что Мортис и остальные ученики? Вы посадите меня в тюрьму или вышлете навсегда?
— Я ещё не решил, — отозвался он. — Но никто больше не должен знать о том, что ты сделала. По крайней мере, пока.
Глава 13
Заточение моё длилось уже трое суток, и всё это время никто, кроме Кайрона, не заходил в комнату. Мужчина трижды в день приносил мне еду, но проникновенных разговоров больше не заводил. Теперь его интересовало только моё самочувствие, которое лишь к концу недели стало сносным.
Я стеснялась Кайрона ужасно, и не могла дольше пяти секунд глядеть ему в глаза. Почти отучив себя краснеть и показывать смущение иными способами, за дни, проведённые в заточении, я быстро освоила эту науку вновь. К сожалению, и страх тоже оставался, можно даже сказать, что он стал сильнее. Было видно: правитель уже принял решение, и теперь ждёт, когда я буду в состоянии выдержать удар, а бить он мог как законом, так и магией. Только в то, что Кайрн может поднять на меня руку, доказывая физическое превосходство, верилось с трудом.
Каждый раз, заходя в комнату, он ощупывал меня, не касаясь. Глаза его как будто умели проникать сквозь внешнюю оболочку, находя изнанку души и понимая ритмы сердца. И данные мне белая блузка, жилет и серая юбка не могли этим прикосновениям помешать, хотя я была рада, что могу носить не свою прежнюю одежду. Да, теперь всё было по-новому, ведь раньше я точно знала, к чему стремлюсь. Сейчас вовсе не упрямство и уверенность в собственной правоте вели меня. Вёл он — Призрачный Правитель, и было не разобрать дороги за густым покровом властности.
Поначалу сопротивляющаяся, я вскоре смирилась, хотя это было непросто. Я даже допускала, что в словах правителя есть своя правда, но, жившая бабушкиными заветами много лет, сдаваться не собиралась. Пока меня не выгнали из Преальда — цель была достижима, да и сплетённые потоки указывали вовсе не в окно — они вели за дверь. Жаль, я далеко не все варианты развития событий могла предсказать…
В понедельник ко мне неожиданно пожаловала гостья: молчаливая служанка в красивой зелёной форме. Она принесла мне платье: на первый взгляд скромное, но при ближайшем рассмотрении и ощупывании оказавшемся из плотного королевского шёлка. Наряд был из тех, к которым я не привыкла, нежный и строгий одновременно. Основная часть платья, рукава и подол были серо-сиреневого цвета, но на груди имелась сливочно-белая ромбовидная вставка. У наряда был высокий белый ворот, длинные рукава с «пухлыми» плечами, и шнуровка на спине — плотная, но отнюдь не такая тугая, к какой я привыкла. Платье не сплющивало грудь, не имело громадного кринолина, и я сразу вспомнила о слухах, которые ходили об обычаях западных лесов. Кажется, людей здесь казнили магией именно в таких вот красивых нарядах… К тому же мне принесли и коробочку с серебряной брошью, которая крепилась на солнечном сплетении, и служанка помогла аккуратно уложить распущенные волосы.
— Вы прекрасно выглядите, госпожа Мальдо, — поклонилась она.
— Спасибо. А не знаете, куда мне идти?
— Не беспокойтесь, вас сопроводят.
На казнь, — мысленно добавило разыгравшееся воображение. Впрочем, разве стала бы девушка вести себя так спокойно, будь это правдой? Она подала мне милые туфли с серебряными пряжками, и, дождавшись, пока обуюсь, ещё раз поклонилась. Я даже забыла удивиться, как обувь и платье подошли сразу, без подгонки, потому что за дверью ждал сдержанный воин из тех, которых я знала.
Мы стали спускаться, и вскоре я не выдержала.
— Простите, а вы моего брата знали?
— Конечно, — кивнул мужчина. — Хороший парень, толковый.
Не знаю, сказал ли он так из вежливости, но я несколько успокоилась.
— Доур рассказывал о своём учителе, Мортисе. Он в порядке?
— Конечно, — с некоторым изумлением отозвался воин. — Здоровее него разве что сам король.
Было понятно, что мужчина не настроен болтать, но вряд ли он мог с таким настроением вести меня в тюрьму или на суд. Хотя…
В нижней галерее меня уже ждал Кайрн, и воин, поклонившись ему, ушёл.
— Доброе утро, Ива, — сказал мужчина. Взял мою руку, поднёс к губам, и я застыла от короткого и тёплого прикосновения.
Оно не было мне неприятно, но и особого удовольствия не доставило. Ну не могла я рядом с высоченным, мощным Кайроном чувствовать себя спокойно! А ещё этот его взгляд — пронзительный, обволакивающий, как неизбежность ночной грозы.
— Доброе утро, Ваше Величество, — послушно отозвалась я, не зная, что добавить.
Но слова ему были не нужны: Кайрн подставил плечо, и, когда я взяла его под руку, уверенно повёл куда-то вглубь дворца. Пока мы шли, я лихорадочно соображала, что вообще происходит? Может, я прямо отсюда — в дорогу, домой? Или на собрание магов, где мне вынесут приговор? Но мы шли, оказывается, в гостевой зал, где, как вскоре выяснилось, уже собрались люди. И не вельможи, а в основном воины и маги, в том числе Мортис и ребята. Увидев их в толпе, я побледнела, и остальной путь преодолевала с застывшей на губах беззащитной улыбкой.
Мы с Кайроном встали в центре зала, и я крепко сжала пальцы, лежащие на гладкой ткани его рукава.
— Друзья, я благодарен вам, что собрались здесь по моей просьбе, — обратился правитель к толпе. — Позвольте представить вам Иву Мальдо, сестру Доура, и мою будущую супругу.
Пол ушёл из-под ног. Возможно, на мгновение я даже сознания лишилась, и только благодаря магии и крепкой хватке смогла остаться стоять, как ни в чём ни бывало. А тут ещё все стали хлопать и улыбаться, как будто подобное заявление было чем-то действительно радостным…
— У Ивы, как и у её брата, сильная магия, — продолжил Кайрн. — И я буду не против, если она захочет обучаться у Мортиса. Конечно, в отряд королевских воинов её готовить не будут, но любое волшебство требует поддержки.
— Пока Доур отсутствует, я буду рад помочь его сестре и вашей невесте, — подал голос Мортис, и я отважилась встретиться с ним взглядом.
Если он и сердился, то самую малость. Улыбка, по крайней мере, была доброй. И всё-таки вдруг это представление было лишь насмешкой, только выдумкой наказания ради? Кайрн накрыл мою руку, лежащую на его локте, своими пальцами, и стало понятно, что всё взаправду.
Мы двинулись в толпу, чтобы я могла «познакомиться» с воинами, которых и так знала. Когда подошли к ребятам, мне уже удалось взять себя в руки, а потому улыбалась я им искренне.
