Он обернулся, присел и укоризненно посмотрел в глаза, внезапно ставшие покорными и влекущими.
— Я уже принял верное решение. А вот ты допустила ошибку даже в последнюю минуту.
Он легко дотронулся ладонью до ее лица, медленно провел пальцами вниз, спускаясь к шее, а затем сделал неуловимый жест, будто скрещивая пальцы на удачу. Голова женщины безвольно поникла. Он встал, отошел к двери, поднял стоявшее у порога ведро и, подойдя к мертвой, опрокинул его.
— Твоя вода.
Отряхнувшись от щедрых брызг, подошел к лежавшему у порога мужчине, перевернул на спину и заглянул в замутненные болью глаза.
— Почему ты предал нас?
— Ты видел… — хриплый, с присвистом шепот был едва слышен. — Ты знаешь, кто это… связываться с ними себе дороже…
— Действительно, ты заплатил дорогую цену, — согласился охотник, прислушавшись к последнему вздоху и закрывая потухшие глаза. — Но это не умаляет твоей вины. Впрочем, как и моей, ведь это я привел сюда девчонку и оставил, доверившись тебе и репутации твоего заведения. Признаю, это было ошибкой.
Оставив в покое трактирщика, охотник подошел к собаке, присел, ощупал. Пес был безнадежно мертв — тот самый «разящий дротик», которым он уложил одну из смотрительниц, раскроил животному череп. Верный пес бросился на помощь хозяйке, принимая на себя предназначенный ей удар. Он сам не раз становился свидетелем подобного бесстрашия четвероногого друга. Вот она, верность, — настоящая, не подкупная и не проданная, истинная до последнего вздоха. И эта верность не имеет права на погибель, особенно когда все еще можно исправить.
Он вытряхнул мешок, перебрал содержимое. Нашел пустой флакон, усмехнулся — последний запас крови был потрачен на преображение девчонки, значит, придется действовать иначе. Удобно устроившись на полу рядом с собакой, охотник взял нож, вытер лезвие о рубаху и резанул себя по запястью. Потом прижал порез к ране на голове животного и сосредоточился, стараясь не замечать расползающейся по телу усталости.
Ролана отбежала далеко от трактира и спряталась в высокой траве на дне одного из многочисленных оврагов. Нужно было остановиться и собраться с мыслями. Она получила то, за чем пришла, но это еще не конец пути. Ведь главной своей цели она так и не достигла. Зато успела потерять верного друга.
Вздохнув, девушка вытащила из-за ворота медальон, открыла, осторожно погладила завиток волос.
История повторяется…
Убрав медальон за пазуху, растянулась на траве и отрешенно уставилась в чистое, без единого облачка небо. Одна, снова одна! Единственное существо, которое любила она и которое любило ее без каких-либо условий, не боясь крови на ее руках, сейчас было мертво. Мертво из-за любви к ней — отторгнутой всем миром, к ней — чужой среди своих, к ней — у которой нет даже собственного прошлого и неизвестно, появится ли собственное будущее.
Ледана бессильно заскребла пальцами землю, не будучи в силах справиться с нахлынувшей болью, впивающейся в душу острыми ржавыми зубами. Слезы, давно забывшие дорогу к ее глазам, хлынули неожиданно щедрым потоком, смывая кровь последней схватки с испачканных щек. Схватки, ранившей куда сильнее, чем все предыдущие бои, и сделавшей ее в один миг слабой и одинокой.
Словно решив разделить девичье горе, небо быстро затянулось свинцовыми тучами и солидарно обрушилось на землю проливным дождем.
Не обращая внимания на хлесткие прохладные струи, она продолжала смотреть ввысь, словно надеялась увидеть там пса, спускающегося к ней по плотным сизым облакам. Когда-то давно ей рассказывали, что после смерти все лучшие попадают на небо, будь то животное или человек. Она не помнила, кто именно говорил об этом, но сейчас отчаянно желала, чтобы эти слова оказались правдой. Потому что ее друг, самый лучший, самый преданный, самый любимый, достоин нежиться на пуховой перине облаков, греться под теплыми солнечными лучами, пить небесную воду, проливающуюся на землю дождем, и ловить яркие стрелы молний, которые теперь станут для него любимыми игрушками. Там, далеко, он будет ждать ее в необъятной колыбели Пресветлого, и они обязательно встретятся. Позже, когда она найдет ответы на вопросы и сотрет с лица земли монастырь — рассадник жестокости и разврата. Но для того чтобы поиски увенчались успехом, ей нужно сейчас встать и идти дальше. Идти, превозмогая боль потери, идти, забывая о том, что сердце в груди раскололось на две части и одна часть мертва. Идти, несмотря ни на что.
Конечно, больше всего сейчас хочется скрыться в лесу в волчьем облике, но подобное поведение не поможет решить поставленные задачи. Значит, нужно выходить к людям и пытаться жить по их законам. Только тогда она сумеет обрести силу, которая сможет противостоять силе, заключенной в монастыре. Вопрос лишь в том, сколько понадобится времени на поиски. И еще в ближайшее время предстоит решить куда более прозаические проблемы. К примеру, где достать деньги, чтобы купить одежду взамен нынешней, пришедшей в негодность после схватки и дождя, потому что грошей, оставшихся от покупки аньято, вряд ли хватит даже на кусок хлеба.
Она честно старалась думать об этом, но усталость, как физическая, так и моральная, сделала свое дело — девушка попросту уснула, сжавшись в комок на грязной земле, облепленная мокрой травой в прохладных каплях росы.
Очнулась ледана лишь тогда, когда две луны прочно встали в зените, заливая землю бледным бело-зеленым светом. Стряхнув с себя дремотное забытье, встала и осмотрелась. Вокруг по-прежнему не было ни души. С сожалением закусив губу, она пошла прочь. Несмотря на утренний побег, на сердце было горько оттого, что охотник не попытался ее догнать. В том, что он победил и остался жив, девушка не сомневалась. И понимала, что порознь им будет лучше и легче. Но все равно горечь очередной потери камнем легла на сердце, а мокрая одежда почему-то тянула вниз неподъемной тяжестью, заставляя Ролану спотыкаться на каждом шагу.
Благодаря прогулке, которую ей устроил охотник, ледана отчетливо запомнила расположение городских улочек, а потому уверенно шла в торговый ряд, стараясь не попадать под свет уличных фонарей и прячась в тени каждый раз, когда слышался цокот копыт по булыжникам. Помимо стражи, увлеченной сплетнями и новостями, а потому не замечавшей ничего вокруг, ей попались лишь несколько пьяных субъектов, неспешно добирающихся домой методом проб и ошибок. Они честно пересчитывали лбами стены домов, ища одним им знакомые выступы, и негромко бормотали что-то под нос. У одного такого, выглядевшего наиболее опрятным, Ролана после недолгого колебания стащила кошелек. Внутри оказалось несколько золотых монет. На одежду должно было хватить.
Воодушевившись успехом, девушка прибавила шагу. Из ближайшей подворотни стремительно выскочила неопрятно одетая девица и угрожающе подбоченилась, выставив подбородок. Но похоже, что-то в лице леданы испугало ее, потому что стоило Ролане выйти на свет очередного бледного фонаря, как девица испуганной тенью юркнула обратно, решив, что связываться с товаркой себе дороже. Да и не товарка это вовсе. А если все же и товарка, то ей, похоже, и без ее кулаков сильно не повезло.
