Он несколько раз глубоко затянулся.
— Во что мы превратили идею? — после паузы спросил Тарас. — В цирк какой-то, клоунаду. Зачем нам нужны спецгруппы? Приставка «спец» подразумевает лучших бойцов и специалистов. Сегодня из четырех групп у нас отличились две. У одной какие-то братки из под носа увели важную свидетельницу. А вторая не смогла остановить ожившего мертвеца.
— Никто не знает, как их останавливать, — сказал Кравченко.
Петровский тяжело вздохнул.
— Завтра к нам приедет Немченко со своим племянником, — сообщил он. — После сегодняшнего столкновения в кафе и истории с Татьяной, я хочу, чтобы Вадим Дмитриевич был встречен достойно. Но на этот раз без проколов! Мне нужен его племянник! А Немченко и прибывших с ним людей необходимо тщательно изолировать. Старшим по операции назначается Гарин. Готовность к десяти ноль-ноль.
— Значит, мы не будем с ним договариваться? — спросил Виктор.
— Больше — нет, — ответил Петровский. — Сдается мне, Вадим Дмитриевич не понимает с первого раза. У меня все, — махнул он рукой. — Свободны.
2
Мобильный телефон проснулся, когда Тарас уже прилег на диване. Несколько мгновений он раздумывал, глядя в потолок подходить или нет. Наконец, победила совесть.
Он поднялся, подхватив телефон со стола.
Судя по определителю номера, звонил Немченко.
Наверное, пронюхал о девушке, подумал Петровский. Не смог дождаться утра, чтобы высказать претензии?
— Слушаю, — поднял он трубку.
— Здравствуйте, Тарас Васильевич, — произнес незнакомый голос. — Это Дмитрий Стременников, помощник Вадима Немченко.
— Знаю.
— С Вадимом Дмитриевичем случилось несчастье. Поэтому завтра он не сможет быть у вас.
Очередная уловка, подумал Тарас.
— Что стряслось? — спросил он.
— Житейские неурядицы, — не вдаваясь в подробности, ответил Дима. — Он в больнице и очень плох. Я пока толком ничего не знаю. Сейчас еду в больницу разбираться.
— Он хотел привезти к нам своего племянника.
Стременников помолчал.
— Наверное, и привезет, Тарас Васильевич, — сказал он. — После того, как придет в себя. Если придет, — поправился Дима.
— Вы не понимаете, Дима. Нам очень нужен его племянник.
— Это не мне решать, Тарас Васильевич.
— Тогда скажите, где находится Немченко. Я с ним лично поговорю. Поймите, дело не терпит отлагательств.
— Любое дело может подождать, когда человек при смерти.
— Значит, так, Дима?
— Значит, так, Тарас Васильевич, — подтвердил Стременников.
— Медицинский центр «Полночи» к вашим услугам, — предложил после паузы Петровский.
— Я передам, — сказал Дима и отключился.
Тарас отложил в сторону телефон.
Что же случилось, подумал он. Немченко узнал о готовящейся горячей встрече? Решил деликатно уклониться?
Это очень легко выяснить, подумал Петровский. Достаточно посадить секретаршу за телефон на полдня. Скорее всего, это не ложь. Что-то действительно случилось. С Немченко и его племянником. Рука Тензора? Снова?
Гарин расстроится, подумал он. Но ничего, визит в больницу его точно порадует.
Он придвинул к себе телефон и набрал номер Федора Ломакина — главного телепата «Полночи».
— Федя, — сказал он, когда тот поднял трубку, — извини, что так поздно. Дело, не терпящее отлагательств.
— У нас все дела такие, — спросонья отозвался Ломакин. — Что случилось?
— Помощник Немченко — знакомый персонаж?
— Нет. А кто такой Немченко?
— Вадим Дмитриевич Немченко. Помнишь лето?
— Промзону?
— Да.
— Теперь вспомнил. Так, и что?
— Немченко сейчас в больнице. Но у него коллега есть. Некий Дмитрий Стременников. Так вот, Федь, я очень хочу знать, куда этот парень сейчас поедет. Мне нужен точный адрес больницы, отделение и номер палаты Вадима Немченко.
— Ночь же на дворе, Тарас Васильевич.
— Ну, что же делать?
— Ладно, посмотрю.
— Не забудешь, Федь? — напомнил Петровский. — Дмитрий Стременников.
Матвей Мохов
1
Таня говорила все еще с трудом.
Матвей сидел рядом с кроватью на табуретке и конспектировал. Его трясло от злости к безжалостным мясникам и жалости к девушке.
Молодец, Гарин, — думал он. — Ах, какой же он, все-таки, молодец!
— Что они от вас хотели? — спросил Матвей.
— Адрес Пети Авалкина, — разлепила Таня ссохшиеся губы. — Моего институтского друга.
— Друга? — уточнил Мохов. — Или бойфренда?
Роман Ганин у мойки громко зазвенел инструментами. Матвей мельком глянул в его сторону. Роман выражал протест всем своим видом. Он был категорически против допроса едва очнувшейся свидетельницы.
— Роман, нельзя ли нам поговорить наедине? — попросил Мохов.
— Нельзя, — решительно повернулся тот. — Здоровье пациентки…
— Можно, — отрезал Матвей. — И немедленно. Здоровье вытекает из ее безопасности. А мы не сможем обеспечить эту безопасность, если не будем хоть что-то знать. Это понятно?
— Я против, — упрямо возразил Ганин.
Таня посмотрела на него умоляюще.
— Пожалуйста, — протянула она. — Очень вас прошу.
Роман несколько мгновений переводил взгляд с нее на Мохова, потом молча сорвал с рук перчатки и швырнул их в мойку, к инструментам.
Дверь палаты захлопнулась за его спиной.
— Спасибо, — посмотрел на девушку Матвей.
— Я все понимаю, — произнесла та. — У меня еще мама и братик младший есть. Что, если…?
— Этого не случится, — твердо ответил Мохов. — Даже мысли такие из головы выбросьте. Так, вы сказали им адрес?
— Пети?
— Авалкина, — кивнул Матвей.
— Они его и так знали.
— Тогда зачем же они вас допрашивали? — удивился Мохов.
— Они хотели узнать адрес дачи, — ответила Таня.
— А что, у Пети есть дача?
— Есть, — кивнула Таня. — Мы туда несколько раз ездили.
Рука Матвея замерла над листом.
— И вы им сказали? — боясь спугнуть удачу, тихо спросил он.
— Не помню, — честно ответила девушка. — Думаю, что нет. Какой смысл? Для меня ничего бы не изменилось. Но я не уверена на все сто, понимаете?
