внимательный изучающий взгляд, не принадлежавших никому из случайных прохожих. Решили пошутить?
Взгляд ощущался со стороны леса, но кроме игры теней и разноголосых птиц Олег ничего не увидел среди лысых ветвей и кустов. Даже ветер не принес с собой ничего кроме терпкости сосновой смолы и едва уловимого бензинового запаха автомобильной дороги.
— Не бери его! — крикнул Олег, предупредив действие Феди. — Мы не знаем, что это такое. Пошли.
Друзья направились к дому, а кольцо последовало за ними. Оказавшись в квартире, сквозь двери они слышали, как металл стучал по бетонным ступеням.
— И часто тебя предметы преследуют? — нервно спросил Федя.
— Сегодня впервые, — хмуро ответил Олег, прислушиваясь.
— Кажется, тихо…
Но на полу детей ждал сюрприз.
— Я спрашивать не буду, как оно сюда попало, — глупо хихикнул товарищ.
Менее впечатлительный Олег взял совок и веник, сгрёб кольцо, а затем выбросил его с балкона, так и не коснувшись.
— Мне кажется, оно вернется.
— Тогда я его в унитаз смою! — мстительно пообещал Олег.
Но раз за разом оно возвращалось к нему. В чашке, в печенье, в одежде, у Феди во рту. Икая, друг ушел домой, после того как с ужасом выплюнул кольцо в чай. Олег упрямо избавлялся от назойливого украшения, пока с работы не вернулась Яна…
— Прилепилась к ладони железка, отлепить невозможно! — проворчала она с порога. — У нас случайно не завалялось скипидара?
Закатив глаза, Олег подошел к маме и с легкостью забрал проклятое кольцо.
— Как ты это сделал? — уронила сумку Яна. — Мы всем отделом пытались его отодрать!
— Магия.
— У тебя на всё один ответ, — проворчала она.
По наитию он надел украшение на средний палец левой руки. По кисти прошел ток, а под кожей возле большого пальца на секунду завибрировала кость.
— Тебе не кажется, что следовало бы его вернуть владельцу? — снимала пальто и сапоги Яна. — Кольцо выглядит дорогим…
— Найдется, верну.
Но интуиция подсказывала, что от кольца он уже не избавится.
* * *
На кухне лопнула лампочка, а из ванной донесся разъяренный рёв Олега:
— Да вы издеваетесь⁈
Яна мрачно рассматривала осколки на кухонном полу. Третья за неполную неделю. Пора переходить на свечи. При покупке очередной партии лампочек кассирша косилась подозрительно, уж не держит ли Яна в тёмном подвале заложника. Подростковый возраст Олега не за горами… хорошо, если дом не взорвет…
На улице замигали фонари — плохой знак.
— Только бы не мальчишеские проблемы, — зажмурилась Яна.
Она слабо представляла, какие изменения произойдут у сына с возрастом. Вдруг у него хвост или крылья отрастут? Или вторая челюсть?..
— Что за дрянь в голову лезет? — прошептала Яна и постучалась в ванную. — Олег, что случилось? Тебе помочь?
Мальчик впустил мать и показал ей ногти.
— Они отрастают сразу после того, как я их срезаю, — пояснил Олег.
— Может, ты все-таки рассмотришь вариант с образом готического вампира? — уточнила Яна.
Во всём доме вырубился свет. Сосед сверху помянул матом треклятого бога электричества.
— Ты, надеюсь, не спалил ему проводку?..
* * *
Когда Олег пришел в школу с заклеенными пластырем пальцами и со знакомым кольцом на левой руке, Федя ничего спросил. При их появлении в коридорах и классах выключались мобильники, на последнем издыхании моргали лампочки, опасно искрились оголенные провода и глючили компьютеры.
— Олег, мы в школе, — тревожно напомнил Федя.
— Я знаю… говори со мной, а то я точно что-нибудь подожгу.
— Этим летом ты снова в деревню едешь? — спросил товарищ первое, что пришло в голову.
— Да, я обещал… а ты не хочешь со мной поехать? Вместе на рыбалку пойдем.
Федя бросил на друга быстрый взгляд и отвернулся.
— У моей мамы другие на меня планы, — ответил он, опустив голову. — Она не разрешит.
— Лагерь?
— Да.
— Уговорить никак?
— Нет, — голова опустилась еще ниже, — новый поклонник мамы в этом лагере работает, поэтому я — «стра-те-ги-че-ски важный шпион», — медленно проговорил сложную фразу Федя, явно повторяя за взрослыми.
— Если бы не обещание прадедушке, я бы с тобой поехал.
— Я знаю.
Федя не любил детские лагеря. Он тяжело сходился со сверстниками. А в лагере, особенно в мальчишеской части, не всегда хорошо относились к тихим и умным детям.
Папа Феди ушел, когда мальчику не исполнилось и года. У него была другая семья. Со старшим сыном виделся редко.
Мама Феди находилась в вечном поиске второй половины, поэтому часто отправляла сына в ссылку.
— Везет тебе, твоя мама не ищет нового папу, — печально сказал товарищ.
— У моей мамы другие проблемы.
— Какие?
— Я.
Возле класса математики детей встречало двое учителей: Лидия Васильевна и Клавдия Степановна. Вторую школьники в шутку называли Мэрилин Монро на пенсии. Она пришла на декретное место год назад. И с её приходом на должном уровне математику знали отличники и заставший лучшие времена кактус. Остальных детей записали в ряды неандертальцев и обманщиков…
— Мне иногда кажется, что этих детей преследуют демоны, — прошептала Лидия Васильевна, наблюдая за приближением Олега и Феди. — Вечно рядом с ними всякая чертовщина происходит.
— Двадцать первый век на дворе! — раздался прокуренный голос математички — ярой сторонницы атеизма. — Как вы можете верить в это мракобесие⁈ Проблемы этих детей в их безответственных мамашах, но никак не в демонах!
У неё прямо в руке задымился мобильник.
— Ни слова, Лидия Васильевна, — заметила испуганный взгляд коллеги Клавдия Степановна, — и не смейте забивать религиозной ересью умы наших учеников! Не хватало, чтобы они за вами повторяли!
В классе математики мигание лампочек прекратилось. На заднем фоне звучал прокуренный голос учительницы, но оживающий от зимней спячки мир привлекал Олега сильнее знаний. Солнечный лучик маняще лизнул теплом щеку и скрылся за тучами. Приближалась гроза…
— Ветров! Повтори, что я сказала! — закричала Клавдия Степановна, заметив невнимательность Олега.
Зная математичку и её метод преподавания, Олег лениво повторил раздел по математике, мельком подсмотрев у Феди раскрытую страницу. Под хохот одноклассников Клавдия Степановна багровела с каждым новым его словом (он даже её манеру хрюкать повторил).
— Со мной к директору, Ветров! — сквозь зубы прошипела учительница.
Когда она уводила его за собой, Федя смотрел на друга сочувственно, а одноклассники обрадовались сорванному уроку.
Конфликт с математичкой длился с начала учебного года, когда она обвинила Олега в списывании домашнего задания, а он иносказательно обозвал её тупой и узколобой. К сожалению, у неё хватило ума, чтобы распознать в его ответе оскорбление. Разгневанная Клавдия Степановна вызвала родителей в школу, но вместе с Яной пришел дядя Евгений…
В кабинете у секретаря Олег долго просидел на диване, слушая доносившиеся крики из-за закрытой двери. Директриса говорила спокойно, но зато Клавдия Степановна кричала
