или кинжал, и предполагалось, что чисто в парадных целях. Арбалеты сложили среди прочего скарба. Альтариэн требовал от Иры, чтобы находящийся у неё под крылом Терри-ти тоже расстался со своим оружием. Но дайна-ви ни за что не желал отдавать его в руки врага. В итоге, посовещавшись с Лэтте-ри, он отказался только от гарпунов. Без них его арбалет бесполезен, потому он со спокойной душой взял его с собой.
Из семи десятков военных, что выехали из Ризмы, в Заповедный лес ступили лишь три, включая начальство и одарённых.
Восемь дней пешего пути лёгкими не были: лес непрерывно тестировал гостей на прочность. Ира не могла найти другого объяснения тому, что животные, насекомые и растения постоянно проверяли выдержку вторгшихся в их владения. То хищники выходили поперёк дороги, и стоило огромных усилий не схватиться за оружие, пока тебя обнюхивали со всех сторон, капая слюной на землю. Однажды их окружила стая дэфов, не давая двигаться дальше, пока щенки не наигрались с Довалем. Птицы налетали в большом количестве, пугая внезапностью. Из ниоткуда вырастали заросли ядовитых или колючих трав, которые нельзя было и пальцем тронуть, не говоря о том, чтобы проложить себе дорогу через них мечом.
Ира эти стычки с природой, к своей радости, наблюдала со стороны. Не без учащённого сердечного ритма, конечно. Но по её душу пока прибегали только небольшие грызуны, которые спокойно давали себя погладить, да прилетали бабочки размером с ладонь, решившие, что вполне сойдут за живые украшения для её причёски. Однажды подошёл белый хусса. Клыки в его пасти были первой вещью, о которой она подумала, но когда зверь тоже попросился на коленки за лаской, она не смогла сдержать слёз, наслаждаясь возможностью дарить тепло, а не охотиться.
Другой обитатель леса чуть не заставил её поседеть раньше времени. Они уже собирались тронуться после очередного привала, когда обнаружили Линно-ри сидящим под деревом без движения. Никто не посмел приблизиться, наблюдая, как змея длиной с человеческую руку и толщиной с кулак медленно ползает у него на коленках.
— Кажется, творения Хараны решили сами позаботиться о том, чтобы ты стал кормом для лесного зверья. А, дайна-ви? — спросил Изаниэн. Не скрывая своего нетерпения, он наблюдал, как змея поднимает голову и направляется к груди Линно-ри.
— Травяная чернохвостка. Не повезло тебе, — сказал Доваль.
— Тогда подождём, пока всё кончится, и двигаемся дальше, — потирая руки, говорил боец, которому прошлый раз не удалось убить Линно-ри в схватке.
Ира с ужасом смотрела, как змея поднялась ещё выше по руке и направилась к шее. Из разговоров солдат становилось ясно, что животное ядовито.
— Не надейтесь, — сказал подошедший Лэтте-ри, наблюдая за братом. Ира глянула на его лицо и удивилась, не найдя на нём и грана беспокойства.
— Это точно. Лин ещё юным с болотным веретёнцем в сапоге просидел от светила до светила. У него со змеями свой общий язык, — усмехнулся Терри-ти.
— Болотное веретёнце?! — Доваль не смог скрыть изумления. — И до сих пор жив?
— Как видишь, одарённый амелуту. Догадываюсь, тебе прискорбно это слышать.
Змея обернулась вокруг шеи Линно-ри. Ира заметила, что у того изменилось дыхание, стало более медленным и глубоким. Змея чуть подвигалась в районе уха, потом снова сползла на грудь и остановилась там, чуть шатаясь в такт дыханию мужчины. Она будто вошла с ним в единый ритм, и когда через несколько минут сползла по руке, Линно-ри аккуратно подвигал ладонями, приподнимая тело змеи, совершенно без опаски. Потом уже уверенно и плавно переложил в сторону, на травку, на самое солнечное место. Животное свернулось в кольцо и замерло греясь. Линно-ри спокойно встал, отряхнулся и огляделся. Видно, выражения лиц вокруг доставили ему удовольствие, потому что он еле слышно хмыкнул. После чего ушёл заканчивать сборы.
— Сын змеи! — сказал Изаниэн ему вслед. Вопреки его ожиданиям, дайна-ви нисколько не оскорбились словами, брошенными в сторону товарища, а Терри-ти даже легонько засмеялся:
— Так и есть.
Ире было отрадно видеть, что в отряде частично спало напряжение. Священная земля. Место, перед величием которого пали титулы и звания. Нет, распри в Заповедном лесу не исчезали сами собой, но в его пределах никому не пришло бы в голову поднять оружие. Результат был непредсказуем. Могло сойти с рук, но большей частью все были уверены, что живность, которая пока просто брала на испуг, божественной волей способна разом стать врагом. Смерть в этом случае будет не самой быстрой и безболезненной. Потому мужчины в ее шатре теперь спокойно спали ночью, обходясь без караула, равно как и все остальные солдаты. Рисковать никто не желал, и уповали в разрешении своих разногласий на волю Сестёр.
Восемь дней спустя, вечером, они сделали последний привал, а наутро начальство дало всем выспаться до последнего. Они остановились у небольшого озера, которое, как следовало из сухого объяснения барона, было предназначено для омовений перед тем, как вступить в Каро-Эль-Тан. Ира, порывшись в сундуках, выволокла все женские штучки, необходимые для наведения марафета, лишний раз мысленно помянув благодарностью щедрость Цыран и женщин Дома Равил. Мылом и полотенцами она поделилась с дайна-ви и ушла обходить водоём в поисках укромного места, чтобы раздеться и не попасться на глаза мужчинам.
На сей раз никто не потащился за ней следом, и через некоторое время она осталась одна, найдя для себя купальню с водой по пояс в густых зарослях ветвей плакучего дерева, которые надёжно отгородили её от посторонних глаз. В тёплой воде она с удовольствием смыла с себя грязь, конский пот и дорожную пыль, вымыла волосы. Причесавшись, Ира так захотела поплавать, что не вытерпела. За отсутствием купальника натянув на тело нижнюю рубаху, она нырнула под ветки и, вынырнув с другой стороны от импровизированной занавеси, поплыла на середину озера. Её переполняли неимоверная радость и добрые предчувствия. Наплескавшись вдоволь, она подплыла к тому берегу, где стояли солдаты. Они развели костёр, и он так и манил погреться.
Лишь выйдя из воды, Ира поняла, что сделала очень грубую ошибку: в порыве радости совсем забыла о том, какие здесь обычаи. Во всяком случае, люди, увидев её в одной, пусть и совсем непрозрачной, рубахе хоть и промолчали, но какого они о ней мнения, и так было понятно. Закрывать конюшню, когда лошадь убежала, было уже поздно, и она, вздохнув, подошла к костру, протягивая руки. «Не волнуйтесь. Скоро меня тут не будет. Уж потерпите пару дней, и я не стану мозолить вам глаза своим бесстыдным поведением».
В это время вернулись дайна-ви. Они тоже выбрали себе
