подобрать подходящего им кроху.
Зыков открыл сайт и показал Таганцеву объявления, гласящие «Возьмите будущую крошку. Мальчик. Хороший. Есть УЗИ», «Срочно ищу приемных родителей будущему младенцу».
– И что? Есть желающие? – удивился Таганцев. – Это же все равно, что кота в мешке покупать.
– Ну, предложение превышает спрос, конечно. Любой желающий иметь ребенка может дать объявление. Мол, мы семейная пара. Дети не получаются. Буквально через полчаса появятся предложения. Как правило, детей продают на 24–25-й неделе беременности, но случается, что и за пару недель до родов ищут семью для своего малыша. Ну и звонки от посредников тоже поступают. Кстати, вполне возможно, что среди них есть и представители этого вашего «Яблочкина». Вот только уверен, что цена вопроса у него гораздо выше.
– Почему? – не понял Таганцев. – Зачем платить больше?
– Люди, которые мечтают о ребенке, но не могут стать родителями, готовы заплатить гораздо бо́льшие деньги, лишь бы быть уверенными, что малыш с хорошей наследственностью, действительно здоровый, папаша у него не алкоголик. Кроме того, вся эта деятельность ведется в обход органов опеки и официальной базы сирот, а такой геморрой далеко не всем нужен. А в схеме, которую родственница твоя обнаружила, похоже, действует целая команда, обеспечивающая юридическую чистоту вопроса. Поэтому, думаю, трудно будет поймать этих гавриков. Очень трудно. Мы даже половины случаев доказать не можем. Вот вроде факт преступления налицо, но все держится в таком секрете, что не подкопаешься. А если у них органы опеки свои, да еще и судьи, то все. Пиши пропало.
– Так что, будем пробовать или нет? – вздохнул Таганцев.
– Конечно, будем! – воскликнул Зыков. – А вдруг получится в этот раз доказательную базу собрать. Мы обычно со стороны заказчиков заходили. Размещали фейковые объявления, пытались на горячем поймать, а тут есть шанс крупную сеть раскрыть. Так что будем, Костя. Договаривайся со своей Леной на встречу, обсудим детали.
* * *
Натка вела Настеньку на первую в ее жизни тренировку по фигурному катанию в школе Ксении Церцвадзе «Хрустальный конек». То, что девочку приняли к известному тренеру, стало возможным благодаря Наткиной племяннице Саньке, которая познакомилась с известной фигуристкой Аэлитой Забреевой на шоу Антона Халатова, куда Александру Кузнецову пригласили в качестве известного блогера. Халатов использовал любые возможности, чтобы повысить свою узнаваемость. Но аудитория Александры Кузнецовой была слишком молодой и активной, чтобы смотреть тупые шоу, рассчитанные в основном на пенсионеров и возрастных домохозяек, так что вовлечение блогеров было удачным ходом, позволяющим обсуждать темы, поднимаемые на шоу, вызывая к нему дополнительный интерес.
После того доверительного разговора с Аэлитой на шоу, Сашка прониклась к девушке огромной симпатией и теперь топила в ее защиту, находя среди своих подписчиков все новых и новых сторонников Забреевой. Натка, кстати, с интересом полюбопытствовала, рассчитывал ли на это Халатов, приглашая Саньку на «Все говорят»? Или его первоначальный замысел заключался в том, что Сашка, а следом за ней и ее аудитория, вольется в стройный хор осуждающих Забрееву и ее тренера за историю с допингом?
– Ты ему наверняка план поломала, когда начала защищать, а не нападать, – высказала свое мнение Натка.
Сашка в ответ только рассмеялась.
– Наташа, у этого мира свои законы. Его главным топливом является скандал, а со знаком плюс или минус – не имеет ни малейшего значения. Для привлечения внимания важна регулярная упоминаемость, вот и все. Я могла встать на сторону Церцвадзе, а могла на сторону Саврасовой. Халатову это без разницы.
Натка это не очень понимала. Ей вполне хватало того, что результатом похода на шоу стало знакомство с Аэлитой, которая по Сашкиной просьбе договорилась со своим тренером, и та посмотрела Настеньку, несмотря на завершенный уже в этом году отбор.
Ведя дочь к Церцвадзе после трех неудачных попыток, Натка морально готовилась к отказу. Если бы это произошло, она бы отвела Настю на ближайший к дому каток, чтобы не тратить бешеные деньги без надежды на результат. Однако, к Наткиному изумлению, Церцвадзе не забраковала ее Настеньку с первого взгляда, и хотя не пообещала сделать из нее суперзвезду, но и в бесперспективные не записала.
– Вашей девочке в любом случае полезно будет встать на коньки и позаниматься фигурным катанием на постоянной основе, – сказала Ксения затаившей дыхание Натке. – Там посмотрим, какие у нее данные.
– Но меня напугали, что это очень дорого, – робко пролепетала Натка.
Церцвадзе засмеялась.
– На первом этапе не очень. Занятия у нас бесплатные, мы получаем государственную дотацию на это. В крупных соревнованиях, требующих поездок за пределы Москвы и Московской области, а следовательно, и расходов, в три-четыре года никто не участвует. Если выяснится, что у вашей девочки есть перспектива, то дополнительные прокаты придется брать, но вы это вполне потянете. Если нет, то и вопрос не встанет. А уж если дела пойдут хорошо, то вы и сами будете готовы изыскать дополнительные ресурсы, чтобы дать девочке возможность проявить себя. Так что предлагаю начать, а там видно будет.
Так и вышло, что вот уже месяц вся жизнь семьи Таганцевых-Кузнецовых была подчинена новому графику. Вставали в пять утра, чтобы без пятнадцати шесть выехать из дома. В четверть седьмого нужно быть уже на катке, что, к счастью, оказалось возможным благодаря малой загруженности улиц в утренние часы. В половине седьмого начиналась тренировка, которая длилась до восьми утра. Затем предстояло переодеть вспотевшую дочку, отвезти ее в детский сад и самим отправиться на работу.
Эти «смены» Натка и Таганцев делили по очереди. Три дня в неделю, по понедельникам, средам и пятницам, за утреннюю тренировку отвечал Костя, по вторникам и четвергам – Натка. Зато вечерние тренировки, которые проходили три раза в неделю, всегда были на маме. Привезти малышку на «Хрустальный конек» нужно было к семнадцати часам, Таганцев просто не успевал освободиться к этому часу.
Тренировка начиналась в семнадцать тридцать и продолжалась до девятнадцати часов. Дорога домой по вечерним пробкам занимала гораздо больше времени, так что уставшая и взмыленная Натка появлялась на пороге квартиры часам к восьми вечера. Продукты она покупала, пока Настенька занималась, благо хороший супермаркет располагался напротив катка, но все равно еще требовалось покормить семью ужином, вымыть посуду, пообщаться со старшим сыном, чтобы узнать, как у него дела, уложить детей спать, приготовить еду на завтра и рухнуть в постель в районе одиннадцати часов вечера, не забыв завести будильник снова на пять утра.
Будни в прямом смысле слова стали тяжелыми, но Натка не роптала, поскольку сама этого хотела. Да и ребенку нравилось, она это видела. Началось обучение
