора Кроче, довольная похвалой, отправила в рот оливку.
– Кстати, об астрологии. Полина, скажи, а ты долго собираешься ей заниматься? – спросила синьора Кроче.
– Всю жизнь, – ответила Полина слегка напряжённо.
– А я думала, это хобби, – поджала губы Изабелла.
– Ну да, неплохое такое хобби, которое кормит меня вот уже десять лет, – фыркнула Полина.
– Ну, ты скоро выходишь замуж, зачем тебе работать. Появятся дети, хозяйством надо заниматься.
Полина глянула на Лоренцо, но тот смотрел что-то в телефоне.
– Не вижу помех, одно другому не мешает, – сказала Полина и сильно толкнула Лоренцо под столом.
Тот поднял глаза.
– Извините, важное сообщение пишу, не расслышал.
– Я говорила, что, когда у вас появится семья, надеюсь, Полина будет меньше работать.
У Лоренцо зазвонил телефон.
– Простите. – И вышел на балкон.
– Как проходят ремонтные работы, синьора Кроче, когда планируете завершить? – Полина старалась мило улыбаться.
– Надеюсь, через месяц закончат.
Месяц?! Ведь уже прошло две недели! Полине захотелось закрыть глаза и больше никогда не видеть синьоры Кроче. Она так и сделала. Не помогло.
Лоренцо вернулся. Синьора Кроче начала собирать со стола тарелки.
– Не волнуйтесь, я сама, – сказала Полина, опередив Изабеллу.
Та натянуто улыбнулась. Лоренцо продолжал смотреть в телефон. Полина собрала тарелки, принесла на кухню и начала ставить их в посудомоечную
