Настроение оставляло желать лучшего. Странная беспомощность владела Джейком в последние несколько дней. Раньше он считал себя цельной натурой, не склонной к рефлексии, никогда не теряющей контроль над обстоятельствами. Он, Джейк Карлайл, прекрасно знает, что страсть — плохой помощник в жизни.
— Чем могу помочь?
Джейк обернулся и оказался лицом к лицу с седым продавцом в красной униформе, смотрящим прямо на него серыми пронзительными глазами.
— Д-да, — пробормотал Джейк, — я искал штукатурку и… мастерок.
— Штукатурка здесь, — продавец показал на полку слева от Джейка, — а мастерок — на четвертом стеллаже.
Джейк снял с полки коробки и принялся изучать указания на них.
— Боюсь, этот мастерок — не совсем то, что мне нужно. Где у вас маленькие шпатели или что-нибудь вроде того?
— А что вы собираетесь замазывать?
— Дырку в стене.
— Какая она?
Джейк поднял руки и попытался показать ее размер. Продавец взглядом следил за движениями Джейка. В какой-то момент Джейк прочитал в его глазах немой вопрос о цветном бинте на запястье. Он пожал плечами и, убрав ту, которая была забинтована, что-то изобразил в воздухе другой рукой.
— Довольно большая.
Продавец проследовал к стеллажу. Джейк не отставал.
— Похоже, вам понадобится еще кое-что, кроме штукатурки. Придется покрыть дыру пленкой со специальной смесью, чтобы замазка держалась.
Они остановились у полки с кучей каких-то коробочек.
— Возьмите вот это и закройте дыру в двух направлениях. Только дайте засохнуть, прежде чем будете наносить сверху краску.
— Спасибо, — улыбнулся Джейк. — У меня не очень хорошо с руками. — Он почему-то немного смутился. Как и со многим другим, подумал он про себя.
Пожилой человек снова посмотрел на его руку.
— По крайней мере одной вы уж наверняка потрудились, — заметил он. — Не надо было колотить рукой о стену. — Он сочувственно вздохнул: — Женщины?
— Женщина, — ответил Джейк. — Одна.
— Ну ладно, стену заделаете. Там замазки еще на несколько ударов хватит, — хихикнул седовласый продавец.
Джейк улыбнулся:
— Спасибо.
— Не за что. Шпатели вон на той полке.
— Отлично. Еще советы будут?
— Дай ей немного времени, сынок. Она вернется, вот увидишь.
Джейк снова улыбнулся. Он имел в виду вовсе не такого рода советы.
Таня внимательно изучала в зеркале стилиста, стоявшего за ее спиной. Белые пряди были часто вкраплены в темные волосы, что делало женщину похожей на скунса. Вид парикмахера не очень-то нравился Тане, но в прошлый раз она сделала именно то, что Таня ее просила. Поэтому она снова пришла сюда.
— Вы сможете вернуть мой натуральный цвет? Сделайте, пожалуйста, так, как было раньше, — попросила Таня.
Женщина повертела Танину голову вправо-влево, потом с нескрываемым сожалением спросила:
— А вы уверены, что вам это надо?
Таня кивнула.
Парикмахер покачала головой:
— Но сейчас вы выглядите сногсшибательно. Правда, Суэнни?
Суэнни, в этот момент лихо бреющий наголо пожилого клиента, поднял голову.
— Здорово, — согласился он с коллегой.
— Но я бы все-таки хотела вернуть мой натуральный цвет, — твердо заявила Таня.
Мастер вздохнула и принялась смешивать краски.
Таня смотрела на себя в зеркало. Пришло время сбросить маску и маскарадный костюм. За последнюю неделю она уже начала возвращать свою жизнь в привычное прежнее русло. Подала заявление об уходе с курьерской службы и отправила несколько резюме в разные компании. При этом она испытала даже некоторое сожаление. Все-таки работа курьера так утомляла ее физически, что хоть в какой-то мере отвлекала от тяжелых мыслей.
Таня понимала, что уже не сможет стать той, какой была раньше, — гордостью отца, будущей женой Кельвина, сотрудницей престижной фирмы. Теперь необходимо найти третий путь, пусть не идеальный, но дающий уверенность в завтрашнем дне.
— Могу я поинтересоваться, почему вы возвращаетесь к естественному цвету? — переспросила мастер.
«Надо же, к естественному! Все же лучше, чем сказать «к нормальному». Кто знает наверняка, что нормально, а что нет?»
— Потому что быть собой — тоже нелегкое испытание. Его нужно пройти.
Парикмахер задумалась на минутку, затем ее лицо приняло неестественно серьезное выражение.
— Я подумаю об этом, — торжественно заявила она и намотала на шею Тани кусок защитной ленты.
А Таня в это время размышляла о том, какой странной она, должно быть, казалась Джейку и всем остальным.
Врач сказал, что рука заживает нормально. Переломов нет, только небольшое растяжение и смещение суставов. Тяжелым испытанием оказался рабочий день с поврежденной правой рукой, но это еще полбеды. Заделывать обсыпавшийся кусок стены левой — неописуемое мучение!
Джейк открыл очередную бутылку пива. Вообще-то он не был его большим любителем, но после физического труда этот прохладный напиток — огромное подспорье.
Конечно, проще всего было бы нанять кого-нибудь для этой работы, но Джейк чувствовал неловкость за свою выходку и посчитал долгом исправить содеянное самолично. Кроме того, в отношении Тани он пришел к мысли, что ожидание будет самой правильной тактикой.
— А пока нас двое, — сказал он, обращаясь к почти что заделанному углублению в стене. — Мне будет не хватать этой дыры. Она не только свидетель моей растерянности, но и некий символ. Символ безответной любви, — торжественно произнес Джейк и уронил голову на грудь. — Господи, до чего я докатился! Разговариваю с дыркой в стене!
Он закрыл глаза. Где она теперь? Готова ли она уже к встрече с ним? «Потерпи немного», — сказал он себе. Определенно, сходить с ума с Таней лучше, чем заниматься тем же, но без нее.
* * *
Таня набрала четыре цифры на телефонном аппарате и повесила трубку. На одну больше, чем полчаса назад. И все это время она просидела возле телефона не шевелясь.
Она решила, что пора поговорить с отцом. Он ведь не Кельвин, отец — это отец. Она любит его независимо ни от чего. И он ее тоже.
Она долго думала о словах Джейка относительно отца. И вообще, она очень часто вспоминала Джейка…
Таня быстро набрала весь номер. Сразу после первого гудка отец взял трубку.
— Папа? Это я, — тихо сказала она.
— Таня? Мать, это Таня, — услышала она приглушенный голос отца. — Как ты, девочка?
Таня судорожно вцепилась в трубку.
