жизни за эту ничего не значащую победу. Последних эльфов я уже добивал рука об руку с орком-переговорщиком.
Маны нет, куча кровоточащих ранок. Благо, что серьёзных ранений нет, но и через те отверстия, что не были продуманы во мне природой, потихоньку уходят жизненные силы. Ещё немного, и я бы завалился на землю, оставшись без сил и возможности двигаться.
Первым делом, едва мы добили последнего эльфа, принялись за перевязку ран. Даже потенциальная прибыль от мародёрки не заставила меня забыть об уменьшении количества крови в моём организме.
Стоит отметить, что с этим делом, то есть с затягиванием ран, нам очень сильно помогли орки. Ни у кого из нас не оказалось ни бинтов, ни чего-то ещё, что способствовало бы хоть какому-то лечению. Орки же принесли какую-то заживляющую мазь, щедро лили её на раны, а потом прикрывали раны бардовыми бинтами.
— Завтра, братан, ни одного шрама не останется! Кожа будет упругой, да! — всё приговаривал лекарь орков.
Были бы у меня силы, обязательно уточнил, проверяли ли они эту мазь на людях. Но, к сожалению, я настолько вымотался, что даже разговаривать не мог. Надо полчаса, чтобы в себя прийти, потом уже можно будет что-нибудь делать.
Подскочил, правда, уже через десять минут. Один из «серых» подошёл к убитому мною эльфу и принялся обдирать его как липку. Мне плевать было, когда он с другими возился, но мои трофеи пусть не трогает! Стояли, твари, и смотрели, как мы погибали, а теперь карманы набить решил?
— Это я его убил, — сквозь зубы протянул я, оказавшись вплотную к конвоиру, который не заметил моё приближение.
Он, судя по его насмешливому взгляду, собирался было что-то сказать. Проглотил слова, едва наткнулся на мой взгляд, в котором прочитал свой смертный приговор.
Ни грамма притворства с моей стороны. Если бы эта скотина не послушалась — тут бы его и прикончил. Остальные его коллеги отошли в сторону и что-то обсуждали, не обращая на него внимания. Отговорился бы потом, что этот придурок уронил на себя клинок, не сумев справиться с его лёгкостью.
— Ладно-ладно, нормально всё… — пробормотал «серый» и свалил к своим коллегам.
— Подъём! Собираем трофеи, пока из не спиздили! — начал тормошить свой десяток.
С этим не самым приятным, но довольно прибыльным делом мы справились за два часа. Сняли с эльфов вообще всё, что могло бы хоть какой-то интерес представлять. Забирали даже пробитую броню и разрезанные щиты, поражаясь тому, насколько это лёгкие поделки.
Пришлось даже волокуши соорудить, ибо в руках точно не получилось бы унести всю добычу. Тормошили и заплечные мешки эльфов, забирая золото и серебро. Деньги ссыпали в один рюкзак, который к концу данной процедуры оказался забит доверху. Ничего страшного, плевать на его вес, своё тащить куда приятнее.
Орки, несмотря на тяжёлую победу, решили надолго тут не задерживаться. Какие-то у них срочные дела появились в другой части этого мира. Поэтому, ободрав убитых ими эльфов и похоронив своих товарищей, начали уходить отсюда.
Без беседы с орком-переговорщиком не обошлось, пусть мы и сказали друг другу всего несколько слов. Орк всучил мне в руки металлическую пластину с вырезанными на ней словами «Род Кхули, племя Ратунов». Он пообещал, что мы будем желанными гостями в любом мире, где есть его род и племя.
Лишь потом, минут через двадцать после того как орки удалились, я понял, что удивило в его словах.
«В любом мире…», мысленно повторил фразу. Получается, что этот род не ограничен только этой планетой? Охренеть…
Не буду рассказывать, как мы всё это добро тянули до базы, прежде чем сдали скупщику. Сил ушло чуть ли не больше, чем во время сражения. Благо, что потерь новых не появилось, пусть мы все умудрились по нескольку раз порезаться.
Ещё в автобусе, где появилось куча свободного места, мы с Анатолием и десятком, который в восьмёрку превратился, обсудили, что из добычи оставим себе, а что — сдадим.
С золотом, серебром и ювелирными украшениями, что сняли с эльфов, например, решили обождать, пока меня не завезут в Москву. Анатолий был уверен, что здесь по такому грабительскому курсу это добро заберут, что мы и трети настоящей цены не получим. Себе решили оставить двенадцать клинков и все кинжалы, что забрали с эльфов. Броню сдадим всю. Во-первых, там всего шесть или семь целых комплектов, то есть не получится ею весь отряд обвесить. Во-вторых, не под наши мерки она сотворена, а как её подогнать мы даже примерно не представляем. Всё же остальное решили сдать. Про пластину, что мне дал орк, никому не сказал и даже Толе её не показал. Она останется со мной, не отдам!
— Блин, облапошит этот прапорщик, как пить дать, — в сердцах выругался я, когда мы это добро тянули к складу.
— Давайте я с ним поторгуюсь! — предложил «пятый». — Я несколько лавок держал раньше, очень часто с такими скрягами общался.
— Что ж, «Торгаш», работай, — с лёгкой руки выдал ему кличку.
И так подзатянул с этим. Надо до следующего портала всем ребятам уже придумать обозначения, а то эти цифры надоели уже. Они неплохо себя показали, поэтому заслужили.
«Торгаш» по полной отработал получение своего прозвища, вытянув из прапорщика всю душу. За каждую копейку боролся, что уж тут про рубль говорить. Когда выходили, я уверен был, что лично я не сумел бы больше из скупщика вытянуть.
Сумма и так выглядит весьма внушительной, заработали чуть больше двадцати тысяч рублей. Внезапно оказалось, что не только торговля артефактами может быть выгодной, но и подобная мародёрка. Львиную долю заработали за броню, щиты и оружие. Очень интересный металл с вкраплениями магии, поэтому так дорого и стоил.
Следующий день мы приходили в себя. Орк-лекарь не обманул, раны затянулись и даже не напоминали о себе, но заплатить пришлось диким голодом. Сожрали чуть ли не всё, чем питаться собирались следующую неделю, поэтому опять пришлось шуровать к скупщику и новый заказ делать на продовольствие. Страшного в этом ничего не видел, не такие уж и траты, чтобы о них переживать.
На лёгкую тренировку выбрались лишь к вечеру. Да и то, слегка растряслись, никаких спаррингов и серьёзных боёв друг против друга.
Следующий день начался очень необычно. Нас разбудил бледный и дрожащий «серый». Его голос несколько раз пускал петуха, пока он требовал, чтобы мы быстро поднялись и выстроились на площадке около казармы. Даже не уточнил, скотина,
