кем не был?
На этот раз глаза закатывает Джас.
— Я просто знаю, Роми. Мы дружим с детства…
— Вот именно! И поэтому ты скажешь что угодно, чтобы его выгородить!
Ответом служит еще ругательство. Затем брат тычет в меня пальцем.
— Надеюсь, Боги спасут меня от такой жены, как ты…
— О, как мило с твоей стороны.
— Да, очень мило!
Он хочет уйти, но потом останавливается и бросает в меня еще один сердитый взгляд.
— Ты же вернешься за город, когда покинешь Горф-нест?
Я немного теряюсь. Мысль о том, что снова предстоит оказаться в своем одиноком жилище, почему-то приводит в ужас. Я неловко закусываю губу.
— Нет, я… эм… Я ненадолго приеду в Идригас, мы с Сином вместе пойдем на имперский бал.
Джас забывает свой гнев и удивленно вскидывает брови.
— Пойдете на бал? Вместе?
— Да, это было его условием. Ты же не думал, что он согласился мне помочь просто так?
Конечно же, о втором условии я умолчала.
Джас усмехается.
— Что ж… Умно. Надо полагать, вы и там прикинетесь счастливой парой? Чтобы пресечь все сплетни?
— Верно.
Он склоняет голову на бок.
— А тебе не надоело притворяться, Роми?
Я прищуриваюсь.
— В смысле?
Джас отмахивается.
— Забудь. Я навещу вас перед балом. Кажется, у меня есть еще один подарок для тебя, сестрица. И для Синклера тоже.
Глава 19. Синклер
Следующие несколько вечеров в Горф-несте прошли замечательно. Мы играли в шарады, ели пироги и наблюдали за Мирой, которая демонстрировала отточенные до совершенства танцы.
Всё было ровно так, как и всегда — весело и радостно. И я четко осознал, как же сильно скучал по своей семье.
Мы с Роми задержались даже дольше, чем планировали, потому что ей было важно провести как можно больше времени с дедушкой. Да и старик-Элдер день ото дня выглядел всё более и более здоровым. Очевидно, общение с внуками пошло ему на пользу.
Но теперь до главного имперского бала осталось два дня, а значит, время возвращаться в Идригас. На самом деле, я подумывал освободить Роми от этой части сделки, чтобы не продлевать свои мучения, но почему-то не смог. Возможно, просто не было должного повода для разговора.
В день отъезда, стоя у подножия парадной лестницы, я обнимаю каждого из Сойеров. Изо всех сил хочется верить, что не последняя такая встреча, но, скорее всего, так оно и есть. И от этого осознания начинает щипать в глазах.
— Счастливого пути, — машет нам рукой леди Эления.
Я улыбаюсь ей, а потом мы с Роми разворачиваемся, чтобы направиться к карете. Слуги следуют за нами с чемоданами.
— Возможно… — начинает Роми, нервно вздыхая. — Может, обратно мы могли бы полететь?
Я резко останавливаюсь и удивленно на нее таращусь.
Что она сказала?
Она хотела бы полететь?
Праматерь всемогущая… Ну вот зачем она это делает? Зачем отвергает меня, игнорирует две недели, а потом одной-единственной фразой воскрешает самые счастливые воспоминания, которые у меня когда-либо были?
В первый раз мы летали, когда я сделал Роми предложение.
Это было в одном из поместьев Джаса, самом далеком от столицы. Башни там еще выше, чем в Горф-несте, и чтобы пробраться к окну на шестом этаже, где были покои Романии, мне пришлось заказывать специальную лестницу, ведь подходящей просто не нашлось.
Стук в окно застал ее врасплох. То был теплый весенний вечер, и она открыла, представ передо мной с распущенными волосами, в легком красном платье с открытыми плечами… Я чуть не умер на месте от такой красоты.
Роми была в ужасе, когда заметила, что я балансирую на вершине лестницы, приставленной к каменным стенам.
— Син, что ты делаешь? — спросила она. — Ты же мог просто подлететь к окну…
Я улыбнулся и покачал головой.
— Мог бы, но что в этом особенного? Любой дракон бы мог, а я хотел удивить тебя. А еще… — я схватил ее руку и прижал к губам. — Тогда я бы не смог сделать это. А это стоит того, чтобы забраться на шестой этаж.
Румянец заиграл на ее щеках. Я собирался поцеловать ее пальцы еще раз, но лестница пошатнулась, и пришлось схватиться за каменный выступ, чтобы не упасть раньше времени.
У Роми вырвался испуганный вдох.
— Я… я конечно понимаю, что с тобой всё будет в порядке, — пробормотала она. — Но высота всё равно пугает. Ты меня удивил, а теперь давай залезешь внутрь…
— Только при одном условии.
Она приподняла бровь.
— И каком же?
— Выходи за меня.
У нее отвисла челюсть. Она ответила не сразу, и мною овладело такое волнение, которого я не испытывал никогда в жизни. Руки тряслись и потели, а еще и проклятая лестница то и дело норовила уйти из-под ног.
— Роми? — спросил я полушепотом. — Ты согласна?
Она несколько раз моргнула, словно выходя из транса, а потом просияла.
— Конечно, да!
Я шумно выдохнул от невероятного облегчения, но на вдох не хватило времени. Роми подалась вперед, обхватила мою шею и поцеловала в губы. Это было волшебно, наш первый поцелуй — не робкий, как обычно бывает, а сильный и настойчивый. Страстный, как и сама Романия.
Но лестница не выдержала напора и всё-таки поползла в сторону. Я не удержался и полетел вниз.
— Си-и-ин! — взвизгнула Роми.
Меня переполнял восторг, и казалось, что крылья больше не нужны. Что отныне я могу летать и так, ведь моя Романия сказала: «Да».
Это была сладкая, заманчивая иллюзия, но земля приближалась, и мне всё-таки пришлось исчезнуть в облаке зеленой мерцающей пыли, чтобы стать драконом. Я ведь хотел дожить до свадьбы, а не превратиться в груду переломанных костей.
Я подлетел к ее окну и послал слова ей в разум, неспособный говорить драконьей пастью:
— Садись на меня. Полетаем.
Роми быстро замотала головой.
— Ты же знаешь, я боюсь.
— Это не страшно, я покажу тебе.
— А если я упаду?
— Я тебя поймаю. Ты доверяешь мне?
Она кивнула без промедления.
— Да.
— Тогда запрыгивай.
Роми колебалась, но в итоге решилась и забралась мне на спину, хватаясь за шипы, а потом… Мы полетели, и это было прекрасно. Но это больше никогда не повторится, ведь, похоже, в тот день лимит ее доверия был исчерпан.
Я заставляю себя отбросить воспоминания, чтобы не пропасть в них с головой. Смотрю на Роми, которая всё ещё ждет моего ответа. Слуги уже уложили почти все наши вещи в багажный экипаж.
— Нет, — говорю я. — Ты не можешь лететь сейчас, это опасно. Буря собирается.
Это правда. В
