Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 33
совершенно разные отцы. Несмотря на свою физическую хлипкость, брат не упустил не единой возможности, улучшить свой социальный вес, если дело касалось моего унижения. Очевидность того, что кто-то в селе, был постоянно заинтересован в этом, мотивируя его прилежание.
В свое время, он заочно окончил Сумской педагогический институт имени Макаренко, уже имея, на то время, диплом Конотопского индустриально-педагогического техникума.
Помимо преподавания каких-то второстепенных предметов в школе, — он содержал достаточно крупное, — по меркам убитого (колхозом) села, — натуральное хозяйство; настойчиво продвигаясь к взлелеянному в мыслях благосостоянию. Он возился с крупным рогатым скотом; обрабатывал землю примитивными сельскохозяйственными приспособлениями; завел неплохую пасеку. Со временем — обзавелся, даже, круглой фермерской печаткой.
В это же время, кто-то (что-то?) надоумил(о) его вести себя со мною так, словно мы рейнкарнировались в пределах XVII–XIX веков, — я был его крепостным, а он — моим помещиком. Со стороны, это смахивало, понимаю, на какую-то заигранную (мело)драму. Колхозные утырки, думаю, наблюдая всю эту возню, всячески поощряли его способность: превратить обычную родственную связь, в преднамеренное противостояние.
Никакой классовой враждебности, я к нему не испытывал, относясь, скорее всего, ко всем этим ролевым играм, как к непреднамеренному шутовству в театре абсурда. В своих мыслях, я давно уже отправил всех этих надзирателей за дальний лес.
И жил, со своей матерью, на другом конце села, не ставя ей в вину очевидного факта, что она наградила меня таким братцем. Я занимался своими рассказами, которые удавалось-таки печатать в киевских газетах; набивая первые синяки на литературном поприще. Пытаясь, поначалу, искать способы войти в доверие к киевским снобам; стойко переживал предвзятое к себе отношение. По надуманному мнению, сельский человек не сможет, априори, без специального диплома, без участия маститых литераторов, развить в себе литературный (божий) дар. Это, крайне, ошибочное мнение.
Преобладало внутреннее настроение, что я, изначально, не ожидал к себе иного отношения. Сельское происхождение, не подразумевало легких путей к достижениям выстраданных целей. У обладателя достаточной силой воли, возникала неодержимая жажда учиться: преодолевать всевозможные трудности, совершенствовать свой внутренний мир. Затачивая свой разум на творческих делах, можно было превращать жизненный опыт в литературный стиль, проявляя — при этом — завидную настойчивость в создании личного, творческого пространства.
Необходимо оговориться, что больше всего времени в этом противостоянии — приходилось отдавать трудам праведным на обширном приусадебном участке.
Выращивать приходилось все: клубнику, картофель, капусту, огурцы, свеклу, лук, помидоры.
Львиная доля урожая — уходила на рынок в Конотоп и заезжим торговцам из Донбасса. Что позволяло, мне с матерью, учитывая ее неплохую учительскую пенсию, в материальном плане, полностью сводить концы с концами, даже в самые трудные годы, становления украинской государственности.
Отцовский сад, послужил нам надежным подспорьем. Об этом замечательном саде, мне удалось, тиснуть-таки сносный рассказец, в одной из гебэшных газет, в 1999 году, претендующей на вечно вакантную роль: самого интеллектуального издания в Украине. Спецслужбам нравится заигрывать с творческой интеллигенцией, повышая собственное самомнение. Служивые, в моем случае, не разобрались в авторстве, повелись на новизну, не пробив по своим каналам у местного авторитета, как он относиться к моему писательству, чем сильно уронили ему, и многим, свойственное им, напыщенное достоинство.
Часто, Юра звал меня в помощь, чтоб управиться с его работами, на что я, вначале, по-братски откликался, все еще пытаясь сохранять подобие определенных родственных отношений.
Это разделило мой срок, пребывания в этом селе, ровно наполовину. Единственный случай испортил все эти натянутые отношения — он продал, за небольшую плату, имеющийся у него шифер, типичному украинскому мафиози и сексоту Бар…кову, — местному «дону Карлеоне». В то время, как я с матерью, очень нуждался в кровельном материале.
Брат пригрозил мне, что не станет кормить меня, когда мать помрет, и я, обязательно, пропаду с голоду.
Оставалось — не заострять внимание, на словах болезного. Пришлось расценивать его выступление, как некий клинический случай, рассчитанный на уши заинтересованных зомби. Избавившись от всего духовного, колхозники, передали свои физические оболочки — местным правителям… так легче было выживать в условиях колхозного гетто.
У попавшего под пресс начальника, не оставалось никаких шансов. Люди превратились в собственность коррумпированных чиновников. Дошло до абсурда: лечение — как сто, и двести, и триста лет назад — у ворожей.
Все, что творилось под Конотопом тогда, очевидно, существует до сих пор в каких-то более извращенных формах. В качестве заступника у бога, отравившиеся имперским смрадом «московского патриархата», определили населению «Святого», беспощадного ордынского наместника Неврюя (Александра Невского). На выборах, это постоянно выливается в ненависть к украинской независимости — «голосуют» только за ее врагов!..
Юра купался в сплетнях, которые приносили ему потерявшие разум старухи, греясь в его жарко натопленной хате. Они восхваляли его прилежание. Это было похоже на самолюбование в лучах неожиданно нагрянувшей славы; ему, очевидно, казалось в те дни, что он, наконец-то, поймал бога за бороду.
Показательно, что среди завсегдатаев этих посиделок, была, некая Дав…на, в историческом плане, фигура в чем-то даже примечательная для всякого украинского села: сексуально, обслуживающая колхозных руководителей, включая в это число и представителей Третьего рейха. За что взыскала себе определенный авторитет у мужской половины села.
Брат, несомненно, принимал близко к сердцу слова этих безобразных старух. Со мной, он считал, скоро будет покончено. Мне приходилось очень сильно экономить топливо.
Парадокс, но вокруг моей хаты росло много деревьев, которые я мог бы превратить в дрова. Но, — чиновники отыскали в законодательстве закон: запрещающий это сделать. Более того, местные сексоты выкраивали себе участки с моими деревьями, которые взрастил мой отец.
За спиленные мною березы, прокуратурой был подготовлен многотысячный иск от имени украинского государства! Судья Кущенко, склонившись над прокурорским иском, долго сетовал на Уголовный кодекс, что для уголовного преследования, не хватило совсем незначительной суммы принесенного «ущерба». За свои же деревья, я обязан был уплатить по решению суда, всего лишь значительный штраф. Лицемеры, которые опустошили в округе многие леса (без ощутимой пользы государству), достали меня, сдирая три шкуры, за три спиленные березы. Леса выпиливались в пользу местных сексотов, чтоб они подняли, зажиточностью, свой авторитет в глазах местных зомби.
Я всегда был настроен патриотично по отношению к Украине. Отчего, этот приговор — воспринимался мною болезненно… вдвойне.
Конформистская позиция моего братца с властью, тоже не удивила меня. В эти дни, наши расхождения с ним измерялись в парсеках, как между Солнцем и Альфой Центавры.
Мои шаги в литературе, в это время, становились все тверже, несмотря на все эти перипетии. Я, еще, пытался хоть что-то вырвать из существующих только на бумаге льгот
Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 33
