– Стряхнуть пыль откуда? – Леди Элизабет приложила ладонь к уху. – Что вы там лепечете?
Старая перечница становилась довольно брюзгливой, поэтому я сочла за лучшее безотлагательно удалиться. Но я собиралась при первой же возможности обследовать зал ещё раз. Уже повернувшись, чтобы уйти, я краем глаза заметила за окном кое-что странное. Точнее сказать – кое-кого. Женщину. Она была вся в чёрном, лицо скрыто под вуалью. Незнакомка стояла на опушке леса и смотрела на Баттерфилд-парк. Возможно, это было привидение. Я однажды видела призрак Ребеккиной мамы в этом лесу. Подумав так, я очень удивилась, когда леди Элизабет внезапно очутилась рядом со мной и спросила:
– А это ещё кто такая, чёрт возьми?
– Не имею представления. – Я на миг перевела взгляд на леди Элизабет, а когда снова посмотрела в окно, оказалось, что незнакомка исчезла. – Душераздирающе любопытственно, не правда ли?
– Вздор! Что вы затеваете, мисс Брокколи? Почему вы шныряете в моём бальном зале, как будто что-то ищете?
– Я могла бы задать вам тот же вопрос, Лиззи.
– Невоспитанная девчонка! – взвилась она. – Моё имя – леди Элизабет!
– Ну конечно, бедная вы старая маразматичка, – сказала я нарочито громко, как и следует говорить, когда обращаешься к полоумным и тугим на ухо развалинам. – А это Баттерфилд-парк, ваш дом. – Я стала подталкивать её к дверям. – Не выйти ли вам на свежий воздух? Это немного прочистит вам мозги. Хотя, наверное, будет лучше, если я привяжу вас к дереву – так вы не заблудитесь и не свалитесь в яму.
– Толкните меня ещё хоть раз, – прошипела леди Элизабет, направив трость на моё горло, – и я оторву вам голову, мисс Брокколи.
И судя по всему, она серьёзно намеревалась это сделать. Зато мне удалось отвлечь её от неприятных вопросов. Не хватало ещё, чтобы старуха догадалась о моём расследовании.
Я с достоинством удалилась – весело помахав старушке на прощанье и пройдясь колесом в сторону двери (мне показалось, Эсмеральде Брокколи такой уход был бы в самый раз). Покинув зал, я направилась на поиски Берты – мне не терпелось рассказать ей о том, что я узнала. Внезапное появление леди Элизабет в бальном зале подтвердило мои худшие подозрения. Где-то там была потайная дверь. Но только где?
10
Ночью в бальный зал никто не входил. Я до утра оставалась на страже в библиотеке, подглядывая в замочную скважину (дверь библиотеки была как раз напротив). Спустя несколько часов я отважилась рискнуть и пробраться в зал, чтобы ещё раз поискать загадочный потайной ход. Двери, к моему великому облегчению, оказались не заперты – какая удача! Я обыскивала весь зал, но так ничего и не нашла. Под утро, заслышав в коридорах шаги проснувшихся слуг, я поднялась к себе, чтобы несколько часов поспать.
Берта разбудила меня, пребывая в самом приподнятом настроении. Бал должен был состояться уже вечером, и в доме царила предпраздничная суета. Усевшись перед туалетным столиком, я стала прилаживать на место фальшивый нос, а Берта восторженно пересказывала мне, что ей удалось увидеть.
– Я одним глазком заглянула в бальный зал, – говорила она. – На это стоит посмотреть! В жизни не видывала такой роскоши! Правда, повара в панике – сыр так и не доставили, и им пришлось срочно заказывать его заново.
С утренней почтой мне пришло письмо. Писал мистер Патридж – он интересовался, нравится ли мне в Баттерфилд-парке и всё ли у меня хорошо. К сожалению, ему пока не удалось разыскать ребёнка Анастасии. Он предполагал, что Макклауд могла отдать малыша в приют, и собирался проверить это. Но лично я в этом сомневалась – ведь барон Дамблби говорил, что Макклауд всегда мечтала о ребёнке. С чего бы ей отказываться от него?
– Мисс Эстель сегодня встала очень рано и отправилась прогуляться, – сказала Берта. – Она та-ак глянула на меня! Говорю вам, она меня ненавидит.
Бедная растяпа накануне весь день ходила за Эстель по пятам, но так ничего интересного и не узнала, поскольку та только и делала, что болталась без дела в оранжерее.
Я уложила косу в тугой узел и заколола шпильками.
– Не стоит волноваться, дорогая. У Эстель на уме злодейства похуже, чем навредить тебе.
– Душа у неё чёрная. – Берта натянула мне на голову парик и поправила его. – Ну вот, мисс, всё готово.
Из зеркала на меня смотрела Эсмеральда Брокколи. Но на этот раз отражение не наполнило моё сердце надеждой. Ведь бал состоится уже вечером. Я-то думала, что сумею найти Анастасию уже через несколько часов после прибытия в Баттерфилд-парк, но я ошиблась. И мой гениальный план, призванный помочь мне вернуть Ребекку, теперь тоже вызывал у меня сомнения. Время утекало сквозь пальцы.
– Что-то не так, мисс? – заволновалась Берта. – У вас ужасно серьёзный вид.
Я встала и принялась мерить шагами комнату, словно подсудимый в ожидании приговора:
– Берта, послушай меня очень внимательно.
Горничная села на кровать и нервно сглотнула:
– Да, мисс?
– Если мы не сумеем найти Анастасию сегодня, до окончания бала, боюсь, мы никогда уже её не найдём. – Я остановилась перед дрожащей от волнения Бертой. – Но если мы разыщем её, а мы должны её отыскать, очень важно, чтобы ты сделала всё, как я скажу.
– Но почему непременно сегодня? Мы сможем оставаться в Баттерфилд-парке ещё два дня.
– Меня здесь уже не будет, – сказала я. – По крайней мере, я на это надеюсь.
Берта подпрыгнула, как испуганная крольчиха:
– О чём вы говорите, мисс?
– О второй части моего плана. Я рассчитываю попасть в Проспу без помощи камня. Но сделать это можно только нынешней ночью.
– Я не понимаю, – проговорила Берта и расплакалась.
– Берта, послушай меня, – мягко сказала я. – Я должна помочь к подруге, которая нуждается во мне даже больше, чем Анастасия.
– Вы говорите о Ребекке!
Я кивнула, думая о женщине на опушке леса, взгляд которой был прикован к Баттерфилд-парку.
– У меня есть план. Пока ещё не всё сошлось, как я рассчитываю, но я почти не сомневаюсь в успехе. – Я достала из кармана конверт и вручила его Берте. – Внутри ты найдёшь деньги и адрес дома в Уэймуте. Когда я отыщу потайную дверь, надо будет увезти Анастасию отсюда сегодня же. Отправляйся с ней в Уэймут и позаботься о ней.
