– Мне так страшно…
– О, не беспокойтесь! – вмешалась в бесстыдный диалог Рандира. Звонко хлопнув в ладоши, она приказала вбежавшему на зов гвардейцу: – Проводите госпожу И-Дель Фабро в ее покои, Бертран. Вы отвечаете за безопасность ее светлости вплоть до начала вечерних торжеств.
Бертран едва не потерял голос от свалившейся на него удачи. На лице солдата отчетливо читалось, что охранять саму Милину И-Дель Фабро – заветная мечта любого военного!
Милина капризно надула губки, впрочем, тут же спохватилась и с признательностью присела перед государыней.
Эрей проводил белокурую красавицу взглядом, покачал головой. Осмотрелся и тут же нахмурился:
– Где Лорейна?
– Опомнился! – жестко припечатала Императрица при молчаливой поддержке Викарда. – Ушла вместе с Даром, торговца ловить. По моему приказу.
– Ветра в поле они поймают! – не удержался прямодушный инь-чианин. – Какого черта разводить тут сироп? Никто ей бабочек не продавал, сама сюрприз приготовила: на шейке оберег от вамбанов болтался, мог бы и заметить, братко, если б выше груди хоть раз посмотрел!
– Я заметил, – сухо ответил маг. – И они действительно купили вамбанов. На базаре. Только девушка знала, что и у кого покупать. Что касается Гонта – судить не берусь. Мог знать. Мог догадываться: его меч заговорен против нечисти.
– Точно, – кивнул пристыженный Викард. – Простым оружием вамбана не срубишь. Я думал, ты кроме этой шлюхи и не видишь уже ничего!
Эрей равнодушно пожал плечом.
Они помолчали. Первой не сдержалась Рандира, сломала тишину:
– И что теперь? Там, за дверью, придворные.
– Отмените прием, госпожа. Я не сомневаюсь в ваших подданных, но вот торговцы нынче ненадежные.
– Согласен. Многовато там коробочек с бантиками. Если в каждой по сюрпризу…
– Я отменю. Но что с Милиной?
Эрей задумался.
– Избегайте ее три дня, госпожа. Потом под предлогом турнирных обрядов соберите в купальне фрейлин. Пригласите Милину в знак благосклонности. Если я прав, на левом бедре Милины будет багряная точка, след от укола, вот здесь, – маг указал рукой, словно девушка стояла перед ним, и он изучал ее бедра. – Если нет, сделайте так, чтобы впредь ее не встречать. Никогда.
– А другого способа проверить нет? – содрогнулась Императрица.
– Ради вашей безопасности могу с ней переспать, – отрезал Эрей.
– Боже вас упаси!
– Да лучше я ей бедра переломаю!
– Какое единодушие, – улыбнулся маг и вышел из покоев Императрицы.
Как и прочие придворные, – на ковер к Императору.
– Ты обещал, что нападений больше не будет! – укорил Рад, уютно устроившись у камина. Император устал и был настолько не в духе, что стоявшие на часах гвардейцы посмотрели на мага, как на избавителя.
– Магических нападений, государь.
Рад поднял голову, взглядом требуя объяснений, и маг покорно продолжил:
– Отныне Императрицу окружает энергетический щит, способный выдержать прямую атаку мага Камней. А мы редко выплескиваем Силу до дна, игра того обычно не стоит.
– А эти кошмарные бабочки с клыками?
– Вамбаны. Считайте их жестом отчаяния.
– Ничего себе жест! Хватит морочить мне голову! – Рад в бешенстве саданул кулаками по креслу. – Какого черта всякая нечисть шастает по дворцу?
– Короли всегда подвергались нападениям, – пожал плечом Темный. – Кинжал, яд. Вамбаны. В чем разница? Удар нанесли в открытую, противник пожертвовал пешкой. Разве трудно человеку закрыться от человека?
– С людьми, конечно, проще, – проворчал Рад, слегка остывая. – И эта девка… Я ее в порошок сотру, чтобы глаза не мозолила, сгною в катакомбах!
– Нельзя хвататься за все, что тебе подают! – сурово осадил Эрей. – Как ребенок, право. Арестовать Милину И-Дель Фабро, – спровоцировать гвардейский бунт. Капитан дворцовой стражи предан ей сверх меры, да и Братство по-прежнему считает своей.
Рад задумался, щурясь на яркое пламя. Маг вздохнул. За два года изгнания он отвык от подробных докладов, и теперь разговоры отнимали Силы.
– У тебя родится великий сын, – предрек Эрей государю. – Он будет равен вождям древности. Он затмит самого Эттивву.
– Ты научился прорицанию, советник? – съязвил Император. – Или шарлатанишь тут потихоньку?
– Предполагаю, – парировал Темный. – Твой наследник пугает мага Камней, а это, поверь, непросто.
Бал удался, напомнив празднества былого двора размахом и роскошью. Рад в кои веки не пожалел казны и провианта, столы ломились, свечи сияли, менестрели сменяли клоунов, чтоб уступить место балаганным кривлякам. Между переменами блюд были танцы; раскрасневшаяся Императрица охотно танцевала с государем и первыми вельможами Империи, к ее вееру был пришит трупик вамбана, придворные пугались и Рандира искренне смеялась над нелепыми страхами.
Викард на спор начертал каллиграфию «Пчела над бутоном в весеннем саду» с завязанными глазами, держа кисть в зубах, – и выиграл погреб чудного ростеннского десятилетней выдержки, чем возгордился сверх меры. И полчаса доставал Эрея просьбой переправить добро в цитадель.
Иногда среди приглашенных мелькали Милина и капитан Гонт, мрачный после беседы с Радиславом. Как сообщили Эрею, торговца схватить не сумели и после бала Гонт отправлялся под домашний арест. За недостаток рвения.
Лорейны нигде не было видно. Но Эрей чувствовал: девушка рядом. Просто рыжая решила поиграть. В прятки, как в детстве.
Что ж, маг был не против. За двадцать лет можно привыкнуть к любым чудачествам. К тому же он знал одно верное средство: стоит прекратить поиски, как пропажа найдется сама.
Заметив в толпе придворных отца Свальда, Эрей перехватил звездочета и они подробно, в деталях просмаковали столь редкое и удачное расположение звезд, усиливших тонизирующий и защитный эффект обряда.
– Я наблюдал из Океана, – поделился Эрей, – очищение сыграли безупречно. Но вот в финале Лорейна позволила себе импровизацию.
Свальд вздохнул и покачал головой:
– Наслышан, наслышан. Кровосмешение, жертвенные чаши… Я пытался поговорить с ней, но девочка меня избегает. Вы же знаете мою дочь, Эрей, она любознательный и упорный ребенок. Все время рискует. Помните, в детстве она воровала яблоки по чужим садам. Ей было интереснее добыть их без спроса. Если Лори приходит в голову мысль, – разобьется, но проверит на деле.
– Что теперь? – безнадежно кивнув, спросил маг.
– Защита Императрицы, – снова вздохнул монах. – Это Ерэм надоумил, чтоб болтуну икнулось. Мол, на государыне порча, но если найти сказавшего слово и убедить доброй волей отказаться от всех проклятий, жертвенной кровью счистить судьбу, Императрица поправится.
