напоминает он себе.
— Гули. Наткнулся на гуля на кладбище. Вовремя успел сбежать, — Слава усмехается. Сбежать он тогда не успел, но по ушам получил не от гуля. — Та ещё страхолюдина, надо признать.
— И не испугался?
Судя по раздавшемуся с переднего сидения смешку, Герман над ним подтрунивает, Слава, впрочем, не против и отвечает в тон, потому что здесь ему скрывать нечего:
— Пересрался, конечно.
* * *
— Что я пропустил?
Богдан забирается в машину, балансируя с двумя стаканчиками кофе на подставке и пакетом. Вслед за ним в салон пробирается осенняя, пропитанная влагой прохлада. Дождь закончился ещё ночью, однако лужи и тучи никуда не делись.
— Ничего. Который мой?
Богдан щёлкает пальцами по нужному стаканчику и протягивает второй назад.
— Если горячий, то пусть пока постоит. Соль купил?
Да ладонь ложится увесистая пачка из белого картона с голубым рисунком.
— Сколько?
— Прикроешь и в расчёте.
Слава бросает быстрый взгляд на спинку водительского сидения и кивает. Пока он не уверен в их причастности к убийствам он не имеет права отказывать им в помощи. Особенно во время охоты.
— Хорошо.
Достав пару холщовых мешочков из бокового кармана рюкзака, Слава пересыпает туда соль.
От Сабины и Руслана он знает, что охотники по-разному работают с солью и в большинстве своём ни о заговорах, ни о смесях речи не идёт. Слава же когда-то давно научился пользоваться первым и изменять своей привычке не планирует.
— Мне нужно немного тишины, — просит он, обхватывая бока первого пузатого мешочка с раскрытой пока горловиной ладонями, будто кружку, и прикрывает глаза.
Слова, найденные когда-то в интернете, вспыхивают в памяти и шёпотом срываются с губ. Славе как всегда кажется, будто мешочек в руках нагревается, однако это всего лишь его собственное тепло переходит от ладоней к крупным белым песчинкам.
Слово за слово, строчка к строчке, заговор приходит к своему завершению, оставляя после себя лёгкую пустоту где-то внутри и тишину вокруг. Никто не произносит ни слова, пока Слава не заканчивает со вторым мешочком, наконец-то затягивая и завязывая горловину и у него.
— И что это за шаманство тут было?
Недовольство сквозит в голосе Германа, и Слава замирает, ощущая себя зависшим на грани провала.
«Вот дурак, — шипит на себя Слава. — Подумать сложно было? Осёл!»
— В интернете и не такое узнать можно.
— И оно действует? — тут же влезает Богдан, с интересом высовываясь между сидений.
— Действует, — Слава кивает, рассовывая мешочки по карманам куртки. — Можно мне теперь мой кофе?
Ему сейчас очень нужно занять чем-то руки и перестать думать о том, что он облажался.
— Ты ещё скажи что проверял, — подначивает Герман, когда Слава получает свой кофе и сжимает чуть подрагивающие пальцы на тёплых картонных боках.
— Проверял, поэтому и говорю, что оно работает.
Слава делает глоток чуть подостывшего, но всё ещё достаточно тёплого кофе и устремляется взглядом на подъезд, чувствуя, как сжавшаяся внутри пружина постепенно расслабляется.
* * *
Стоит только сумеркам сгуститься, как из подъезда показывается их цель. Яркая лампочка над дверью позволяет рассмотреть лицо, когда парень поворачивается, чтобы проскочить под балконами.
— Он идиот? — не сдержавшись, комментирует Слава. — В городе объявился людоед, а он лезет ему в пасть. Яблоко в рот и можно на стол подавать.
— Его в комментариях загнобили, — встаёт Богдан на защиту, выглянув меж кресел и провожая парня через заднее стекло взглядом. — Мало кто верит ролику. Официально-то никаких убийств нет, а значит, он врёт. Подозреваю он хочет доказать существование монстра.
— Богдан, — холодно и твёрдо зовёт Герман.
— Всё, он достаточно отошёл, я пошёл. GPS, если что, включён. Найдёте.
Богдан выскакивает из машины, прежде чем кто-то успевает попытаться его остановить, а следом оживает мобильник Германа.
— Ты же понимаешь, что так просто тебе это с рук не сойдёт, да?
Трубка хмыкает голосом Богдана, а Слава перемещается так, чтобы видеть в заднее окно как тот удаляется, придерживая динамик наушников у лица.
— Пап, это реальный шанс. Если поедем на машине, он испугается, если пойдёт кто-то из вас, он сделает то же самое. Я самый лучший вариант. Может, с тренировки иду, может, с каких-то ещё занятий. Вот с вами разговариваю. Слав, скажи ему! Я знаю, что он включил громкую связь. Я уже взрослый и хочу помочь! И самое главное могу. А вы можете ехать следом и следить за телефоном. Да я знаю пап, что у тебя следилка стоит.
Богдан отключается, прежде чем Герман успевает что-то ответить.
— Смотрю, вы с Богданом спелись.
В голосе Германа нет ни намёка на недовольство или злость.
— Просто поиграли разок в приставку, ничего сверхъестественного.
Герман хмыкает, разворачиваясь и выезжая со двора.
— Он злится на то, что ты не берёшь его на охоту? — продолжает Слава, на пробу закидывая удочку. Герман вполне может не ответить или солгать, однако, не попробовав, не узнаешь.
— Не на каждую и уж точно не одного.
— Но иногда он сбегает сам?
Слава бы так и сделал. Подслушал и свалил следом, тем более, если уже участвовал в чём-то подобном, а потом ему сказали, что нос не дорос. Потому он ничуть не удивляется, когда Герман подтверждает.
— Было дело.
«Признай честно, он тебе нравится, и ты просто не хочешь, чтобы Богдан участвовал в массовых убийствах» — злится Слава на себя за эту слабость. За то, что ответ Германа приходится ему по душе.
Слишком уж Богдан напоминает Славе его самого лет десять-двенадцать назад.
— Позвони Архипу, я хочу знать как у них.
На экране закреплённого на панели мобильника отражается карта с двигающейся по ней точкой, так что Слава передумывает спрашивать, почему Герман сам этого не сделает.
— Давай номер.
* * *
— Никто не берёт трубку.
— Звони ещё раз. Набирай оба номера по очереди, пока кто-нибудь не ответит, — жёстко требует Герман. — Дальше
