— Ну, ты вот сам не понимаешь, зачем мне это, — спокойно отвечает Никита. — Потому что мне это и не надо. Я не вру. Сам проверил.
Слышен смешок.
— Так что, зря ты волновался, Темыч. Ей не было страшно.
— Да, пошел ты…
— Хочешь, расскажу, как это было?
— Да, пошел ты! Придурок!
Артем сплевывает и я слышу быстрые шаги. Он убегает.
— Сука, — голос Никиты уже тише, но я все равно его слышу. — Сука! Сука! Сука!
И удары по дереву, по всей видимости.
Потом тишина и тоже удаляющиеся шаги.
Артем и Никита ушли, а я все также сижу на земле, закрыв рот ладонью. Мысли скачут и я не могу уцепиться хотя бы за одну.
Что. Это. Было?
Во-первых, на меня поспорили. Это я сразу поняла. Эти придурки поспорили на меня. Кто первый? Но зачем? А я им верила. Думала, они — мои самые верные друзья. А им… им нужно было лишь доказать друг другу. И, чтобы сделать это, они выбрали меня…
Ну, почему это все происходит со мной? Почему?
Но и это не самое страшное, как кажется мне.
Слова Никиты до сих пор стоят в моем мозгу и не дают мыслить рационально.
Теперь понятно, откуда такие слухи в лагере насчет меня. Господи. А ведь смена только началась. Я не уеду отсюда так быстро, как хотела бы.
Как смотреть в глаза? Господи. Дай мне сил.
Я встаю, цепляясь руками за дерево, отряхиваюсь и тихо иду к домику. Лишь бы никого не встретить. Никого. Не хочу никого видеть. Крадусь кустами.
Уже подхожу к домику, как слышу сбоку:
— Ксюш.
В ужасе замираю.
Артем.
Зажмуриваюсь на мгновение и сжимаю кулаки.
Но нет, я не дам им повода еще больше смеяться надо мной.
Поэтому открываю глаза и поворачиваюсь к нему.
— Артем? — спрашиваю и пытаюсь унять дрожь в голосе. — Что ты тут делаешь?
— Я это… — запинается он и идет ко мне. — Гулял тут, в общем. Ксюш, — поднимает на меня взгляд, — ты как?
Как я?! Мне хочется наорать на него. Слить весь негатив. Чтобы почувствовал то, что чувствую я.
Но нет. Нет, Ксюша, будем по-другому. Хватит. Мальчики показали свое истинное лицо. Теперь моя очередь играть.
— Отлично, — отвечаю я и даже пытаюсь улыбаться. — Ты же простил меня, Артем? Ну, за побег с Никитой?
Артем хмурится.
— За побег? Постой. Ты что? Специально с ним? Ты…?
— Ну, зачем я врать буду? — мило улыбаюсь. — Так уж вышло. Но честно? Я жалею об этом, Тем.
Пристально смотрю ему в глаза.
— Я так по тебе скучала.
Он недоверчиво смотрит на меня.
— Правда, Тема. Поэтому и уговорила Никиту пойти на фестиваль в деревню. Чтобы нас нашли. Потому что Никита не хотел, чтобы мы возвращались. А мне там было некомфортно.
— Он обижал тебя? — спрашивает Артем. — Ксюша, расскажи мне. Обижал?
— Все нормально, Тем. Нормально.
Я подхожу к нему и кладу ему руку на плечо. Он удивленно смотрит на меня.
— Ксюш, — произносит уже нерешительно, — скажи мне правду. У вас с Никитой… — запинается опять. Не смеет сказать. — У вас…
— Что, Артем? Что «у нас»? — допытываюсь я, уже зная, что он хочет спросить. — О чем ты?
— Ну, короче, ты спала с Никитой? — выпаливает он на одном дыхании и впивается в меня взглядом.
41Я поджимаю дрожащие губы. Слёзы просятся из глаз. И хорошо. Добавляют больше трагичности. Пусть знает, что задевает меня этот вопрос.
И сильно.
— Как ты мог… — произношу на выдохе. — Такое обо мне подумать?
Больно. Очень.
— Мелкая, не уходи от ответа, — наседает.
Мелкая… Теперь это прозвище как яд. Так меня называют только эти двое. И я уже ненавижу это прозвище.
— А что если да? — кидаю. — Что ты сделаешь в этом случае? Тоже будешь считать давалкой?
Его лицо меняется. С напряжённого в обозлённое. Кулаки сжимаются, а острые скулы сильнее выделяются на красивом лице.
— Ты врёшь.
Терпение в один момент лопается.
— Артём, я тебя не понимаю! Ты сам задаёшь вопросы, на который ответ и так очевиден! Если не веришь мне — так иди к Никите! Он тебе всё расскажет! В подробностях! Что да как. Но это если ты опять поведёшься на его словечки. Раз уж ты во мне сомневаешься, раз пришёл сюда. А потом говоришь, что не веришь.
Я не понимаю этих парней! Вообще! Я разворачиваюсь. И быстрее бегу в домик. Со всех ног. Только бы Артёма не видеть.
Мало того, что он участвовал в споре, так ещё… И повёлся на уловку Никиты! Не поверил бы — не пришёл!
— Мелкая, не глупи. Верил бы я ему — не был бы на этом месте, — слышится за спиной. Артём за мной идёт. Быстро. Шаги в ушах бьют. Как молотком по стене. — И я ему не поверю, Ксюш, пока ты мне сама не скажешь!
Я молчу. Поджимаю губы и иду дальше. Едва на бег не перехожу.
Но Артём догоняет. Хватает меня за запястье и дёргает на себя. Заставляет обернуться. Посмотреть в карие глаза.
— Ты мне нравишься, мелкая. Прикинь, как тяжело это слышать? От друга. Который знает об этом.
Спор! Спор! Глупый спор!
Разве его заключают на человека, которого ты любишь?
Нет! И ещё раз нет!
— А девчонка, за которую ты волновался почти двое суток, оказывается, всё это время была с моим другом. И не отвечает тебе на такой вопрос?!
Я проглатываю слёзы обиды.
— Если бы нравилась, знал бы ответ на свой вопрос сам! — кричу.
Вырываюсь из его хватки и всё же бегу.
Чтобы его не видеть!
Просто добегаю до домика. Забегаю в него и валюсь на кровать, укрываясь одеялом. И плачу. Опять. Как девчонка. Но позволяю себе выпустить слёзы. Обидно до глубины души. Что люди, которых я считала друзьями… Оказались козлами.
Поспорили.
И слух Никита пустил.
Да чтобы ещё раз я ему поверила… Никогда такого больше не будет!
Глупая, глупая Ксюша! Когда ты перестанешь быть такой наивной?
И от этого рыдаю ещё сильнее. Себя виню. Что вообще пошла его искать. Сострадание включила.
Не надо было. Не надо…
Так бы я сейчас не лежала и не рыдала. Обо мне не ходили бы грязные слухи. И всё было бы нормально.
Если бы не Никита…
