мобильный телефон и попробовал дозвониться до журналиста, предупредить его о своем визите. Трубку никто не брал.
«Странно, Илья Маркович говорил, что в это время журналист бывает дома. Ладно, поеду, может, вышел куда», — решил Сергей и сел в подошедший автобус. У станции метро он снова позвонил журналисту, но его телефон по-прежнему молчал.
«Конечно, журналист может куда-то отойти, тем более, что я с ним не договаривался о встрече заранее», — рассуждал Сергей, но где-то внутри у него уже заработал сигнализатор тревоги и беспокойства.
Дом, в котором жил журналист, Сергей нашел быстро. Накануне Илья Маркович подробно рассказал, как его найти. Но когда Сергей подошел к нему, хорошо знакомое чувство опасности еще более усилилось.
Сергей уже давно привык доверять своему внутреннему голосу и чувствам, тем более, когда дело касалось личной безопасности. В свое время он прошел все ступени становления профессионального мастерства: сначала, еще в пограничном училище, Сергей получил глубокие и твердые знания, умения и навыки военного человека, затем в войсках с практической деятельностью стал появляться опыт, который постепенно перерос в мастерство. Процесс совершенствования мастерства бесконечен, рано или поздно, если добросовестно относиться к делу, мастерство перерастает в творчество. Творчество же присуще любой сфере деятельности, в том числе и военной. Но и это не предел. У настоящих профессионалов военного дела, и теоретиков, и практиков, творчество достигает пика и высшую его стадию называют по-разному: одни — шестым чувством или интуицией, другие проще — чувством того места, на котором обычно сидят. Сути это не меняло. В спокойной обстановке или даже в боевых условиях, но когда наступает привыкание к опасности, это чувство может притупиться, его можно игнорировать, но утратить его нельзя никогда. Нет ничего удивительного в том, что, казалось бы, профессионалы высочайшего класса, прошедшие, а иногда не раз, Афган, Приднестровье, порой глупо и нелепо гибли в Чечне. Прежде всего от того, что игнорировали свои чувства. Сергей был убежден, что судьба этого не прощает.
Поэтому перед тем, как входить в подъезд, он минут двадцать посидел на скамейке у киоска с мороженым, напротив дома журналиста. Отсюда хорошо был виден и сам подъезд, и все подходы к нему. Осмотревшись, Сергей, кроме стоящего черного джипа на углу дома, ничего особенного не обнаружил.
Не торопясь, Сергей съел мороженое, затем развернул газету и стал читать, изредка поглядывая на часы, как это делают люди, кого-нибудь поджидающие.
«Вроде все спокойно, можно идти», — решил Сергей и, свернув газету, направился к подъезду. На дверях, как обычно облепленных объявлениями и рекламой, он увидел наклеенный поверх всех листок, где от руки фломастером было написано: «Оказываю парикмахерские услуги (муж. и жен.), недорого, обращаться в кв. 172».
«Наивные люди, кругом полно салонов и парикмахерские на каждом углу, а тут предлагают сомнительные услуги, — пронеслось в голове Сергея. — Хотя для соседей или малоимущих слоев населения, может, это и выход», — тут же возразил он сам себе.
Журналист жил на 9-м этаже. Когда Сергей нажал кнопку лифта с цифрой «9», то кроме чувства беспокойства, которое не проходило, на него волной накатил еще и «эффект фаланги».
«Так, похоже, началось», — пронеслось у него в голове.
Дом был 17-этажным, и Сергей нажал еще и кнопку «12». Когда двери лифта открылись на 9-м этаже, он не стал выходить, а поехал дальше. На 12-м этаже Сергей вышел на лестничную площадку и прислушался. Все тихо. Он начал медленно спускаться по лестнице и когда достиг 10-го этажа, услышал пронзительный вой милицейской сирены у подъезда дома.
«Как в дешевом боевике, когда кого-то нужно подставить, но, однако, кто-то лихо работает, и это уже не кино», — ухмыльнулся Сергей и стал ждать.
Через несколько секунд, одновременно с буханьем тяжелых ботинок нескольких человек по лестнице, загудели сначала пассажирский, а потом и грузовой лифты.
«Похоже, влип в историю, хорошо еще, что не был в квартире», — уже совсем невесело подумал Сергей, когда услышал, что один лифт остановился на 9-м этаже, а второй поднимается выше.
Топот ботинок достиг уже где-то 5-го этажа. Сергей лихорадочно перебирал в голове возможные варианты выхода из сложившейся ситуации. И тут его взгляд остановился на номерах квартир 10-го этажа, увидев цифру «172», Сергей еще раз, но теперь уже удовлетворенно хмыкнул и уверенно нажал кнопку звонка.
— Кто там? — ответил на звонок пожилой мужской голос.
— Извините, у вас тут подстригают? — вопросом ответил Сергей.
— Да, проходите, пожалуйста, — проговорил, открывая дверь, невысокий мужчина лет шестидесяти.
— Мне бы чуть-чуть подравняться, начальство срочно вызвало, а парикмахерской поблизости не нашел, хорошо хоть на объявление ваше наткнулся, — скороговоркой выпалил Сергей, когда за ним закрылась дверь.
— Бывает… прошу в комнату, — пригласил мужчина.
— Я уже давно на пенсии, инвалид, но время сами знаете, какое, приходится подрабатывать, — проговорил парикмахер, усаживая Сергея на стул и накидывая на него простыню.
— Меня зовут Иван Петрович, — начал говорить и одновременно подстригать старик.
Минут через пять он с удовольствием рассказал уже о себе практически все, радуясь клиенту и слушателю одновременно.
— Хороший у вас район, тихий, зеленый, — улучив момент, вставил Сергей фразу в монолог парикмахера.
— Да, хороший был когда-то. А сейчас творится непонятно что. Ресторан на той стороне улицы облюбовали какие-то «братки». Местная шпана подросла. Из тех, кто не застал уже октябрят и пионеров. У них нет ничего святого. Стариков, и тех ни во что не ставят.., — с горечью проговорил старик. — Пиво спокойно не попьешь, того и гляди, морду набьют. А тут еще к соседу, подо мной живет, хороший, кстати, мужик, журналист, повадилась ездить крутизна всякая. Все бы ничего, но ведь в подъезд не зайди, по лестнице не пройди — кругом телохранители. Чего ездят, не пойму. Час тому назад тоже приезжали, сначала одни, потом другие. На крутых машинах. Те, что первые приезжали, их машина на углу дома до сих пор стоит.
— А вторые? — опять вставил слово Сергей.
— Те уехали минут тридцать назад.
— Ну, вы прямо находка для шпиона… или следователя, — добавил Сергей, когда увидел, что Иван Петрович не понял шутки.
А сам подумал: «Значит, вторые визитеры уехали буквально перед моим приходом».
Тем временем парикмахер объяснил свою осведомленность так:
— Просто я, молодой человек, заядлый курильщик, а мой балкон во двор выходит. Вот и вижу все.
— Теперь порядок, с вас 50 рублей, —
