— Да!
— А ведь ты был почти идеален. — Архангел наклонился и дотронулся до лба Жана. — Ты был достоин.
Де Вральи на секунду подумал, что архангел–то на самом деле человек, столь мягким было его прикосновение.
— Но слишком горд, чтобы предать короля Альбы, — добавил он, воодушевленный словами высшего существа.
— Существует тонкая философская разница между «убить» и «позволить умереть», — все так же мягко продолжал архангел. — Из–за тебя мой план рассыпался в прах, и теперь мне снова понадобится приложить немалые усилия, чтобы нужные события претворились в жизнь. — Он ласково улыбнулся умирающему рыцарю. — Когда–нибудь ты пожалеешь об этом. Выйди по–моему, и всем было бы намного лучше.
— Ха! — кое–как сумел улыбнуться в ответ Жан де Вральи. — Я поступил как истинный рыцарь и умру в муках. Бог примет меня к себе на небеса.
— Вполне вероятно, — покачал головой архангел, — но пока ты останешься жить и, возможно, в следующий раз окажешься послушнее.
Служитель небес склонился над галлейцем, снял с руки латную рукавицу, обнажив изящную ладонь, и провел ею по телу рыцаря. От его прикосновения де Вральи почувствовал потрясение, сродни тому, которое испытал, в первый раз получив ранение. И, о чудо, все раны затянулись!
Рыцарь судорожно вдохнул — дыхание не причиняло боли.
— Ты не можешь вылечить лишь меня одного! — воскликнул де Вральи. — Это будет не по–рыцарски, если я, единственный исцеленный, просто уйду, а мои не менее отважные воины останутся здесь медленно умирать.
Архангел повернул голову, отбросил длинные волосы со лба и застыл:
— Из всех смертных, которых я когда–либо встречал, ты требуешь больше всех.
— Если придется, архистратиг[82], буду просить и вымаливать, — буркнул галлеец.
— Что ж, — улыбнулся ангел, — исцелю ради тебя и остальных. Тех, кто еще не перешел в мир мертвых. И я дарую тебе великую славу, ведь именно за этим спускаются божьи ангелы — чтобы даровать силу и удачу. Так что иди и сражайся, маленький наглый человек. Но хочу предупредить тебя: если попытаешься вступить в бой с самой великой силой, когда–либо порожденной землями Диких, проиграешь. Не по моей прихоти, но по воле судьбы. Ты меня понял?
— Ты должен был уже понять, меня не запугать горькой участью, — горделиво ответил де Вральи.
— Ах, моя любовь к тебе безгранична, — восхитился архангел и взмахнул копьем над полем.
Его сила исцелила сотню рыцарей, еще столько же оруженосцев, латников и слуг, потушила сжигавшую их боль, вылечила их израненные тела. Исцелились и старые раны, и увечья: у одного латника из Галле, родившегося в крестьянской семье, когда–то давно была изуродована левая нога, сейчас она преобразилась и стала здоровой, а потерявший в одном из сражений глаз слуга вновь стал видеть обоими глазами.
И все по мановению копья.
Несколько десятков раненых повстанцев тоже исцелились.
— Ступай и спаси своего короля, — напутствовал архангел, — если таково твое желание.
Люди, все до единого, встали на колени и молились до тех пор, пока закованная в броню фигура ангела не растворилась в пахнущем ладаном воздухе.
ЛИССЕН КАРАК — ДЕЗИДЕРАТА
Дезидерата лежала под лучами яркого солнечного света. Ее жизнь едва не угасла, отчего королева ощущала себя трепещущим огоньком в сгустившихся сумерках.
Как несправедливо! Одна случайная стрела с неба — и вот что с ней стало. Она хотела поддержать супруга, может, даже снискать толику славы для себя, а вместо этого…
Ее боль приглушил какой–то странный молодой человек. Это было как благословение. Способности юноши в представлении королевы были подобны бушующему пламени. Рыцарь и лекарь одновременно, какое изумительное сочетание! Ей не терпелось лучше узнать его.
Находившиеся с ней придворные дамы хранили гробовое молчание.
— Спойте что–нибудь, — попросила она.
Первой запела леди Мэри, постепенно к ней присоединились и другие.
Дезидерата была укрыта дюжиной рыцарских плащей.
Вскоре ее навестил Гармодий. О его приходе королеву никто не известил, старый маг просто прошел через замковый двор и присел рядом. Ей было приятно встретиться с ним взглядом. Даже смертельно раненная, она все еще была желанной для мага.
— Ну наконец–то ты явился, старый дурень, — радостно сказала она.
— Дурень, и еще какой, сбежал с поля боя ради вашего спасения, дорогая. С помощью леди Альмспенд он перевернул королеву на живот и обнажил ей спину.
— Чудесная спина, — будничным тоном заметил он.
Дезидерата, наконец–то успокоившись, расслабленно перевела дух.
ЛИССЕН КАРАК — КРАСНЫЙ РЫЦАРЬ
Красный Рыцарь лицезрел короля, приближавшегося к мосту впереди своих придворных, видел королевскую армию, спускавшуюся с горного хребта, каждый отряд которой насчитывал столько латников, сколькими ему никогда не доводилось командовать.
Капитан проехал вдоль траншеи. Теперь ее занимали двести лучников и слуг из его собственных людей, а также фермеры из отдаленных деревень.
Его оптимизм и уверенность в роковой ошибке, совершенной врагом, развеялись, погасли, словно задутые порывом ветра, при виде безбрежного океана боглинов, пересекавших открытое пространство и двигавшихся прямо на них. Он почувствовал что–то похожее на безысходность, у него перехватило дыхание.
Приор сидел верхом у сгоревшего дуба. Тут же ошивался и Плохиш Том. Капитан направил своего скакуна к ним, потратив уйму сил, усмиряя молодого коня, которому вдруг не понравилась лошадь приора. Наконец, подъехав достаточно близко, он от души вздул огромного жеребца.
— Скучаю по Гренделю, — признался он Тому.
— Зато Жак уж точно не скучает, — заметил горец и окинул взглядом залитые солнцем поля. — Они приближаются.
Капитан лишь кивнул в ответ. Над их головами выпустил очередной залп некрупных камней требушет. Упав, они проделали брешь в гуще приближавшихся врагов, которые, сомкнувшись, ликвидировали ее, будто той и не было.
— Ведь нет в этом никакого смысла, — раздраженно бросил капитан, — существенный урон он уже нанес, когда пожег фермы. — Он повернул голову в сторону королевских гвардейцев, спускавшихся в траншею следом за двумя сотнями арбалетчиков из Лорики в желто–пурпурных одеждах. — А эта лавина, даже если ей удастся добраться до траншеи, никогда не сумеет захватить крепость. Бесконечная орда боглинов и других, более жутких тварей продолжала катиться по выжженной равнине навстречу темному зеву траншеи. Подкрепления ни за что не успеют добраться до ее края вовремя. Расстояние между фермерами и гильдийцами было слишком большим, и они прекрасно это понимали. Неопытные жители Лорики медлили, лишь треть людей открыла стрельбу по неприятелю. Скорее всего, ополченцы.
