приятно убаюкивал.
Грейден задумчиво уставился в окно. Глядя на такой оживающий привычный мир, казалось нереальным то, что на них напали, или то, что их ждало в Теневале. Создавалось ощущение, будто все плохое уже давно позади, но Грей нутром чуял: что-то назревало. От этого внутри словно ледяным комом скручивались внутренности, становилось тревожно и одновременно гадко на душе.
Кто бы ни стоял за всем этим, ничего хорошего не будет. Люди отвратительны. Их мир разорван на части, столько погибших, столько искаженных существ, но кто-то все равно нашелся, чтобы вершить свои порядки.
Мастер неторопливо собрал все принадлежности в саквояж, оставив в сторонке склянки с готовыми эликсирами. Взял пакет с аппетитно пахнущей выпечкой и отправился в кресло к камину, где Фергус уже разливал чай.
В молчании они уселись друг напротив друга, в камине сухо треснула древесина, пожираемая пламенем. Выпечка и впрямь была хороша, особенно с таким тщательно заваренным чаем. Грей позволил себе выдохнуть и немного расслабиться, незаметно потирая ноющее тупой болью бедро. В дождь симптомы всегда усиливались.
– Так вот, – неожиданно хлопнул в ладоши Фергус, а затем продолжил как ни в чем не бывало, – что касается самого Теневаля и происходящей в нем бесовщины.
– Ты что-то знаешь? – Грей продолжал спокойно пить чай со своей выпечкой. За несколько дней он уже успел привыкнуть, что Грех мог начать разговор внезапно и таким тоном, как будто до этого несколько часов только об этом и говорил и их случайно прервали. Поначалу это сбивало с толку, но позже Грей подумал, что проще просто принять как данное и не реагировать.
– Разумеется. По части добычи информации я могу преуспеть. Если мне это интересно. – Фергус закинул ногу на ногу, пригубил чай.
– А если не интересно?
– Ну, Мастер, я не фанат работы из-под палки. Обычно ничего хорошего из этого не получается, поэтому я стараюсь работать только с воодушевлением и энтузиазмом.
– И почему же Теневаль тебя вдохновил?
– Во-первых, подумал, что вам пригодится информация. Я очень надеялся на наше сотрудничество после разговора, – лукаво сверкнули зеленые глаза Греха.
– А во‐вторых?
– Там могут оказаться уроды, которых я еще не прикончил.
Грей замер, не донеся кружку до рта. Он с трудом проглотил кусок круассана, запил чаем и уставился на мило улыбающегося Фергуса с более тщательным вниманием. Что-то в нем, в его резких движениях и улыбке было тревожное, но Мастер никак не мог зацепиться за мысль. Он внезапно пристально вгляделся в виднеющуюся на белой щеке родинку, поднял взгляд выше и заметил на брови алый шрам.
Цвет выглядел неестественно, как будто шов алыми нитками под кожей.
– Где ты находился эти шесть лет?
Фергус на мгновение замер. Грей видел это секундное замедление в движениях, видел, как дрогнули бледные пальцы на кружке, но в остальном ничто не выдавало Греха – он отличный актер.
– Меня держали в приюте, – слова слетели с улыбающегося рта легко и невесомо, как будто Грех рассказывал о чем-то неважном.
Грей почувствовал неприятный холод в груди. Он медленно отставил чай.
– В приютах держали детей.
– Не только. Еще у них были подвалы, набитые полуживыми существами, – легкомысленно рассмеялся Фергус.
– Зачем?
– На потеху.
Грей почувствовал, как его затошнило, но постарался не подать виду. Он как ни в чем не бывало вцепился пальцами в кружку, взглядом мазнул по туго застегнутым манжетам рубашки Фергуса, но не стал заострять внимание.
– Это не стоит интереса, Мастер Грейден. Давайте я лучше расскажу вам про Теневаль, – снова улыбнулся Фергус так, что в уголках глаз собрались морщинки.
Грей проклял свой длинный язык и успел десять раз пожалеть о вопросе. Он не любил откровенные разговоры, не любил кому-то открываться и тем более без спросу лезть в душу, но сейчас буквально вывернул Греха наизнанку, и увиденное повергло его в шок. Не нужно было больше подробностей, слов и описаний. Грейден прекрасно знал, что собой представляли приюты во времена Инкурсии.
Они оставляли при себе на хороших рабочих местах только таких же конченых выродков, как Они сами. И эти самые люди относились ко всем остальным как к мусору. Тех, кто был не согласен с правилами Системы, пытался сопротивляться новым законам, – отправляли на Заводы, где люди работали, пока из них не выкачивали всю кровь вместе с душой. Пепел их останков, который выплевывали огромные проржавевшие трубы, все еще покрывал землю вокруг заброшенных Заводов, а пару лет назад он сыпался с неба не переставая, подобно грязному снегу. Детей, оставшихся без родителей, распределяли в приюты, где правили насилие, жестокость и продажа любых капризов за деньги для богатых господ.
Что уж говорить о существах, которых держали там «на потеху».
Грейден снова невольно вернулся взглядом к запястьям Фергуса, заприметил уродливый шрам на горле, выглядывающий из-за ворота рубашки. В голове всплывали неприятные, отвратительные воспоминания, которые он так старательно заталкивал глубже все эти годы. Чай превратился в безвкусную массу, отдающую запахом лекарств, пропитавших кожу в далеком детстве.
«Только попробуй закричать или рассказать кому-то о нашем развлечении. Ты меня услышал?»
– Мастер? – голос Фергуса словно вырвал его из трясины.
Грейден широко распахнул глаза и глубоко вдохнул воздух. Он не знал, как сейчас выглядел, но заметил, как напряженно смотрел Грех на его судорожно стиснутые пальцы.
– Вы сейчас сломаете ручку чашки. Или собственные пальцы. Дышите глубже, я заварю вам еще чая.
Фергус изящно поднялся с кресла, склонился к нему осторожно, не задев даже прядью распущенных волос. Он протянул руку, коснулся пальцами кружки, стараясь не тронуть ладони, и Грей был безумно благодарен ему за это.
– Да. Спасибо.
Фергус улыбнулся изломанно, но молча взял кружку и отправился к медному чайнику. Воздух наполнился ароматом мяты и пряным запахом пустырника. Грейден не изменил позы, продолжая напряженно сидеть с выпрямленной спиной. Он старался смотреть на потрескивающее пламя в камине, чтобы абстрагироваться от той жуткой реальности, которая захватывала его изнутри. Воспоминания больно резали, становилось трудно дышать даже от малейшего фрагмента, и Грейден изо всех сил пытался выкинуть это из головы. Пальцы сжимались и разжимались на подлокотниках кресла, звуки вокруг стали приглушенными. Было паршиво поймать паническую атаку при Грехе, и Мастер очень старался взять себя в руки.
– Не стоило об этом говорить. – Фергус подошел неслышно.
Грейден нахмурился, поднял взгляд и плотнее сжал губы, чтобы не сказать ничего лишнего.
– Вот. Я заварил вам чай на травах. Знаете, я как-то в далекой молодости был знаком с травницей, и у нее были странные маленькие обряды, когда она что-либо готовила. Она
