вечером Себастьян был нормальным, насколько вообще позволяло его состояние. Его сила была смирной, он даже смог ее контролировать и почти признал, что никакого «монстра» в его голове нет. И взгляд его был таким ясным, что непосвященный в дело нипочем не заподозрил бы в нем психа с раздвоением личности.
– Вся работа насмарку, – зло процедила Мэйр, не сбавляя шагу. – Он ранен?
Не то чтобы они с Себастьяном так уж далеко продвинулись, однако начинать с самого начала не хотелось. Это бессонница и алкоголизм поддавались Мэйр за пару-тройку сеансов, а излечить магическую нестабильность, да еще и такую запущенную, требовало немалых трудов.
– Пара порезов, ничего серьезного… Не ной, подменыш, мы оплатим тебе все переработки.
Мэйр глубоко вдохнула. Выдохнула. Увы, не помогло.
– Да какие, к Хладной, переработки?! – резко остановившись, прорычала она не своим голосом. – Вы мне парня чуть не угробили! Куда твои сраные гвардейцы глядели?!
Фалько смущенно потупился.
– Чего не знаю, того не знаю. Они, видишь ли, мертвее мертвого.
– А. Ясно. И ты оставил Себастьяна одного, среди кучи трупов и битого стекла?
– Ну, как бы… хм, подменыш, ты иголки-то свои с морды убери, а то он еще больше перепугается…
Выдав любимый матерный загиб своего старшего братца Брендана, Мэйр круто развернулась и уже почти бегом направилась к лестнице.
Уже на подходе к той самой лестнице делалось неспокойно. Чем ближе они были к изоляторам, тем сильнее Мэйр продирал озноб. Ей приходилось прикладывать усилия, чтобы не развернуться и не сбежать отсюда ко всем демонам. Даже в полицейском морге, где она бывала пару раз, находиться было не в пример легче. Себастьян мог собой гордиться: его силища оказалась гаже и агрессивнее, чем сборище колдующих некромантов.
«Перепугаешь такого, ага, конечно», – отстраненно подумала Мэйр, сцепляя руки в замок. Запах смерти и гнетущая атмосфера пуще прежнего раздразнили живую сталь, и та звенела в венах, серебрилась на коже хаотичным узором, как иней на стекле; рвалась на волю и требовала напоить ее кровью…
«Гребаная фейская приблуда! Не видишь разве, не до тебя сейчас?»
Напротив развороченной двери изолятора валялись тела в гвардейских мундирах – двоих боевиков против двоих же опытных наемников оказалось мало. И ничего удивительного. Боевые маги хороши в дальнем бою, ближники из них зачастую никакие. Хотя насчет опытности убийц и были некоторые сомнения – уж очень грязно сработали, крови напустили целую уйму. Да и то, как шустро они пришли убивать Себастьяна, тоже говорило не в их пользу: если верить Френсису, ассасины верхнего эшелона не терпят суеты. «Поэтому-то они самые успешные и самые опасные», – заявлял друг со знанием дела.
Выцветшие стены изолятора были забрызганы кровью, но то уже была не кровь боевых магов. Насколько можно судить, убийцы – два невзрачных и с виду хлипких парня – дрались между собой. Один был распахан лезвием от ключиц и до лобка и красовался кишками наружу; другой валялся тут же, с ножом точно в сердце. У обоих изрезаны руки, торсы, лица – видимо, бой вышел бестолковый, но ожесточенный.
Пугало во всем этом не обилие ран и не вид расхристанных внутренностей – право слово, целитель она или где? – а выражение обреченного ужаса на лице второго ассасина. Картинка сложилась мгновенно: он убил своего подельника, а потом вонзил нож в самого себя.
Положительно, зря эта парочка так сюда спешила.
Мэйр невольно поежилась – Себастьян, будучи не в ладах и с головой, и с силой, умудрился избавиться от убийц на редкость изобретательно. Знать, что именно он подкинул в головы неудачливым ассасинам, категорически не хотелось. Страшнее маньяка может быть только маньяк с фантазией, способный ковыряться в твоих мозгах.
Жутковатую картину венчал сам Себастьян. В окровавленной рубашке, с непроницаемо-черными глазами, без капли человечности во взгляде, он ничуть не напоминал того нахала, который выделывался перед Фалько. И даже отстраненного, погруженного в свои мысли и каракули парня, все еще заговаривающегося, при любом удобном случае хватающего Мэйр за руки.
«Берсерк», – промелькнуло у нее в голове.
Она поспешно отогнала мысль, вместе с невесть откуда взявшимся испугом, и решительно шагнула к Себастьяну. Ни к чему вносить путаницу в чужие, без того не самые ясные мозги. На миг обожгло чужой магией, заставив еще раз поежиться.
И вдруг Себастьян, как и в день их знакомства, сам шагнул навстречу, протянул руку и с силой сдавил ее запястье. Мэйр невольно зашипела от боли и только чудом умудрилась сдержать собственную магию. Хватка вмиг ослабла, но отпускать ее не спешили – длинные пальцы прошлись по предплечью, невесомо огладив кожу, чуть проникли под закатанный измятый рукав, вырывая непозволительно шумный вздох. И тут же исчезли, чтобы вернуться, уже касаясь скулы костяшками.
– Ты долго, моя фея, – послышался над ухом хриплый шепот.
И Мэйр сразу поняла, что лицом к лицу повстречалась с той самой «плохой» половиной.
«Это все еще Себастьян», – спешно напомнила она сама себе.
Все-еще-Себастьяна хотелось швырнуть о ближайшую стену, настолько он был… не-Себастьян. Даже ощущался иначе. Как нечто едко-желчное, агрессивное и крайне хитрожопое. И злое. И притягательное. Но то была какая-то дурная, неправильная притягательность. Она вгоняла в ступор и смущала, заставляла принимать чужое прикосновение как нечто должное – это Мэйр-то, которая терпеть не могла, когда ее трогал кто попало.
– Я не фея, – прохладным тоном проговорила она, оттолкнув чужую руку, – и я своя собственная. Уж прости, что долго; многие люди и нелюди по ночам имеют обыкновение спать.
В самом деле, а что еще здесь скажешь? Не набрасываться же с воплем «Верни моего Себастьяна, злобный мерзавец!». И хотелось бы, да нельзя: как ни нравился Мэйр «ее» Себастьян, а отвергать его дурную половину – плохая идея. В лечении это однозначно не поможет, скорее навредит.
Не-Себастьян отходить не спешил, но руки все же убрал, сложив их на груди; на губах его застыла усмешка, будто бы он знал, о чем думает Мэйр. Хотя, скорее всего, и правда знал – на наличие совести у сильного темного и злобного мага рассчитывать глупо.
– Как жаль, – тягуче произнес он и небрежно кивнул на трупы ассасинов, – мне было скучно в их компании. В Гильдии все такие слабаки?
Рядом нахмурился Фалько: кажется, он тоже начал подозревать, что с его подопечным что-то серьезно не так.
– Тебе повезло, – откликнулась Мэйр со всей невозмутимостью, на какую была сейчас способна. – Явись сюда Триада Хельты, тебя бы уже собирали по кускам.
В ответ на это Себастьян приподнял бровь, будто всерьез сомневался в способностях хваленых убийц. Равнодушно
