Книга Сердце Рароха - Элли Флорес

Долго смеялся «премудрый старец», потом погладил ее по голове и разрешил делать все, что угодно, лишь бы не в ущерб основным занятиям.

Когда Весняна робко поинтересовалась, как там дела у отправленных в строгий затвор из-за постоянных ссор Гуляя и Вышаты, наставник только вздохнул и указал на ближайший дуб. Она уже научилась распознавать его жесты и перевела для себя: «Дубы дубами, не слушают толком наставлений, и зря».

Она-то все впитывала до капельки, но неизвестность и почти сплошь мужское окружение изводили Весняну денно и нощно. Спать она стала урывками, ела мало, ее успеваемость заметно снизилась, и в конце концов Зареслав молча подал ей срезанную дубовую веточку. Значит, и она отупела настолько, что не понимает простейшего, как те два буяна взаперти.

И вот сегодня, спустя две седмицы, захотелось немножко баловства и воли, без постылых правил и пригляда. Конечно, она отпросилась у наставника, как полагалось.

Зареслав все разрешил, и в голосе его, когда он прощался, слышалась эта раздражающая Весняну усмешка всезнающего мудреца.

Ладка и Мирка спрятались так хорошо, что она рассердилась и стала их звать. Паршивки не откликались, чем раздражили ее до белого каления.

Вышла девушка сердитая к озеру, а на берегу — странноватый парень в мокрых рубахе и портах, с неподвижными серыми глазами, которые тем не менее словно смотрят ей в душу.

И ее потянуло к нему, как на привязи. Стало страшно и хорошо в одно и то же время.

…Сердце бьется так заполошно, словно вот-вот вырвется из груди. Хочется то ли смеяться, то ли плакать, то ли петь, то ли кричать. И голова идет кругом, и кажется, если его коснуться, только пальцами, самыми кончиками погладить лицо, откинуть со лба мягкие влажные прядки… Круг замкнется, она успокоится, потому что отныне не одна…

Она сделала к нему два шага, вытянула умоляюще руки. Похвист в образе белоснежного петуха послушно заюлил в неяви, расправил крылья. Рыжий сокол Рарох заклекотал, опасаясь буйного собрата.

«Ветер может раздуть огонь. Но может и убить!».

Тот сон — лес, пожар, предупреждение. «В нем тоже сила есть. Нельзя пока к нему подходить. Опасно для всех».

Парень встал на одно колено, уперся правой рукой в землю, собираясь подняться. Его широкие плечи шевельнулись. И из-за ворота выскочил, блестя алыми каменьями, золотой круг с лучами — знак высшей власти, который она уже видела в книжках Зареслава. А на груди, где разошлись завязки, показался выбитый искусной иглой кольщика сокол с разинутым клювом.

Не просто бажененок. Светлый князь Беломир пожаловал сюда и вздумал искупаться прямо в одежде. И это его жену она должна исцелить.

Чужой мужчина. Обещавшийся чужой женщине до гробовой доски…

Головокружение и внезапно сжавшееся сердце совокупно перебороли неслыханное влечение. Попятившись, Весняна сложила руки на груди и глубоко вдохнула и выдохнула. Так учил наставник: дыхание — основа покоя, покой — основа власти над неявью.

Только оказавшись под пологом леса, она развернулась к князю спиной и, подхватив подол, помчалась обратно к храму. Скорее, скорее, пока стремление быть любимой и нужной не увлекло к нему снова. Пока желание прикоснуться к его влажным светлым кудрям, к его усталому милому лицу и неподвижным рукам не пересилило разум.

А голос внутри кричал что есть мочи: «Дура ты, дура, не влюбись в того, кто тебе не ровня, коли яблочко спелое рухнет в травку позолоченную, там ему и сгинуть!».

* * *

Беломир наконец встал на ноги. Сердце стучало так громко, что звук, наверное, был слышен всем обитателям леса.

Девушка, что сбежала от него, отпечаталась в сознании намертво: окруженная золотистыми спиралями и белыми бабочками-всполохами фигурка, источавшая почти что божественные спокойствие, силу и радость. Так увидел Рарох, так понял его хозяин.

Откуда она здесь? Случайная жертвовательница? Нет, женщины одни в священный лес никогда не ходят, это исключено. Значит, живет при храме? Но там испокон веку не бывало женщин, кроме…

Баженянка. Он едва не хлопнул себя по тупому лбу. Как же сразу не догадался.

Та девушка, которую привез Мормагон Вестник. Последняя надежда его жены на исцеление. На мир между двумя княжествами. Не милушка, по которой он сможет сохнуть, не зазнобушка, которой сможет плечи целовать и губы алые, не стыдясь и не страшась суда богов и своей совести.

Значит, мать с того света подала ему ложный знак. Или то была просто шутка богов над отчаявшимся дураком, вопившим о своей слабости…

Одно хорошо — ни себя, ни кого-то другого он сегодня не спалил дотла.

Пора и честь знать, князь разлюбезный, пора во дворец постылый возвращаться. Жмет венец? Ничего, и не такую боль выносил, не сломишься. Нельзя тебе ломаться, чтобы народ не подвести.

Он стиснул зубы и побрел восвояси, а Рарох парил где-то далеко и вместе с тем совсем рядышком, охраняя и ведя хозяина.

Глава 10

Вересень кончался, дожди припустили без остановки, и гулять стало неудобно. Трое девушек теперь сидели в отведенных покоях почти постоянно. Покои располагались в пристройке общего дома, с отдельным входом и теплым удобным нужником, возведенным как раз перед их приездом.

Как-то Ладка подслушала разговор двух недовольных послушников и, хохоча во весь голос, сразу же передала его сестрам. Те жаловались на «бабский дух» и на то, что храм уж не таков, как прежде, и опасные новшества до добра не доведут. Весняна промолчала, хотя очень хотела пойти прямиком к паршивцам и высказать им все, что думает о добре, зле и глупых мужиках, которые дальше носов своих не хотят ничего видеть. Однако же сдержалась и сама себе удивилась: а уроки-то Зареславовы работают! Она ощущала в себе сильные изменения: все, что казалось раньше важным, стало мелким, ничтожным. Только одно стучало в сердце — выучиться всему и спасти Пребрану. Только это и насущно, остальное — суета сует.

А ночами сон прилетал и мучил: лес, запах смолы и дыма, отблески пламени сбоку и тот же суровый мужской голос: «Ветер может раздуть огонь. А может убить». Хоть криком кричи, что запомнила, что не подойдет больше к князю даже на версту… Сну не прикажешь, и богу, что его посылает, тоже.

Какой бог? Весняна списывала на Звенислава Игруна, он воздухом и ветрами ведает, но это мог быть и любой другой из Светлого круга.