картошкой.
***
– Сладкая, ты не спишь?
Я открыла глаза и уставилась на выключенный телевизор.
Я не знала, который час, но было уже поздно. Но я точно знала, что заснула, положив голову на грудь Шая. Мои ноги были закинуты на подлокотник дивана, рука покоилась на его животе. Он обнимал меня.
Последнее, что я помнила, это как меня засосало в марафон «Американского чоппера» 13.
Я запрокинула голову и посмотрела на него.
– Эй, уже поздно? – спросила я.
– Да, тебе завтра на работу? – спросил он в ответ.
– Да, – ответила я.
Он кивнул, сжал меня и двинулся вперед, но я сжала его сильнее, и он замер.
– Почему? – спросила я.
– Что почему? – переспросил Шай.
– Почему ты спросил надо ли мне завтра на работу?
– Еду кататься, думал, если тебе не надо работать, то, может, ты захочешь поехать со мной.
Он собирался прокатиться.
Я хотела поехать с ним.
Я хотела поехать с ним, потому что мне нравилось ездить на мотоцикле. Я хотела поехать с ним, потому что это Шай, а я была собой, и это было то, что мы иногда делали. Это не было редкостью, это было не часто, но ему нравилось ездить на мотоцикле, и он без колебаний предложил взять меня с собой. А я без колебаний согласилась.
Это я тоже отрицала, то, насколько мне понравилось то, что он спросил. Как мне нравилось быть позади него на заднем сиденье его байка.
– Я только переобуюсь, – сказала я.
Он обнял меня, его кулак оказался под моим подбородком, он мягко приподнял мою голову, чтобы я на него посмотрела.
– Табби, детка, тебе нужно на работу. В другой раз.
Я выдержала его взгляд и спокойно ответила.
– Я жива. Я должна работать, чтобы жить, поэтому я делаю это, и мне придется делать это в течение длительного времени. Но когда я не работаю, я тоже живу. Так что поехали.
Шай скользнул взглядом по моему лицу, а затем на его лице появилась медленная, ленивая, красивая и сексуальная, как ад, улыбка примерно за миллисекунду до того, как он поднялся с дивана со мной на руках и поставил меня на ноги.
– Поехали! – прошептал он, глядя на меня и все еще улыбаясь своей невероятной улыбкой.
Я улыбнулась в ответ, переобуваясь. Шай держал меня за руку по дороге до самого мотоцикла, и мы уехали.
Надолго.
Это.
Было.
Шикарно.
Глава 5
«Апокалипсис»
Два с половиной месяца спустя
– Ты с ума сошла?
Это сказала моя лучшая подруга Натали, которая не только задала вопрос, но и посмотрела на меня, как на сумасшедшую.
Я вернулась. Полностью вернулась.
Это была я.
Так что я не сошла с ума.
Жизнь вошла в привычную колею: работа, семья, друзья и Шай.
Я снова виделась с Тайрой, ходила по магазинам, встречалась с друзьями за обедом, зависала с парнями в «Хаосе» и вела себя как сумасшедшая. Как раньше.
Я даже нашла время, чтобы связаться с семьей Джейсона и узнать, все ли у них в порядке.
Я не могла сказать, что была близка с его мамой и сестрами, но они мне нравились. Я знала, что, если бы у нас с Джейсоном было будущее, которое должно было быть, я была бы близка с ними. Хотя его отец мне не слишком нравился. Он был слишком прямолинеен для меня, и мне не нравилось, как он иногда лаял на Джейсона, заставляя его заткнуться, а потом Джейсон вымещал это дерьмо на мне. Но его мама и сестры были классными.
Мы держались вместе после того, как потеряли Джейсона, а потом, естественно, разошлись, окутанные туманом горя. Но когда мы поговорили, стало ясно, что они не хотят, чтобы то, что связывало нас благодаря Джейсону, было потеряно, и я чувствовала то же самое.
Все было хорошо.
Моя жизнь с Шаем не изменилась. Мы все время виделись, я портила ужин, он катал меня на мотоцикле, мы часто созванивались, и я смеялась и улыбалась все чаще.
Прошли недели с тех пор, как он обращался со мной как с хрустальной, и я больше не чувствовала пустоты внутри.
Это не означало, что удары прекратились. Я проезжала мимо ресторана, куда мы с Джейсоном ходили, и у меня перехватывало дыхание. Или, когда сушила волосы феном, смотрела в зеркало и вспоминала, как Джейсон входил, наклонялся и целовал меня в плечо. Я ложилась спать и просыпалась в одиночестве день за днем, и все еще не привыкла к этому.
Но я больше не делала никаких движений. Я возвращалась к жизни, жила и не притворялась.
Таким образом, сейчас я обедала с Натали и делилась с ней своими планами.
Я посмотрела в ее красивые серые глаза, на ее безупречную персиково-кремовую кожу, ореол сказочных пепельных волос с потрясающими бликами, и прищурилась.
– Так и есть, – заявила она. – Ты сумасшедшая.
Я наклонилась вперед.
– Я не сумасшедшая.
– Ошибаешься, – заявила девушка.
– Я не говорила, что собираюсь выследить человека, убившего родителей Шая.
Это было причиной, почему Натали подумала, что я сошла с ума.
Хотя большую часть времени, когда мы с Шаем были вместе, болтала я, было несколько раз, когда разговаривал он. Он поделился. Он выложил это. Ему было так же удобно делиться со мной, как и мне с ним.
Шай много говорил о родителях и брате, а это означало, что он много думал о них. Он часто ухмылялся, естественно и непринужденно посмеивался во время рассказов о них, но время шло, и я поняла, что все это притворство.
Их потеря беспокоила его.
Нет, его это не беспокоило. Становилось ясно, что это гложет его.
Все его разговоры о брате были понятны. Сейчас он был в армии и служил в Афганистане, и я знала, что Шай беспокоится о нем, хотя и не говорил этого прямо. Я даже не знала его, но, ради Шая, тоже о нем беспокоилась.
Но дело было не только в этом. Было ясно, что у него была хорошая семья, но эта семья была разрушена, и тот факт, что парень, убивший его родителей, так и не был пойман и то, что Шай все еще говорил об этом, означал, что он не отпустил это. Он не нашел способ оставить это позади,
