и этого оказалось достаточно, чтобы испытать внутри целый ураган противоречивых эмоций. С одной стороны здравомыслие, с другой дикое желание.
— Люцифер, может достаточно уже?
Нещадное светило палило так, будто намеревалось сжечь на Небесах все живое. Неприятный, липкий, зловонный пот стекал по молодому телу, а плотно прилегающая белая форма и вовсе перекрывала доступ к кислороду.
— Еще два круга.
— Еще круг и на крылоборстве из демонов будешь только ты один. Мы устали, — взмолился Ади.
— Черт бы вас побрал, ладно. На сегодня все. Сворачиваемся!
Прохладный душ расслаблял. Люцифер прикрыл веки.
« — Вернешься сюда со мной позже? Одна точно не смогу.
— Вернусь.»
Он резко распахнул глаза.
— Вон из моей головы, Непризнанная. — шепотом произнес демон.
Соприкоснувшись лбом со стенкой в душевой, он снова попытался расслабиться, выбрасывая ненужные мысли из головы.
« — Единственное, что действительно нас волнует, так это собственные желания.
— Мы не ангелы и уж тем более не смертные, чтобы стесняться их. Да, девчонка непризнанная, но это пока.
— Подумай сам, какую сторону она может занять.
— Приложи немного усилий и это будет нужная тебе сторона, и никакой закон Неприкосновения не сможет помешать тебе.
— Просто подумай, как ты хочешь распорядиться дарованной тебе вечностью.»
— Да чтоб вас всех.
Ни душ, ни отрезвляющая прохлада не помогали. Все его мысли крутились только вокруг этой непризнанной. Выйдя из кабинки и заблаговременно обмотавшись полотенцем, он уселся на невысокую скамейку стоящую в раздевалке.
«Резкая вспышка света, и на секунду все становится абсолютно белым, и в следующую секунду мир резко начинает принимать краски, раньше недоступные глазам.
— Какого хрена?! — он отталкивает от себя девушку, из-за чего та падает на траву, пачкая всю одежду.
— Эй! — возмущается она.
В следующий момент все снова становится черно-белым. Демон пытается проморгаться, но ничего не выходит. Он бросает взгляд на Уокер, отряхивающуюся от травы. И осознание, подобно ведру со льдом, падает на его голову. Она — его реагент.»
— О чем задумался? — Ади присаживается рядом с ним.
— О том, насколько хреново устроен этот мир.
— Плохой день?
Люцифер хмыкнул.
— Плохой век. Расскажи, какого это было.
— Ты о чем?
— О твоей встрече с реагентом.
— Зачем тебе?
— Считай, мне вдруг стала интересна твоя личная жизнь.
— Это не слишком радужная история…
«Проблемы с принятием себя. Такого, какой ты есть. Стесняешься, ненавидишь, презираешь. Затяжная депрессия, самобичевание, самоуничтожение. Тонешь в сомнениях, в несоответствующей ожиданиям реальности. Еще чуть-чуть и ты захлебнешься, и уже никто не сможет тебе помочь. Стереотипы, общественные предрассудки, осуждение со стороны… Якорь тянет тебя все глубже. Все такое серое, такое неживое.
«Гей. Я гей.» — раз за разом Ади прокручивал эту мысль в своей голове.
«Нет. Они не поймут, не примут… Черт, мне от самого себя противно.» — он судорожно запускает пальцы в волосы и утыкается лицом в колени.
Сейчас его не найдут. Это место надежно спрячет любого от посторонних глаз. Заброшенная часовня, в которую даже свет через разноцветную мозаику проникал с трудом. Эхом по помещению разносились тихие всхлипы.
— Я урод, урод, — и снова предательские слезы, текущие из глаз.
Ади был один в плену беспросветной печали.
— Здесь есть кто-то? — раздался голос в пустоте.
Демон тут же притих. Он не хотел быть застуканным в таком жалком виде.
— Эй.
В освещаемую часть часовни, вышел высокий парень облаченный в белую одежду. Очевидно, он слышал всхлипы и даже пришел на их звук.
Стыд накатил с новой силой.
— С тобой все в порядке? Может тебе нужна помощь? — обратился к нему ангел.
— Нет. Проваливай откуда пришел, — буркнул Ади и снова уткнулся лицом в колени. Даже если этот паренек и решит что-то разболтать, он просто станет все отрицать.
— А ты не слишком вежливый, — ангел подошел к нему и присел рядом с ним на потресканный от времени кафель. — Знаешь, всем бывает нужна помощь, — ангел положил руку на его плечо, но Ади тут же сбросил ее.
Голосом, полным раздражения, хотя, скорее отчаяния проговорил.
— Ты, похоже, на редкость тупой.
Казалось парня это совсем не задело.
— Ага, — кивнул он. — А ты, похоже, вежливый. Я Сэми.
— Ади. — неохотно ответил демон.
— Расскажешь, что случилось?
Но Ади только отрицательно покачал головой.
— Уверен?
— Абсолютно.
— Знаешь, мы можем и просто поговорить, — предложил Сэми.
— Зачем тебе это? — только теперь Ади поднял на него свои глаза и смог разглядеть лицо столь настойчивого собеседника. Его нос, скулы, добрую улыбку, играющую на розовых губах, темные пряди волос, спадающие на лоб, и серые глаза. Ангел был красив.
Сэми пожал плечами.
— Не знаю. Просто чувствую, что тебе сейчас нужна помощь. Нужен друг.
— Боюсь, ты мне не поможешь. — Ади опустил свой взгляд.
— Возможно, но выслушать смогу.
— Я гей, — впервые он произнес это вслух, впервые признался в этом. Ади уже успел приготовиться, ожидая ответной реакции и насмешек, но их не последовало.
— И что? — спокойно спросил Сэми.
— Ты не расслышал? Я гей.
— Я понял это еще с первого раза. Это проблема?
Ади чуть не подавился воздухом.
— Да.
Сэми улыбнулся.
— Почему?
— Да потому что я гей! — уже намного громче произнес Ади.
— Это для тебя проблема?
Казалось, ангел совершенно его не слышал.
— Проблема. Что скажут остальные? Я стану посмешищем.
— А почему тебя так волнует, что скажут остальные? Неужели чужое одобрение важнее собственного счастья?
Ади ничего не ответил.
— Послушай, я гей, но это не делает меня плохим другом или плохим ангелом.
— Ты гей? — с сомнением спросил рыжий демон.
— Верно. И что, я стал противен тебе сейчас?
— Нет.
— Нет жизни хуже, чем жизнь ради чужого одобрения. Несчастнее участи не придумаешь.»
— Даа, в тот день мы еще очень долго разговаривали. Оказалось, Сэми набрел на эту часовню совершенно случайно.
— Ты стеснялся того, что гей? — переспросил Люцифер.
— Бисексуал, если быть точнее, — поправил его Ади. — но да стеснялся. Сэми помог мне понять и принять это. Посмотреть на мир по-другому во всех смыслах. Никогда не знаешь, когда тебе на голову свалится реагент.
— Это точно.
* * *
— Адмирон Винчесто, пришел ответ. — своей изуродованной лапой гаргулья протянула конверт.
— Благодарю, Кхорн. Дальше я сам, — разворачивать и читать содержимое при слуге Винчесто не стал.
— Будут еще пожелания, господин?
— Нет, можешь идти.
Поклонившись, Кхорн засеменил к выходу. Как только дверь за ним закрылась, Винчесто развернул конверт. Ее слог и почерк он узнал сразу.
«Адмирон Винчесто, хочу выразить вам свою признательность. В последнее время стало происходить слишком много странного. Разумеется, все держится в строжайшем секрете. Исчезновения и покушения на мою дочь неспроста. Думаю, они
